A Death Not Foretold

Бернард отнес Джину наверх, наполнил ванну. Затем последовали обязательные переговоры относительно мытья волос.
— Нет! — отрезала Джина.
— Тебе нужно вымыть голову, милая.
— Она чистая.
— Я вижу на ней сыр и песок!
— Нет, не видишь.
— Я быстренько — ты даже не заметишь.
— Еще как замечу! Будет больно. Королевы пикси-птиц не моют волосы!
Бернард вздохнул, после чего принялся намыливать Джине голову. Он точно не знал, какие ингредиенты содержит шампунь, но, если ориентироваться на вопли Джины, это была смесь кислоты и расплавленной лавы. Тут у него зазвонил телефон. Взглянув посреди всей этой свистопляски на дисплей, он увидел, что это Ханна, и ответил на звонок.
— Алло?
— Бернард? Слушай, я только что говорила с Мэттом и… что это за жуткий шум?
— Это моя дочка.
— Ты что, режешь ее? Могу позвонить чуть позже.

Он умолк. Его нога опять стала объектом сексуального интереса.
— Миссис Террел, ваша собака…
— Оскар! — Дженна опять подняла пуделя и поставила обратно в угол. — Нет! — резко добавила она, предостерегающе погрозив ему пальцем.
Пес приподнял брови, глядя на Бернарда, и опять плотоядно облизнулся.
— Может, вы отведете его в другую комнату и закроете дверь? — предложил Бернард.
— Оскар должен научиться делать то, что ему говорят! — отрезала она, повысив голос.
Бернард размеренно задышал через нос и бросил на собаку угрожающий взгляд. Правда, насколько он мог судить, собака находила это возбуждающим.

В воздухе стоял стойкий неприятный запах, как будто Нильс регулярно готовил на ужин свои нестираные носки. У самого Нильса неприятно пахло изо рта, заметил Бернард, проходя мимо него в гостиную. Они сели. Нильс не предложил им чего-нибудь выпить, да Бернард и в любом случае ничего бы от этого человека не принял. Тот просто-таки излучал нечистоплотность. Волосы у него были сальными, одежда в пятнах, зубы желтые и коричневые. Они сели на липкий диван, и Бернард постарался свести к минимуму контакт обивки со своими штанами.

— Съешь еще пять кусочков, а потом папа искупает тебя.
— Папе вообще-то надо еще поработать… — начал было Бернард.
— Папа искупает тебя, — еще раз повторила Кармен, стиснув зубы. Голос ее был натянут, как скрипичная струна, за чем явно стояло напряжение от недосыпа и кошмарного дня.
Бернард мудро решил, что убийцы из Гленмор-Парка вполне могут подождать, пока дети не уснут.
— Еще пять кусочков, и тогда папа искупает тебя, — сказал он Джине.
Джина запихнула себе в рот сразу пять кусочков омлета со своей тарелки, едва не подавившись.