Feminist City: A Field Guide

Я должна задаться вопросом, каким образом мое желание быть в безопасности может привести к увеличению присутствия полицейских в небелых сообществах. Я должна задаться вопросом, как моя потребность легко перемещаться по городу с детской коляской работает в солидарности с потребностями людей с ограниченными возможностями здоровья и пожилых людей. Я должна задаться вопросом, как мое желание «заявить права» женщин на общественные пространства может поддерживать колониальные практики и дискурсы, которые сводят на нет те усилия, которые коренные американцы и американки прикладывают, чтобы вернуть однажды отнятые у них и колонизированные земли. Для того чтобы задавать эти вопросы, нужен интерсекциональный подход и определенный уровень саморефлексии относительно своего собственного положения.

Принятие гендера за основную категорию равенства также может привносить свои ограничения. В то время как типичный горожанин слишком часто представляется исключительно белым цисгендерным гетеросексуальным мужчиной из среднего класса и без ограничений здоровья, образ стандартной горожанки, возникающий в ходе гендерного планирования, может иметь схожее количество ограничений. Замужняя мать без ограничений здоровья, работающая в офисе или на «женской» работе, обычно представляется властям как конечный бенефициар гендерно-чувствительного планирования. Такие женщины всё чаще оказываются в меньшинстве в современных больших городах, что предполагает существование больших групп женщин, чьи потребности не учитываются в стратегиях гендерного мейнстриминга.

Не так давно новостные СМИ делились информацией, которую, кажется, они нашли забавной, о том, что некоторые города в Канаде и США использовали гендерный анализ при расчете бюджета на уборку снега и разработке ее расписания [76]. Справедливо будет сказать, что снег относится одинаково к мужчинам и женщинам, однако решение о том, какие дороги и районы получают приоритет при уборке, дает понять, какие виды деятельности представляются городу по-настоящему важными. В большинстве случаев власти решают расчистить главные дороги, ведущие к центру города, в первую очередь, оставляя жилые районы, тротуары и территорию вокруг школ напоследок. В отличие от них такие города, как, например, Стокгольм, приняли «гендерно равноправную стратегию уборки снега», которая, напротив, ставит в приоритет тротуары, велодорожки, полосы движения автобусов и территории вокруг яслей и детских садов, понимая, что женщины, дети и пожилые с большей долей вероятности будут идти пешком, ехать на велосипеде или пользоваться общественным транспортом. Более того, поскольку детей нужно отвести в сад или школу до начала рабочего дня, кажется логичным начинать расчищать эти зоны в первую очередь. Даниэль Хелден, вице-мэр Стокгольма, описал этот план канадским СМИ, заявляя, что, вместо того чтобы уборкой снега поощрять машиноцентричное поведение, метод Стокгольма стимулирует использование альтернативных видов транспорта. Вместо поддержания статус-кво их план нацелен на создание «города, в котором хочется жить».

Больше всего меня раздражает тот факт, что в моей ситуации не было ничего необычного. Традиционная нуклеарная семья больше не является нормой. Большие города населяют смешанные семьи, где у одного или обоих родителей есть дети от предыдущего брака, которые становятся частью новой семьи; семьи со сложными отношениями родства, сложившиеся в результате разводов и новых браков; родители-одиночки; однополые пары; полиаморные семьи; приемные семьи; семьи, где один из членов находится в отъезде; домохозяйства, не связанные родственными узами; домохозяйства, состоящие из нескольких поколений; «пустые гнезда» родителей, чьи дети выросли и уехали, и многие другие. Но это никогда не пришло бы вам в голову, если бы вы судили по тому, как устроены наши города и пригороды и как они функционируют.

В книге «Темнокожие женщины больших городов и политика борьбы» Зензили Исоке рассматривает, каким образом темнокожие женщины противостоят городскому пространству и городской политике и меняют их значение в так называемом презренном городе — Ньюарке. Сталкиваясь с отсутствием интереса к своему району и высоким уровнем агрессии со стороны государства, темнокожие женщины Ньюарка, утверждает Исоке, используют стратегии «домоводства» в городе, чтобы перестроить «враждебный и крайне расово-категоризированный городской пейзаж»

Малоимущие небелые женщины более уязвимы к выселению и вытеснению в плохо обслуживаемые районы, в которых преимущества жизни в городе — инфраструктура, обеспечивающая доступ к месту работы, школам, услугам, магазинам, транспорту и дому — значительно скуднее.
В этих районах такие проблемы, как загрязнение воздуха и воды, дополнительно усугубляют сложности материнства. Урбанистка-геоэкологиня Джули Зи пишет о высоких показателях заболеваний дыхательных путей среди небелых детей в бедных районах, где трудоемкий процесс лечения астмы преимущественно лежит на матерях по мере того как труд материнства становится всё более затратным из-за джентрификации родительства, те, кто могут позволить себе частные услуги, получают преимущества, а те, кто не могут, вытесняются в районы, где их жизнь становится еще тяжелее.