Nightfall

– Я думал о тебе, – сказал я. – Все эти годы. Даже после того, как ты бросила меня, словно мусор, и не смог разлюбить тебя. Сколько бы ни пил и нюхал, мои мысли всегда тянулись к тебе.
Она оставалась недвижимой, глядя на меня.
– Когда у меня не было повода подняться с постели, мои друзья влюблялись, рожали детей, и я чувствовал себя таким одиноким… – Давился слезами, которым не мог позволить пролиться. – Как ты думаешь, что было единственным, что заставляло меня дышать? – Мой тон стал жестче, когда стиснул зубы. – В своем воображении тянулся к тебе. Я никогда не переставал тянуться к тебе.

– Уходи! – прорычала я.
– Тогда кричи, – потребовал он.
– Почему ты не кричишь?
Ты не поймешь.
Я полагала, для него это в новинку. Охота его заводила. Но все планы рушились, если жертва оказывалась в подобной ситуации не впервые, не так ли?
Ведь ему нужна была не кровь, а страх.
Дело не в сексе, а в силе.
Взгляд Дэймона скользнул вниз по моей шее, медленно спустился по руке. Он прищурился.
Я не кричу, потому что…
– Потому что крики не помогают, – пробормотал парень. – Да?
Сердце гулко громыхало в груди. Застыв, уставилась на него, пока он изучал синяки в форме пальцев, опоясывающие мою руку, царапины на ногах, сине-фиолетовые пятна на плечах.
– Потому что ты устаешь быть жертвой, – словно размышляя вслух, произнес он, – и проще позволить этому случиться.
Дэймон поднял глаза. Мое горло болезненно сжалось из-за его слов.
Он ослабил хватку, но я не убежала.
– Притворяться, будто мы контролируем все, что с нами происходит.
Парень несколько раз моргнул, тревожно нахмурив брови; его манера поведения полностью изменилась.
Мой подбородок дрожал.
– Пока не забудешь, кем была до того, как начала лгать даже себе, – добавил Торренс. – Пока не забудешь, что когда-то улыбалась, и тебе не было так чертовски больно.

Слезы навернулись на глаза.
Уилл видел меня. Он видел, что со мной случилось.
Он видел, как ко мне относятся окружающие, и теперь…
Теперь Уилл…
Под мою кисть скользнула теплая, гладкая ладонь. Резко повернув голову, увидела усевшегося рядом Уилла.
Что?..
Ком застрял в горле. Я уставилась на его профиль, желая прийти в ярость от того, что он здесь и снова прикасается ко мне без разрешения, но…
Уилл согнул пальцы, переплел их с моими и… мне потребовалось мгновение, чтобы взять себя в руки.
Наконец, я нахмурилась, отдернув руку.
Точнее, попыталась.
Он не отпустил. И не смотрел на меня. Накинул черную толстовку на наши сплетенные руки и болтал с парнем с соседнего сиденья, словно меня здесь не было.
Стук сердца отдавался в ушах, заглушая музыку, доносившуюся из наушников. Мне пришлось заставить себя дышать медленнее.
Закрыв глаза, я отвернулась к окну.
Зачем он это делал?
И почему я позволяла?
Уилл держал мою руку, согревая ее в своей. Я опять перевела взгляд на него. Вальяжно развалившись на сиденье, он вытянул длинные ноги в проход, а игроки, чирлидерши и участники оркестра вокруг нас продолжали заниматься своими делами. Парень невозмутимо смотрел в телефон, будто под толстовкой, лежавшей между нами, ничего не происходило. Притворялся, словно не осознавал, что держит меня за руку.
С третьей попытки я все-таки сглотнула, смочив пересохшее горло, потом натянула толстовку чуть выше, убедившись, что наши руки прикрыты. Может, Уилл думал, что я не хотела, чтобы нас кто-нибудь увидел. Может, он сам не хотел, чтобы нас увидели. В любом случае мне уже было все равно.
Автобус, свернув на шоссе, дернулся. Я сжала пальцы. Внизу живота вспыхнуло пламя из-за контакта с его кожей.
Уловив взглядом какое-то движение, я не подняла глаза, потому что знала, в чем дело. Дейзи Кастро сидела на коленях нашего центрового в обратной позе наездницы. Я была практически уверена, какой гребаной глупостью они занимались, пусть и тихо, на сиденье перед нами в тусклом свете луны.
Длинные рыжие волосы девушки рассыпались по спинке кресла, и я наконец посмотрела на пару. Она прильнула к его груди, откинувшись назад; их губы едва соприкасались, а тела двигались медленно, но ритмично.
Уилл погладил большим пальцем мой палец, отчего у меня внутри все затрепетало. Этот жест был таким успокаивающим.
Мой мобильник запищал. Я разблокировала экран большим пальцем. Подсветка озарила мое место у окна, в которое барабанил дождь.
«Позволь мне отвезти тебя домой», – прочитала я эсэмэску.
Я выключила музыку. Искоса глянув на Уилла, заметила на дисплее его телефона то же самое сообщение.
«Нет», – ответила ему.
Я не могла приехать домой с ним. Ни при каких обстоятельствах. Попыталась высвободиться из его хватки, только он сжал мою ладонь сильнее.
«Позволь мне отвезти тебя домой», – снова написал парень.
Стиснув зубы, посмотрела в окно. Когда вновь попробовала убрать руку, Уилл не отпустил. Положил наши сцепленные ладони на мое бедро, скользнув пальцами по коже.
Меня будто молнией пронзило, только вместо приступа злости в животе запорхали бабочки. Я зажмурилась, перестав сопротивляться.
Сотовый снова издал сигнал. Мне потребовалось несколько секунд, прежде чем я прочитала новое сообщение.
«Я хочу так же держать тебя».
Бросив взгляд на Миллера и Дейзи, увидела, как он обвил ее руками, и представила себя на коленях Уилла. В машине, припаркованной у обочины какой-нибудь темной дороги, под дождем. Мне стоило огромных усилий не посмотреть на него, потому что, если бы посмотрела, тогда он понял бы…
Уилл бы понял, что я не ненавидела его, начиная верить, что он не безнадежен.
Однако я все равно оттолкнула его руку и прикусила губу, подавив эмоции.
– Копы нагрянули на склад и забрали всю выпивку, – произнес кто-то достаточно громко, чтобы я услышала даже в наушниках.
Слегка повернув голову, заметила чирлидершу Линли Хоффман, сидевшую с другой стороны прохода. Она смотрела на Уилла.
Он не подал вида, держа руку под толстовкой, словно все абсолютно нормально.
– Да ну?
На самом деле ему было плевать.
Линли недовольно глянула на меня, прищурилась и вздернула подбородок, ведь если копы узнали о вечеринке, значит, это я нажаловалась брату. Можно подумать, нужно быть гением, чтобы понять: победа всегда сопровождается попойкой. Тоже мне новость.
Я включила музыку погромче, заглушив остальные звуки, и набрала эсэмэску большими пальцами.
«Отвези ее домой. Она слюной изойдет от твоей идиотской стрижки, обширных познаний о микропивоварнях и шуток про пенисы».
То есть он же спортсмен.
Уилл затрясся от смеха. Буквы мелькали на экране его телефона, пока он печатал.
«Либо я отвезу тебя домой, либо усажу к себе на колени прямо сейчас. Решай».
Я стиснула зубы.
Все увидят. Если до моего брата дойдут слухи об этом, я…
Господи.
Сзади к Уиллу наклонился Дэймон Торренс, сжал его плечи и что-то прошептал на ухо. Парень рассмеялся, но окружающие ничего не услышали.
Мой телефон вновь звякнул.
«Почти приехали», – предупредил Уилл.
Я покачала головой, набрав ответ:
«Люди увидят».
«Тогда сделай так, чтобы не увидели».
Он надел толстовку, спрятав загорелые, мускулистые руки, на которые я вечно пялилась с открытым ртом, будто имбецилка.
Въехав в Тандер-Бэй, автобус повернул к кампусу, откуда все разъедутся по вечеринкам на своих машинах, а я пойду домой, как обычно.
За окном мелькал городок. Освещенный гирляндами парк. Мой район. Затем автобус подъехал к скалам, где жил Уилл и другие богачи. В глубине души я этого хотела. Было приятно стать объектом его внимания, потому что он дерзкий, уверенный, красивый и обольстительный. Уилл был популярен, хорошо выглядел в любой одежде, и мне нравилась его улыбка.
Он – неприкасаемый, однако ему захотелось прикоснуться ко мне. По крайней мере, сегодня.
Я опустила глаза. Даже если соглашусь, брат никогда не позволит общаться с ним.
Мобильник прерывисто завибрировал в моей руке несколько раз подряд, но я покачивала головой в такт музыке, словно не заметила этого. Вдали показалось здание школы. Я проигнорировала жар, разлившийся в груди. Еще немного, и я выберусь отсюда, а Уилл пусть кого угодно провожает домой. Мне плевать.
Мы – никто друг для друга.
Пришло новое сообщение, и я все-таки посмотрела на дисплей.
«Когда автобус остановится, садись в мой гребаный пикап».
С моих губ сорвалась горькая усмешка. Ай, кое-кто потерял самообладание.
«Зачем?»
В следующую секунду автобус затормозил. Парень выдернул наушники из моих ушей, а я резко втянула воздух. Приблизив свое лицо вплотную к моему, он тихо прорычал:
– Затем, что ты – моя.
Всадники одновременно встали, подхватили сумки и, стремительно пройдя через салон автобуса, вышли на улицу первыми.
Мое сердце бешено колотилось. Какого…
Серьезно.
Затем, что ты – моя. Не обращая внимания на трепет в груди, я подняла сумку и растерянно нащупала наушники.