The Book Thief

— Ничего не путаю. Я просто говорю тебе то, что ты сам сказал. Что говорят и что на самом деле есть — это обычно две разные вещи, Руди, особенно — у тебя.

— Учился. — Долгая пауза. — До девяти лет. А потом мать продала студию и перестала преподавать. Оставила у себя только один инструмент, но скоро перестала заниматься со мной, потому что я отказывался. Дурак был.
— Нет, — сказал Папа. — Ты был мальчишка.

Макс оценил подарок и, чтоб газета оказалась подобрана не напрасно, прочел ее от корки до корки, а через несколько часов показал Лизель кроссворд, разгаданный целиком, кроме одного слова.
— Проклятое семнадцать по вертикали, — сказал он.

— Отстань от нее. — В потасовку вмешался Ганс Хуберман. Его мягкий голос пробрался к ним, будто протиснувшись сквозь толпу. — Дай я.
Он подошёл ближе и сел на пол, привалившись к стене. Кафель был холодным и недобрым
— Умеешь скручивать самокрутки? — Спросил он Лизель... Прошел час, и Лизель уже могла довольно прилично свернуть самокрутку. Купание так и не случилось

Мать, дочь и труп — упрямы и безмолвны

" На одной мировой войне он уже надул меня, но позже его отправят на вторую (такая извращенная награда), где он опять как-то сумеет со мной разминуться. "

" Может, был крайним средством, окончательным решением. "