Город, написанный по памяти

Вселенский плач по украденным возможностям.
Книга про Петербург - это уже потенциальный кандидат попадания в виш. Помню, что она почивала у меня в закромах со стародавних времен, будучи чуть ли не номером вторым с конца в списке. А уж книга от коренной петербурженки...
К нашим гранд-дамам русской литературы я испытываю некий пиетет и трепет. Только Дина Рубина помогла побороть это предубеждение. Но Елена Чижова... Ох, что-то я не совсем подружилась с книгой с первых страниц. Конечно, это мемуары, и автор будет рассказывать о своей семье. Но начнет почему-то с молодости мамы - а потом перекинется к бабушкам и прабабушкам...
Зарождалось такое чувство - что все это можно было сделать изящнее. То ли в стиле семейного альбома - читателю же предлагается рассматривать старые фотографии, подробно их описывая. Немного неловкое чувство, словно заглянул в гости к малознакомым людям - а тебя плотно усаживают на диван и кладут на колени семейные альбомы, попутно вываливая все подноготные: кто с кем спал, кто кем был. Не самое мое любимое развлечение в гостях. Еще меня сбивает с толку - лютый разброс по стилю. То она пишет - поэтично, мечтательно, возвышенно, но нет-нет да и прорвется что-то вроде "шалавы" и прочего... Я знаю про любовь Дины Рубиной к русскому мату - но у нее он органично вплавлен в текст, герои умеют на нем разговаривать. Здесь же - такой размах, такой полет, и тут тебя как из дробовика сбили и мордой в грязь вжали. Странно и сбивает с толку. Возможно, объяснение этому найдется позже. Ну, если не семейный альбом - то воспоминания по дорогим и ценным семейным вещам: был же там неплохой рассказ про портновские ножницы. Но...
Соглашусь со многими, что лучшая часть здесь - блокада и пост-блокадный Ленинград. Хотя автор и изо всех сил пытается опровергать страшные блокадные байки: и ремни и ботинки они не варили, и "мягкие части" не ели. Может, потому что уехали во вторую волну эвакуации, а вот те, кто остались... И начинается часть, где забрезжила надежда на дружбу с книгой. Когда маленькая Аленушка росла на Театральной площади и ходила в Мариинку, как в ТЮЗ, но потом их выперли из гнезда и отправили - о, ужас! - в Купчино.
Это сейчас Мурино, Парнас, Комендантский и тд густо застроены и населены. Было время, когда это были пустыри и промышленные полигоны. Автор даже бросает ремарку

Ну - к этому снобизму "коренных" можно и привыкнуть. Спасибо, на мой век не пришелся клич "Блокады на вас нет". Неплохие эпизоды дворового детства в Купчино и потом на улице Союза Связи, и особенно ценны чисто петербургские легенды о царице Авдотье или явлении Александра Невского. Но - вновь здесь соседствуют возвышенные ностальгические эпизоды и "подкладки" в общей ванной... Можно это списать на закалку ленинградских коммуналок, где самые рафинированные интеллигенты научатся брехать и огрызаться.
Ужасно меня сбивало, когда размеренное и мечтательное повествование прерывалась - то сводками погибших членов семьи, а то - целой лекцией об устройстве легкой промышленности в дореволюционном Петрограде. Про семью понять могу, а вот список - что сколько стоило... Был у нас в магистратуре такой предмет: то ли история, то ли философия страны изучаемого языка. Когда целую лекцию списком давались достижения промышленности Англии такого-то века. Еще с тех пор недолюбливаю эти списки цен, метров, тонн - словно экскурсия на советский завод. Ну а окончательно испортили мое отношение к книге последние две главы. Очень странная предпоследняя глава про "петербургские тексты" - практически в стиле постмодернизма, и если не Джойса, то Олег Стрижак - Мальчик , когда героиня бродит по центру и воображает себе что-то... неведомое. Про Петербург как просто декорации - спорно, но можно обдумать. Но последняя глава с этим ее рефреном

А ларвы, ларвы все украли! И эти ларвы - ох, порядком достают. Если бы да кабы - но от этого злого и колючего рефрена веет непроходящей обидушкой: отняли, забрали, мне - не дали!
Очень это заключение - какое-то гадкое и липкое, словно вампирит своими жалобами. Прям "пепел Рябининской мануфактуры" стучит в грудь и не дает жить с открытым сердцем и светлой душой. Местами было интересно - не теперь нет даже желания дальше знакомиться с автором. Мне запомнился Ленинград в Дина Рубина - Белая голубка Кордовы - такой светлый и живой. Конечно, можно списать, что он был студенческий и беззаботный, и в нем не было ларв, коммуналок и Купчино. Но вот гораздо более светлые мемуары писали Александр Ширвиндт (царствие ему небесное, до сих пор не могу поверить), Юрий Никулин, Евгений Леонов... Считаю, что даже Дарья Бобылева и Яна Вагнер, хоть и стиснутые в строгие корсеты жанров, которые сами выбрали - пишут более поэтично и удобоваримо. Обидно прям - даже не за декоративный Петербург, а за такое обилие разных стилей, что уже почти отсутствие.

Данная книга, написанная на стыке семейной саги и мемуарной литературы, представляет из себя глубоко личную историю современной петербургской писательницы, жительницы этого прекрасного и великого города в четвертом поколении (что здесь весьма немаловажно).

Весь текст - это восстановление по крупицам истории своей семьи, тех четырех поколений, с которых началась и продолжилась их петербургская, ленинградская летопись. Ну и как само собой разумеющееся, через призму истории собственной семьи на значительном временном отрезке, затрагивается история страны в прошлом веке, на который, как многие из нас знают, пришлось немало страшных испытаний: революция, репрессии 1930-х годов, блокада, эвакуация, тяжёлое послевоенное время.

События семейной истории, так или иначе вписанные в историю страны, зачастую перемежаются пространными авторскими рассуждениями, которые порой чересчур напыщенны, витиеваты, но при этом, на мой взгляд, весьма ярко характеризуют саму писательницу, которой не удалось избежать претенциозности в тексте.

На протяжении всей книги город является одним из главных действующих лиц, его облик постоянно незримо присутствует на страницах, чувствуется искренняя любовь и почитание к нему писательницы. Но вслед за большинством рецензентов, стоит подчеркнуть, что, пожалуй, самыми яркими и запоминающимися страницами здесь стали посвящённые блокаде, жизни в эвакуации в Пермском крае и возвращению после неё в освобождённый Ленинград .

Но в остальном тут и там звучит ощутимое превосходство жительницы Петербурга в четвертом поколении над остальными, отчётливые нотки злобы и обиды на СССР и его руководителей вкупе с весьма вольными трактовками исторических фактов, проведения параллелей и отождествления одних с другими, наделения такими эпитетами некоторых почивших, что только усиливает негативное впечатление от текста и личности самого автора.
И когда я читаю подобные тексты, на ум приходит пословица о тех самых друзьях, при которых и врагов не надо. Очередная история от современной писательницы, не преминувшей пнуть сапожищем собственную Родину.....

Лейтмотив этого произведения - память. Личное переплетено и взаимосвязано с историей страны и любимого города. Даже самое малое событие человека может повлиять  на дальнейшую  канву жизненного пути человека. А в судьбе этой семьи случались грандиознейшие испытания: революция, лишения, блокада. Поэтому столь суровы воспоминания маленькой девочки. Героиня тщательно перебирает не только воспоминания, но и ощущения, обрывки фраз, недомолвки. Всё это постепенно из разрозненной мозаики складывается в картину мироощущения автора.

Именно эти осколки становятся самым дорогим, самым важным для Чижовой.

Книга понравилась. Читается легко. Особенно понравится любителям автобиографий.

Люблю в принципе такие книги. Как мне кажется в таких книгах живет душа. Когда человек рассказывает свою жизнь или судьбу. В этой книге было интересно то, что прослеживалась цепь поколений, которая показывала разную эпоху.
На фоне чего же у нас происходили события, на фоне Петербурга, здесь рассказывается и о городе, и о его людях, как жили, как менялась их жизнь. Кажется самым простым языком, автор смог передать многое.
Страшно, но интересно было читать о времени, когда была война. Эта было страшное время, только тогда люди стали больше ценить жить и понимать её.
В принципе автор передает так сюжет, что невольно ты вспоминаешь , что-то теплое из своей жизни. И начинаешь перебирать, те или иные моменты!

Перед нами книга-воспоминания. Воспоминания жизни. Жизни нескольких поколений одной семьи.

В начале автор рассказывает историю своего появления на свет и события, происходившие ранее. А именно: первое "неудачное" замужество матери. Встреча за кассой магазина матери и отца (второго мужа).

Но рассказ об истории семьи необходимо начинать с начала. То есть с самого первого человека, про которого ещё сохранились воспоминания и память.

История начинается с прабабушки автора - Евдокии. Родилась она в 1885 году. Её семья из крепостных. Но деревенские перебирались в город в ряды фабрично-заводских рабочих. Так и поступила Евдокия. Но позже, получив травму, она устроилась горничной в графскую семью. От сюда берёт начало Петербургская история семьи.

Автор записал воспоминания своих родных: прабабушки, бабушки и мамы. Жизнь четырех поколений семьи протянута нитью через историю страны. Ведь через воспоминания можно более подробно узнать про прошлое время. Про страну и её жителей.

Мне всегда была интересна история России. А особенно богатый на события и потрясения 20 век. В нем много противоречивого. То, что заставляет задуматься, взглянуть на одно событие с разных сторон.

Читать про прошлое семьи было интересно. Но к концу книги я всё больше чувствовала "нотки" обиды автора на Россию. Возможно, ей есть на что обижаться. Судить не берусь. Но пару моментов были очень "колкими". Даже жёсткими и обидными.

Тем не менее это наша история. И она дана нам для будущего. Дабы не повторять ошибок прошлого.

Это горькая книга и да - в ней есть всё, что мы в ней прочитали. Кроме всего прочего, действительно вложенного автором в текст, я прочитал ещё и свою семейную историю. Слишком много соответствий и пересечений. Петербург – маленький город и все его жители, так или иначе друг с другом связаны. Кажется пра-, да, наверное всё-таки, пра-бабушка Елены Семёновны жила в паре километров от города Калязин в деревне Горбово, это в 50 км. от деревни моего отца (я – первое ленинградское поколение в семье), где я проводил своё дошкольное «лето» с марта по октябрь и Волга – мой семейный код вместе с проржавевшей баржой, с которой мы, местные дети, ныряли, страшными водоворотами и манящим островом посреди реки, помню ещё сказочные белые четырёхпалубные пароходы… Была в жизни Елены Семёновны так же хрущоба – в Купчино, моя – на юго-западе Города. Был центр города – у неё – Сенная, у меня – в трёх минутах от Исаакиевской площади. Елены Семёновна «травила романы» местной шпане, своим ровесникам, на чердаке дома №13 по ул. Союза связи (ныне Почтамтская), где Чижова жила во дворе-колодце, в тётьанином доме, где я проводил своё счастливое детство и тоже (как она) играл в вышибалу, когда гостил у любимой тётки! Тусовался в теплоцентре с этими тёплыми запахами… Чижова шьёт и шить для неё – метафора, какой-то семейный сверхсмысл, у меня тоже самое - с вязанием…, крючком. Сюжеты её книг вьются вокруг значимых для меня мест – на «моей» даче или в моём доме композиторов, где я жил со своими родителями до восьми лет, живут герои романа «Полукровка». Книга позвала меня к воспоминаниям, прошелестела старыми фотоальбомными фотографиями.

Мне сложно сосчитать книгу – это и мемуарная литература и однозначно – художественная проза, именно так и читающаяся, сопереживаемо, сострадательно (в обоих смыслах). Страшно о блокаде, не считаю себя в праве высказываться. У меня, как у ленинградца (пусть и в первом поколении, мои родители – «лимитчики»), есть некий «блокадный камертон», только слабый, расстроенный, но есть и если напрягать слух… Впервые у Елены Семёновны прочитал, что Сталин планировал взорвать (и это бы скорее всего произошло, если бы не война и блокада) исторические здания – дворцы, доходные дома и все здания связанные с той страной. Поразил аргумент – всё это было в запущенном состоянии, большевики были другим заняты, сгнило, разрушалось, пришло в негодность без хозяина. И проще взорвать – так нет классовой целесообразности.

Яркие живые образы: родня, случайные прохожие со случайными но ранящими словами, злобные соседи и нет самого автора в тексте, так, некоторое надприсутствие. Три истории в одной книге – история страны, история Города, история семьи и, самое важное – авторское восприятие этих историй. Я верю автору и целиком принимаю книгу, только некоторый осадочек першит в горле. Ну, если всё так, если так всё страшно, то петербуржцы «после блокады» уже не имеют права смеяться. Как? Чем? Интересный список сопротивления ларвам составила Елена Семёновна – мудрые греки, Фома Аквинский, Данте, Кант, Канетти, Акутагава, Абэ, Музиль (перечислил «своих» из списка) и Елена Чижова… Не понравилось что это некий «тайный орден» - не люблю собрания избранных, так и до коммуны недалеко.

Трудная, впечатляющая, бьющая книга, написанная автором себе. Это самая себе книга Чижовой, чтобы понять, чтобы вспомнить-забыть. Мне кажется, что в книге живёт продолжение, не знаю как и о чём, но автор явно не досказала. Буду ждать.

"Город, написанный по памяти" ода Петербургу и ленинградцам. Не оговорилась, город как-то удивительно скоро стал для всех нас Питером, но его люди, осиянные светом мученичества - ленинградцы. За привычным "умножай на ноль" и "читай между строк", с каким мои ровесники относились к трескучему советскому официозу, дневник Тани Савичевой, "Ленинградцы, дети мои" Джамбула и Седьмая симфония Шостаковича были в числе немногого, во что верили. Ну, примерно как в Гагарина.

Первая встреча с прозой Елены Чижовой была культурным шоком. Не за тем, чтобы похвалиться тонкостью собственной психической организации, но именно ослепило. "Китаист" открыл в давно утратившей свежесть новизны и набившей оскомину альтернативной истории такой сложный, детально проработанный до ничтожных бытовых мелочей мир, языковое богатство, упоительную непростоту метафорического плана, стилистическую изощренность - это было как найти на дачном чердаке "Маки" Ван Гога.

Потом прочла ее "Полукровку" и "Крошек Цахес", очень качественная проза, хотя от первого восторга это было далеко, а после сделала долгий перерыв. Так бывает, понимаешь, что "Город..." надо почитать, да все кстати не приходится. И еще страшновато, чего уж там, первое знакомство задало такой высокий стандарт, а здесь обещали автобиографическую прозу, засилье которой успело утомить примерно как альтернативная история. Зря опасалась, в точности, как с "Китаистом" это совсем другое измерение знакомого жанра.

Как уровень интерпретации зависит от интерпретатора, так и рассказ о времени через призму истории семьи может быть очень разным, примерно в одно время вышли "Памяти памяти" Марии Степановой, "Дом правительства" Юрия Слезкина и "Город..." Елены Чижовой, и все три оказались вершинами мемуаристики, всякая в своем роде, но первую критики обласкали и увенчал всевозможными лаврами, вторая и третья прошли, в сравнении с ней, почти незамеченными. Бывает. Жаль.

Небольшая по объему книга поделена на две главы с десятком и дюжиной подглав. Первая часть - условно "до меня", история семьи, восстановленная по рассказам пытливо расспрашиваемых старших родственников. Но не просто история семьи, а вплетенная в реалии городской и, в общем, истории страны. Вторая - "со мной" или "уже при мне", с сомнительными радостями коммунального быта, вхождением в окраинную дворовую жизнь, где умение "травить рОманы" и вовремя давать отпор обеспечивало девочке сносную жизнь и относительно высокий авторитет.

Сказать, что написано хорошо - ничего не сказать. Блокадная часть вообще что-то немыслимое. Точная и четкая аналитика причин неготовности города к голоду, безжалостная, но совершенно не чернушная хроника выживания, рассказ об эвакуации, отношении в "выковырянным" в Пензе, тонкости функционирования советской бюрократической системы, согласно которым за эвакуированными не сохранялось права на жилье, занимаемое ими до отъезда. Все время, пока читаешь военную часть, не покидает ощущение совершенной уникальности информации, которой с тобой делятся.

Вторая глава не представляет сложности для восприятия в части историй детства и бесподобно интересна рассказом о кройке и шитье. Но глава, посвященная реконструкции петербуржского текста, подозреваю, не будет по достоинству оценена широкими читательскими массами. Хотя, рискну предположить, во многом ради нее все и затевалось. По крайней мере мне значимость этого авторского манифеста очевидна.

И в финале новый виток семейной темы, "мануфактурщица!" - удивительная история крестьян Рябиновых, трудолюбием и предприимчивостью выбившихся в фабриканты, а позже в совершенстве освоивших науку советского выживания мимикрией под класс-гегемон, что не спасло мужчин рода. Но девочка-полукровка через два колена построила свое мебельное производство. Что-то подсказывает, реальное - не чета предпринимательским эскападам зиц-финиста новой русской литературы. Замечательная книга, хотя, может быть, не вся будет понятна всем.

Почему такая низкая средняя оценка? Это же ГЕНИАЛЬНАЯ книга. Понимаю, что не каждому читателю по зубам стиль писательницы, но тема, страдания народа на примере семьи и вытекающие отсюда последствия.
Потрясающая русская словесность, строгая, чёрно-кровавая история.
Смотрю и удивляюсь: у самой посредственной книжки в жанре фэнтези оценки выше, чем у серьёзных добротных книг.
Благодарю судьбу за то, что эта книга попала мне в руки почти сразу же после выхода в свет. Обычно хорошие книги и я встречаются через годы и даже десятилетия, но в этот раз всё произошло идеально.
Слёзы льются сами. Больше никогда не повторим.

Читая отзывы на эту книгу, я была уверена, что это абсолютно моё!
Во-первых, Петербург, который я особенно люблю и в жизни и в литературе.
Во-вторых, эта та историческая эпоха, которая меня всегда привлекала…,
Я ошиблась, с книгой не подружились.
Ниже попытаюсь найти причины…

Читать эту книгу, как рассматривать семейный фотоальбом автора. И это сказано не образно, на страницах роман, действительно можно встретить редкие семейные фотографии.
Автор пытается реконструировать семейную историю на протяжении четырех поколений своей семьи, попутно, пытаясь осмыслить судьбу Петербурга в XX веке.

Читать Чижову сложно, пишет она слишком витиевато. Периодически мысли перескакивают с одной темы на другую, возвращаясь обратно к первой, в потоке бесконечных рассуждений, очень легко потерять основную мысль.

История нашей страны прошлого века во многом трагична, а история Петербурга особенно. Читать о тех событиях всегда больно, и я бы не удивилась, видя её на страницах книги. Но не болью пропитана книга, а ощущением вселенской несправедливости и глубокой обиды к сложившимся обстоятельствам и окружающему обществу в целом. Читаешь, и в тебе прямо оседает тот негатив, что транслирует автор.

Чтобы совсем не закончить отзыв в отрицательном ключе, могу поблагодарить автора за честный рассказ о блокаде и эвакуации. Эти страницы романа остались самыми ценными и запоминающимися.

Начну с того, что книгу я чуть не бросила читать. Но хорошо что потерпела до части о Блокаде. И стало в сто раз интереснее. Про Блокаду, а потом про "эвакуацию" в Купчино и обратно, написана аккурат половина книги. Та самая, ради которой стоит эту книгу читать (но по большому счёту ничего нового и из этой части я для себя не подчерпнула).
История нашей страны прошлого века во многом трагична, а история Петербурга особенно. Читать о тех событиях всегда больно, и я бы не удивилась, видя её на страницах книги. Но не болью пропитана книга, а ощущением вселенской несправедливости и глубокой обиды к сложившимся обстоятельствам и окружающему обществу в целом. Читаешь, и в тебе прямо оседает тот негатив, что транслирует автор.
Чтобы совсем не закончить отзыв в отрицательном ключе, могу поблагодарить автора за рассказ о блокаде и эвакуации. Эти страницы романа остались самыми запоминающимися.
А в остальном...
Я увязала в этом напыщенном языке. В этом "мы, петербуржцы..." и "я, петербурженка в четвертом поколении".
В книге есть момент, где автор пишет о том, как она выбирала авторов книг и чутьем угадывала, близки они ей или нет.
Вот мне автор не близка.
О, эта жеманность и такое серьезное отношение к себе, что даже капелька самоиронии могла бы вывести книгу на иной уровень.
Но увы нет...