Bez skazy

Снова и снова мать давала всем понять, что Пип – единственная, кто сполна отвечает требованиям, единственная, кого она любит.

То, что соседка Линда могла поставить своего сына Дэмиана, ловца лягушек с вечно раззявленным ртом, на одну доску с ее неповторимой и безупречной Пип, мать даже не обижало – это повергало ее в уныние.

“Have you given any thought to how you want to “not-celebrate your not-birthday?” she asked her mother.
“Frankly, I’d like to stay in bed all day with the covers over my head. I don’t need a not-birthday to remind me I’m getting older. My eyelid is doing a very good job of that already.”

Pip herself understood the attraction of invisibility.

As soon as Pip relinquished her own way of thinking and submitted to her mother’s she could track what she was saying perfectly well.

Как там говорят на собраниях “Анонимных наркоманов”? До чего ты обещаешь себе никогда не опуститься ради наркотиков – до того непременно опустишься в итоге.

Страх человечества перед ядерным оружием, как ни странно, не похож на ее боязнь ссор и рвоты: чем дольше мир удерживается от того, чтобы выпустить из себя грибообразное облако, тем меньше люди боятся. Изо всей Второй мировой войны лучше помнят уничтожение евреев, даже бомбардировку Дрездена или блокаду Ленинграда, чем те два августовских удара в Японии. О климатических изменениях больше пишут за день, чем о ядерных арсеналах за год.

Забавно: мужчины всегда винят в том, как они поступают с женщинами, самих женщин.

"Есть ли что-нибудь столь же сладко-экзистенциальное, как в три часа ночи идти ради секса по самым пустынным улицам на свете?"

“My body is betraying me again. Sometimes I think my life is nothing but one long process of bodily betrayal.”
“Isn’t that everybody’s life?” the girl, Pip, said.