
Ваша оценкаРецензии
Aniska18 апреля 2013 г.Читать далееЧем-то меня затягивает подобная литература, повествующая о многочисленной семье и ее перепитиях. Мне ли не знать, что когда семья большая - скелетов в шкафу завались, бесконечные трения между родственниками неизбежны, равно как и разбивка на условные группки друзей и недругов. Может потому меня так тянет в этот жанр? Я в запой читала "Войну и Мир", а за ней следом Форсайтов и Тибо... И вот в моей копилке семейных саг очередное пополнение - Будденброки. Немецкая семья коммерсантов, довольно многочисленная, со всеми неизбежными следствиями: разностью характеров, конфликтами, недопониманием, проклятиями в адрес друг друга и т.п. Семья, которая не смотря на все усилия ее членов, всех без исключения, неминуемо разваливается под воздействием внешних обстоятельств. Вроде бы. Так удобнее думать. Но есть ведь что-то еще...
Не смотря на мою любовь к семейным сагам, мне всегда обидно за их концовки. Хорошего конца и не встретишь... Каждая книга кончается упадком, декадансом, даже какой-то обреченностью... Но у Тибо и Форсайтов хотя бы какой-то свет оставался. А Голсуорси так и вовсе своим Форсайтам дописал "Конец главы", где все расставил по местам и разруху прекратил, за что я ему безумно благодарна... А тут света нет. И всех безумно жаль, но никого не жалко. Наводит на всякие философские мысли, которые совсем не хочется озвучивать, т.к. позитива в них мало...
А книга хорошая. Очень хорошая. И кто любит такой жанр - тем читать обязательно. :)933
Natik8331 декабря 2012 г.Читать далееЕсть книги, которые вызывают восторг, бурю эмоций, желание поскорее написать отзыв, поделиться впечатлениями. "Будденброки" к таковым не относятся. Читала я ее около десяти дней, неспешно так, со вкусом. Надо сказать, что сама книга это предполагает. Ее не хочется пролистать вскользь, пропустив некоторые описания и отступления. В них кроется дух книги. И, как мне кажется, им нужно проникнуться. Только тогда она может понравиться.
Целая эпоха проходит перед глазами, эпоха семьи, клана. Эпоха, закончившаяся крахом этой семьи.
Нас знакомят со старшими членами семьи, но вскоре они умирают. Остаются их дети: Том, Тони и Христиан. Том активно пытается развивать начинания предков, Христиан ведет жизнь разгульную и веселую. Тони пытается способствовать развитию бизнеса хорошим браком.
Надо сказать, что названные герои настолько хорошо выписаны автором, их представляешь в мельчайших подробностях. Чего стоит только верхняя губка Тони, которую она облизывает кончиком языка в минуты особого душевного состояния)), а как живо представляется образ Тома, который не выходит из дома без особого утреннего ритуала по завивке усов. А как же фигура Христиана, его кривые ноги и особая осанка в форме вопросительного знака!!!
Здесь есть и второстепенные герои, однако их образы Томас Манн прописывает не менее подробно.
Все в совокупности погружает в мир Будденброков целиком и без остатка. И уже своих гостей хочется пригласить в ландшафтную))) Жаль, что у нас ее нет;)949
a_r_i_n_a12 октября 2010 г.Читать далееСемейная сага, охватывает четыре поколения одного немецкого семейства зерноторговцев, начиная от самых цветущих лет и до его полного упадка.
Неторопливая, но совершенно не усыпительная история, с массой мелких и вроде бы ненужных деталей - часто за описанием обстановки, одежды и блюд, поданных на стол, я почти пропускала суть событий, происходивших за этим столом. Но все эти мелкие детали, уточнения, повторы создавали атмосферу времени, атмосферу дома, и было очень интересно следить за изменениями в семье от поколения к поколению – за характерами людей, их отношением друг к другу, к окружающему миру, к жизни вообще.И длились вся эта тишь и угасающее благоденствие так где-то три четверти книги. А потом началось то, за что я не люблю семейные саги – герои, с которыми я провела долгие часы, сопровождая их чуть ли не с рождения, стали стариться и умирать. И ладно бы просто умирать, так автор все так же подробно это описывает. Агонию умирающей от воспаления легких героини со всеми предсмертными хрипами, или, начиная с процесса вырывания воспалившегося коронного зуба у героя (методы того времени - это же просто ужас!), тоже приведшего к смерти, и все очень подробно и красочно. А у меня аудио, которое не пролистать, и отрывок с лечением-вырыванием зуба и смертью от этого занял большую часть утренней дороги на работу, немного неудачное начало рабочей недели вышло.
Вообще и под конец книги много интересных мыслей, особенно высказанных через Томаса, автор поведал, но общая атмосфера грусти и печали, угасания как-то уже слишком меня стала угнетать. Жизненно, да. Но наверно надо было читать эту книгу летом, когда солнце, чтобы не было так тоскливо от ее финала, как стало мне сейчас, в холодное осенне-дождливое время – уж очень совпала атмосфера финала с ощущениями от увядающей природы. С оценкой книги даже затрудняюсь, скорее понравилось, чем нет.
Флэшмоб, большущее спасибо margo000 .
945
Toccata3 августа 2010 г.Читать далееА в конце все умерли
Нет, женщины ("все в черном"), остались, конечно, но что есть род без мужчин?.. На всем протяжении романа отходящие к праотцам если и печалили, то самую малость, но падение последнего бастиона, Томаса Будденброка, опечалило вконец. Ибо от маленького Ганно уже не приходилось ждать многого. И все-таки я надеялась, да, хотя бы на то, что из него выйдет пусть не наследник коммерческой фирмы, но талантливый музыкант. Не случилось и этого - тиф.
728 страниц прочлись на удивление легко. Отчасти из языка, отчасти из атмосферности: бюргерский быт прочно запал в сознание с четверговыми будденброковскими обедами, ежедневными конторой и биржей, ежегодными летними вылазками на море и католическим церемониалом по случаю крещения/свадьбы/смерти. Разумеется, каждый по-своему притянули и герои: Тони, трясущаяся над семейной тетрадью, (одновременно этим раздражающая и заставляющая себе сочувствовать); трагикомичный Христиан (аналогично); Томас, у меня - пусть это, наверное, банально - вызвавший наибольшую симпатию, (хотя бы попытавшийся найти ответы на вопросы собственного предназначения, смерти)... Посредством Томаса и состоялся излюбленный мотив Манна: "Вы бюргер на ложном пути, Тонио Крёгер! Заблудший бюргер…"
Мне было искренне жаль эту семью, ничем почти, казалось бы, не отличавшуюся от многих других, всех этих Хагенштремов... Но ведь типическое и задумывалось, должно быть. "История гибели одного семейства", а в ему подобных - вся Германия.
943
MalcombArrivance13 декабря 2025 г.Одна из самых лучших книг, которые я когда-либо читала.
Читать далееЭта рецензия для меня самой.
Из семейных саг, кроме «Будденброков», я читала Джон Стейнбек - К востоку от Эдема , и если сравнивать эти две книги, они обе классные. «К востоку от Эдема» больше затрагивает психологическую сторону своих героев (их мысли, решения, чувства). «Будденброки», с другой стороны, рассказывают о более житейской стороне героев (их действия, жизненные вопросы и вообще жизнь человека в целом). Томасу Манну было 26 лет, когда опубликовали его роман «Будденброки». Как, ну как к 26 годам можно было написать такое? Это не просто роман. Он охватывает столько всего: жизненные вопросы и проблемы, с которыми люди сталкиваются по сей день. Если бы я не знала, что он родился в 1875 году, я бы подумала, что он нанял психолога, который разложил ему по полочкам человеческую сущность. Также очень понравилось отсутствие интриг.
Далее идут моменты из книги, которые меня восхитили, удивили и заставили задуматься о жизни:
1) Антония Будденброк никогда не держала всё в себе. Сразу выговаривала, обвиняла, плакала. Поэтому она никогда не думала так, как Томас, о прошлом.
«Никакая невыговоренная боль не точила её; никакое скрытое бремя не ложилось тяжестью на её плечи. Поэтому и воспоминания прошлого не были для неё мучительны».С другой стороны, Антония была достаточно легкомысленной и непостоянной: она всегда легко переходила от одной темы к другой. Сейчас она плачет, а через секунду обсуждает новое платье.
2) Томас Будденброк слишком много думал. Как он выглядит, как он говорит, что о нём подумают, и самое главное — сколько у него денег и как идёт бизнес. Он не отдыхал (ни физически, ни мысленно), что, собственно, и привело его туда, куда привело.
- Его дом — его же придумка. Если он его построит, всё наладится. Разве сегодня мы думаем по-другому? Вот если я перееду, всё станет лучше — мы так на это надеемся, но обычно это так не работает.
- Мне очень понравилось, что он так легко относился к тому, что кто-то умнее его. Он не ругал этого человека (например, Хагенштрема), а, наоборот, говорил, что этот человек молодец, что такое умеет.
«Что ты ставишь ему в вину? Если он лучше преуспел, чем я, и несколько раз одержал надо мною верх в общественных делах — это значит только, что он более умный коммерсант и лучший политик, вот и всё».Также он говорил что мы сами себе надумываем, что другой человек думает о нас — хорошо или плохо. А по-настоящему он о нас уже и думать забыл
- Образование. Даже такой успешный делец, как Томас Будденброк, сетовал насчёт отсутствия образования.
- Книги. Чтение может вывести нас из депрессии, увести от навязчивых мыслей. Главное — не забывать о том особом чувстве, которое приходит вместе с чтением.
3) Наследство
Как и тогда, так и в наше время деление наследства приводит к ссорам и ругани.
4) Иоганн (Ганно) Будденброк
Ну как он боялся ходить в школу! То, как Томас Манн описал этот страх, — это вообще нечто. Я сама сидела и боялась этого учителя по латыни. Видимо, никогда дети не перестанут бояться ходить в школу. Жаль, что не все родители и учителя это понимают.
Интересно также было читать про то, как думал Ганно об учителе английского, которого он единственный из класса не дразнил, но который в его лице всё равно нашёл свою жертву:
«— Я не травлю вас, не издеваюсь над вами, кандидат Модерзон, потому что считаю это грубым, безобразным, пошлым. А чем вы платите мне? Но так было и так будет всегда и везде».А эта фраза просто покорила меня —
«Кем ты хочешь быть? А я сам не знаю и ничего не могу им ответить. Я никем не могу быть. Я всего боюсь…»Без комментариев.
5) Христиан Будденброк
Впервые я встретила героя с такими навязчивыми мыслями в романе, а не в книге по психологии.В целом я скажу так: если вы её прочитаете лет в 20–25 и действительно задумаетесь о том что там написано, вы избежите кучу ошибок, и к психологу идти не придётся.
Ну а вопрос так и остаётся: как Томас Манн это всё написал к 26 годам?
894- Книги. Чтение может вывести нас из депрессии, увести от навязчивых мыслей. Главное — не забывать о том особом чувстве, которое приходит вместе с чтением.
Carapecosa31 июля 2025 г.Читать далееЛет так 10 назад я читала отрывки этого романа на занятиях по немецкому.
Торжественно обещала себе однажды таки прочитать его целиком, но, как вы уже поняли, руки до него дошли только в 2025.
Что тут:
Семейная сага, охватывающая жизнь нескольких поколений богатого и влиятельного семейства Будденброков: от пика возможностей до полного угасания.
Причём, весь этот процесс — медленного увядания и потери могущества расписан очень подробно и обстоятельно.
Иногда, на мой вкус, даже излишне, с другой стороны — отчетлива видна причина каждого следствия.
Роман начинается со сцены в семейном доме Будденброков, где старый коммерсант Иоганн Будденброк в окружении детей и внуков, обсуждает дела фирмы.
У них хорошее благосостояние, крепкое положение на рынке, отличная хватка, и дед уверен — уж наследники-то всё это дело приумножат.
Но, чем лучше финансовое состояние семьи, тем больше её члены начинают задаваться вопросами необходимости этой постоянной работы на благо фирмы.
Да и, что уж скрывать, далеко не каждый хочет посвящать этому свою жизнь.
Ведь зачем работать, если можно не работать.
Так, постепенно начинают утекать денежки, прибыль уменьшается, а не самые удачные сделки и замужества будденброковских дам изрядно «треплют» и без того сократившееся состояние.
Каждое новое поколение, «молодая кровь», которая в мечтах старших членов должна усилить их род и вернуть былое влияние, наоборот, ведёт их к большему упадку, а себя — к саморазрушению.
Томас Манн мастерски прописывает своих персонажей.
При этом, сам он держит дистанцию — нет у него любимчиков, кому бы неожиданно благоволила судьба или его авторская рука.
Почти каждый полон сомнений и противоречий, которые мешают им жить, приводя одних в психушку, других к неврозам и болезням.
Постоянное столкновение «долга» и собственных желаний — то, что лейтмотивом проходит через весь роман.
В этом свете было очень жаль юного Ганно — правнука Иоганна, названного в его же честь.
Есть в этом какая-то злая ирония, что тот, на кого возлагаются самые большие надежды на возвращение былого, меньше всего по своей натуре для этого подходит.
Ему безразлична коммерция, он талантлив в музыке, но долг и возложенная ответственность давят на него едва ли не с пелёнок.
Приводит ли это к чему-то хорошему? Несложно догадаться, что нет.
В общем-то, как и в «Волшебной горе», на протяжении всего романа здесь ощущается неизбежность какой-то тихой катастрофы.
И читатель просто смиренно ждёт, когда же она случится.
Что здесь для меня было сложным, так это женские персонажи. Антония — регулярная причина заката моих глаз и раздражения.
Я пыталась её «понять и простить», но это выше моих сил.
Возможно, остальные бы меня раздражали не меньше, ведь предпосылки к этому были, но так как Тони была всё время на переднем плане, то ей и приз моих читательских несимпатий.
Ну, а в общем и целом, роман понравился. Не уверена, что захочу его перечитать однажды, а вот экранизацию посмотрю обязательно.8386
Peskovaya3 февраля 2025 г.Читать далееВ 40–60-е года XIX века, в немецком городе Любеке жила семья торговцев – здоровые, полнокровные, процветающие немецкие бюргеры Будденброки. В начале романа семейство находится на пике своего процветания, их бизнес успешен и доходен, они купили огромный дом и празднуют новоселье. Но постепенно всё пошло на спад. Семейный бизнес год от года «худел», семья вырождалась. Богатую некогда торговую династию постиг печальный конец...
Почему это произошло? Думаю, потому, что Будденброки не хотели меняться.Это было время, когда по Европе, в том числе и по Германии, прокатилась волна революций. Каждая революция приносила перемены и в общественной жизни, и в торговле, но Будденброки не принимали их.
Жизнь шла вперёд, а они оставались прежними, даже порядки в их доме не менялись. Это как кочан капусты, который оставили на зиму в сыром погребе.Такие кочаны сгнивают изнутри. Так и Будденброки – сгнили, сидя без движения мысли и идей. Очень поучительно.
8413
Agent_SeVer27 июня 2023 г.ВСТРЕТИМСЯ В ЛАНДШАФТНОЙ!
Читать далееСын мой, с охотой приступай к дневным делам твоим, но берись лишь за такие, что ночью не потревожат твоего покоя (с)
В основу семейной саги Томаса Манна, написанной в период с 1896 по 1900 год, и удостоенной спустя почти 30 лет Нобелевской премии по литературе, во многом легла история семьи самого писателя
Действие роман охватывает без малого 40 лет и разворачивается вокруг трех поколений почетного семейства немецких торговцев. Это история их финансового упадка в неравной борьбе уважения сложившихся традиций с неизбежностью грядущих изменений
В начале, я боялся, что плохое знание истории Германии сыграет со мной злую шутку. Казалось, в романе будет много политики и философии, что затруднит чтение. Опасения оказались напрасными
В «Будденброках» на авансцене характеры и судьбы, причем Манн не спешит вешать на своих героев ярлыки. Мне понравилось, что (почти) все члены семейства, движимые вполне понятными идеалами - ценностью и целостностью семьи и стремлением приумножить капитал, – имеют право на ошибки, но не совершают абсолютного зла
При этом ни к кому из них долгое время не возникало привязанности. Лишь ближе к финалу я проникся симпатией к старшему сыну Томасу и дочери Антонии. Первый очаровал своими внутренними переживаниями кризиса среднего возраста, а Тони, несмотря на взбалмошность и высокомерие, чувством собственного достоинства и, пусть не всегда прямому, но настойчивому следованию интересам семьи
Стиль повествования Манна тоже пришелся по душе. Я люблю короткие главы и концентрацию на отельных интересных эпизодах в общей хронологии событий. Набившая оскомину фраза «вкусная книга» идеально подходит для романа, определяя не только слог автора, но частые описания аппетитных блюд. Даже детализация интерьеров не показалась мне скучной и затянутой
Манн интересно играет с образами и ассоциациями. Так, например, уютные морские пейзажи становятся символом молодости Тони и зрелости Тома. А совокупность персонажей увлеченных творчеством, которых зовут Христиан, Герда, Кай и Ганно (улавливается некоторое созвучие с Гансом), словно растворяет их линии в призраке сказочника Андерсена
Вообще, это одна из тех книг, в которой, как мне кажется, можно копаться бесконечно. Я даже поймал себя на мысли, что с удовольствием и воодушевлением написал бы по роману несколько «классических» школьных сочинений - от образов героев и поворотов сюжета до символизма и философии книги. Но как-нибудь в другой жизни. Поэтому в завершении скажу только, что если вы любите семейные саги, но, как и я, по каким-то причинам боялись близкого знакомства с Будденброками, велите подавать экипаж и незамедлительно отправляйтесь в их просторный старинный дом на Менгштрассе!8620
ChristieNeva22 июня 2023 г."Будденброки" Томас Манн
Читать далееМое знакомство с Манном началось с "Будденброков". А всё благодаря совместным чтениям. Слог автора легкий, читается быстро и приятно. Не смотря на большое количество героев, они хорошо прописаны. В них не путаешься и хорошо запоминаешь каждого. (Я сперва скачала себе семейное дерево, но заглянула туда ровно 1 раз). Еще и жанр "семейная сага" мне интересен. А теперь подробнее о сюжете и основных героях.
Будденброки - это большая знатная семья. Свое богатство они сколотили коммерцией и дело семьи переходило из поколения в поколение.
Иоганн Будденброк отец четверых детей.
Старший сын Томас - главный и единственный преемник бизнеса. Он делает только то, что правильно, слушает маму с папой и смело раздает советы о том, как правильно жить остальным членам семьи. Классический старший брат.
Тони - душа и сердце семьи. Искренняя, эмоциональная, и открытая. Но насколько это уместно в конце XIX века?
Кристофер - в семье не без урода, простите, непонятый гений, белая ворона или просто Кристофер.
Клара - младшая дочь с говорящим именем. Чистая, ясная и такая хрупкая.Но было бы все гладко - не было бы произведения. Все катится к чертям Наступает упадок, а нам остается только наблюдать за тем, как главные герои, каждый по своему, пытается справиться с накатившимися проблемами.
Что ж, резюмирую: знакомство прошло успешно. (Поговаривают, Манн описывал свою семью в этом романе. Может от этого и получилось произведение таким искренним.) Но я не уверена, что хочу дальше изучать творчество автора.
Но может быть Вы читали у него что-то такое, мимо чего лучше не проходить?8607
Tam_cugeJ7a_Mypka23 мая 2023 г.Неироничный заголовок. Тут жесть...
Читать далееЯ терпеть не могу семейные саги и эту начала читать только потому, что ее написал Томас Манн, да и то, знаете ли, чтение пошло лишь со второго раза (это какое-то проклятье — у меня так со всеми манновскими книгами). Честно говоря, в первый раз меня очень напугало такое большое количество действующих лиц сразу в первой сцене, и я решила, что эту тяжеловесную бюргерскую штучку в 500 страниц (для скучной семейной саги это очень много) я просто-напросто не потяну, потому что ни черта не смогу запомнить. И вот, скачанная книжка, как говаривал один профессор (он, кстати, уже умер), некоторое время "томилась" в читалке. А ровно три недели назад (т. е. уже год и з недели назад ахахах) случилось чудо! — ища, что бы такое почитать, я вспомнила о "Будденброках". Собравшись с силами, я-таки продралась через семейный обед в честь покупки дома, причем, вычитав в какой-то здешней рецензии про полезность выписки на листочек всех действующих лиц, проделала в точности то же самое. Результат получился такой же плачевный, как и у предыдущего рецензента, — половина людей из списка буквально в следующей же части оказались мертвы! Осознав свою ошибку и посетовав на тщетность бытия, я решила: а, будь, что будет! — и дальше читала просто так, без всяких приколов, надеясь не столько на благоразумие автора, сколько на свою (эх) память. К счастью, все оказалось не так страшно.
Не скажу, что история настолько уж интересная, но, б-г мой, как же хорошо написано! Гениальный Томас Манн из гениальных слов составляет гениальные предложения. Я читала, восхищалась, наслаждалась и завидовала белой завистью, — правда, простите меня. Наверно, — это только лишь мое предположение, — легче всего пишется о том, что постоянно видишь и хорошо знаешь, поэтому не удивительно, что составляющие сюжета романа писатель черпал из своей жизни и жизни своей семьи. Любекский купец сенатор Томас Йоханн Генрих Манн — никого не напоминает? Продажа фирмы, продажа дома после его смерти... Впрочем, это только самая-самая основа, — сухой "бытийный" костяк одевается в прочную, здоровую (хотя о всяких болезнях автор любит распространяться не в меру) "художественную" плоть, — и вот, смотрите, Будденброки, Хагенштремы, Меллендорфы и прочие Кистенмакеры — ну как живые (что не мешало мне напрочь забыть кто из этих второстепенных кто и их появление тут и там на всем протяжении романа и мое непонимание, о ком же все-таки речь, пришлось принимать как досадную данность).
Главных героев, по сути, всего пять — Антония, Томас, Христиан, мать, как объединяющее (до поры) начало, и Ганно, как человек, долженствующий подвести черту. Кстати, по поводу черты, — по поводу "...я думал, дальше уже ничего не будет". Это было очень, очень прозрачно, так просто, что граничило с неосторожностью. Мы ведь знаем, из заголовка знаем, к чему все идет, и только самые нежные, самые чистые души, набредя на этот прием, могут всплеснуть руками и сказать: "Ах, какое предвидение!" — остальные же увидят в этом лишь некоторую неопытность автора. Нет, это не плохо, но немного как бы вымученно, наивно, безыскусно. Я так говорю еще потому, что мои представления о сюжете романа сыграли со мной в каком-то роде злую шутку. Если бы я знала, если бы я знала, что все так закончится! Я же думала, что Ганно станет-таки музыкантом и довольно успешным музыкантом, виртуозом, гением, — так к чему, скажите, тогда такой надрыв? К черту этих Будденброков, к черту семейный круг, если из этого круга выйдет личность — и какая! Но гибель семейства здесь — действительно гибель, действительно всего (почти) семейства, безо всяких глупых метафор, как могло кое-кому показаться...
Многие осуждают Тони, говоря, что она тупая и несносная, что она предала свою первую любовь, насильно и неудачно женила дочь, и все в таком роде. Бесспорно, это так, но все-таки, при всех ее недостатках, при всей ее суетности, высокомерности и страстном желании быть "аристократичнее", она жертва. Жертва обстоятельств, жертва происхождения, в какой-то мере, — жертва собственного отца. С детства ей вскружили голову важностью фамилии, честью рода, пресловутыми и на все лады превозносимыми "интересами фирмы", и она, не так по глупости своей, как подталкиваемая со всех сторон на этот, казалось бы, удачный и благотворный шаг, кладет свою будущность на коммерческо-общественный алтарь. Механизм запущен. Несмотря на бесчисленные и «отрезвляющие» горести, подобную установку г-жа Антония пронесет через всю жизнь, вполне с ней освоившись и сделав бездумное служение "семье" частью своей натуры. Христиан же, являясь человеком весьма своеобразным, на семью, на фирму, просто-напросто, плюет и, хоть и не отвергает совсем коммерцию, перебивается случайными заработками, околачивается в клубах и в театрах, травит байки, ругается с братом и болезненно прислушивается к своим ощущением, что выливается сначала в разного рода физические недомогания, а потом переходит в натуральнейшее сумасшествие. Но ведь и он заслуживает сострадания — позорник, не подходящий под "идеалы". Томас — вроде бы, более удачливый и твердо стоящий на ногах будденброковский отпрыск, но его размышления о том, "кто же он, Томас Будденброк, — делец, человек действия или томимый сомнениями интеллигент", хоть он и отмахивается от них всячески, — первый, тихонький, тоненький, но настойчивый звоночек, что, может быть, и он идет не туда. И вот, достигнув всего (а выше головы не прыгнешь), он, все-таки пессимист по своей сути, как бы искусно не притворялся, — вот эта его ирония, эта насмешечка — вернейший признак, — вдруг испугался, испугался, и чего — домысла, нелепого умозрения, что, дескать, дальше уже некуда, теперь — только вниз. Все больше и больше путаясь в экзистенциальных вопросах, несчастный сенатор нападает на книжечку Шопенгауэра (а Томас Манн, заметьте, ставит эту «Мир как воля и представление» в один ряд с Девятой симфонией («Тонио Крегер»)) и — вот так неожиданность! — почти прочитывает ее. Почти прочитывает и почти получает ответ, — когда его предки и смотреть бы на подобную ерунду не стали. Но "проверить себя" в виду близости собственной кончины ему не удастся (кто знает, может быть, это и к лучшему), — все, что его так занимало, смерть, негодяйка, обращает в ничто, — после обморока на мостовой сенатор так и не придет в полное сознание и, так до смешного тщательно следивший за своим внешним обликом при жизни, отойдет в мир иной, прямо скажем, не в лучшем виде.
Мне не было жалко маленького Ганно, мне было жалко себя, потому что его музыкальная фигура сулила появление в тексте так горячо любимых Манном септим, терций, квинт-секст-аккордов и еще бог знает чего, чего я никогда не понимала и никогда уже не пойму. С зубовным скрежетом вспоминаю здесь "Доктора Фаустуса", внушившего мне некоторое отвращение не только к "музыке Манна", но и к музыке вообще — как к искусству для избранных. Ну пусть я стою "в преддверии храма" со своим свиным рылом, но зачем же "презрительным мановением руки" и меня оттуда изгонять, если Герда, заявив свое исключительное право на музыку (и на сына), — была не права, и читатель и автор это прекрасно понимают? Томас Манн, в этом плане ты — волк в овечьей шкуре. И все же я чувствовала, что с такими задатками у юного Иоганна ничего не выйдет. Та глупая мысль, что он все-таки кем-то станет, вступала в противоречие с кое-какими моими собственными размышлениями и наблюдениями. Как это ни печально, на лицо — абсолютная неприспособленность к жизни, душевная неприспособленность к «борьбе», хотя с «преодолением» мальчик знаком не понаслышке. На вопрос: «Хочешь ты стать коммерсантом?» — ребенок отвечает «да» не потому, что он действительно хочет им стать, а только потому что за «нет» последует если не гнев, то всеобщее изумление, а тут же и другой вопрос: «А кем ты хочешь стать?» — боюсь, что для мальчика неразрешимый. И вот когда на школьном дворе он высказал своему аристократическому другу из сказки о Снежной королеве все свои сомнительные жизненные перспективы, я поняла, что сейчас мне дадут или разгадку и направление к действию, или стандартный в таком случае вариант — смерть. Но какие тут разгадки, какие тут действия, если нет почвы под ногами, если мать холодна, как лед, если отец, и так человек получужой, — под могильной плитой чуждый вдвойне, а собственные силы — ничтожны? И музыка, как бы она ни была хороша и отрадна, в этом случае — род отравы. Остальные милы, но годятся только для того, чтобы раз в сколько-то страниц заявлять о себе, как о многообразной суетности мира, — собраться на торжественный обед/именины/крестины/похороны, обсудить то или иное биржевое/городское событие, поглумиться над очередным неудачным браком Антонии, отметить рождество, как в бергмановском "Фанни и Александре", и в конце концов, выдвинув вперед горбатенькую старушку, провозгласить божественную истину.
Манн смотрит на своих героев свысока, — да, впрочем, так и надо, писатель — демиург, вершитель судеб — должен быть чуть-чуть выше "их всех", — и немножко с юмором, но порою, что называется, совсем в лоб, а иногда с таким легким, почти неуловимым, просто замечательным. Клотильда? Кузины Фридерика, Генриетта и толстушка Пфиффи? Петер Дельман? Демонический маклер Гош? Ну, грешно смеяться над убогими. А вот, посмотрите, какая прелесть: Антония, перебывав во всех своих "обличиях" — будучи сначала Тони, потом мадам Грюнлих, потом г-жой Перманедер, время от времени, к случаю, произносит фразы, однажды слышанные ею на травемюндском взморье от студента Шварцкопфа. Причем, что интересно, все, абсолютно все мысли студента рано или поздно, в подходящих обстоятельствах, ею были высказаны. К тому же, это еще очень характерно. Под конец Манн оттянулся забористым описанием мУзЫкИ, хотя, к его чести, не стал слишком уж мучить читателя терминами. И оттянулся дважды — доставив себе, надо думать, неизмеримое удовольствие полунаучной главой о тифе. Вообще, сложилось впечатление, будто, при всем растекании мыслию, автор чего-то не договаривает, и нет, не скрывает, а не может сказать. Не знаю, почему так. А депрессивная-то вещица, эти ваши «Будденброки»! Хоть и про гибель семейства, но не думала я, что все будет настолько жестко… Но их история меня чем-то зацепила, и, может быть, когда-нибудь я к ней вернусь — уже без иллюзий и будучи чуть умнее.
А, да, хотите анекдот? Оба брата едут на отдых на море, а там Сетт... то есть маклер Гош пьет грог. Маклер Гош переводит на немецкий язык полное собрание пьес Лопе де Вега, и что-то мне это собрание смутно напоминает одну многотомную "Социологию страданий"... А тульский портсигар — с тройкой, а малайские скулы некой особы, а "Фауст" Гете, а портер за завтраком?.. И "Волшебный рог мальчика", — но это уже из другой области. Да вы новеллы почитайте — там этого всего навалом.
П.С. Без иллюзий и будучи чуть умнее копирую сюда эту рецензию. Отвратительные умозаключения. Надо было публиковать раньше, ахаха.
Содержит спойлеры8516