Нортланд

<p>Добро пожаловать в Нортланд, государство, имеющее безграничную власть над жизнью и смертью своих подданных. С помощью женщин, обладающих особенными способностями, Нортланд производит силу, идеальных солдат с невероятными для человека возможностями. Эрика Байер одна из тех, кто занят в этом производстве, и ее положение в Нортланде кажется надежным, однако, когда ее подопечный становится солдатом, для Эрики меняется слишком многое. Власть, кровь, страх, секс, подчинение, сопротивление, страсть,...

Жанры

Рейтинг LiveLib

4,3

7 оценок

5
43%
4
57%
3
0%
2
0%
1
0%

Ваша оценка

Прочитали 7Хотят прочитать 9

Рецензии

Аноним12 января 2018 г.
Если бы меня попросили рассказать историю о Нортланде, я бы рассказала ее так: жил-был отец, у которого имелось в его богатом доме много дочерей. Он не любил ни одну, всех мучил. Вот только каким-то дарил подарки, каким-то позволял наказывать других, каких-то насиловал, каких-то ласкал. Но ни одна не была с ним счастлива. Еще у Нортланда были сыновья. И сыновей своих Нортланд любил до безумия. Он их просто обожал.
Такая история с сексуальным подтекстом, но ведь государство всегда несет в себе сексуальный подтекст.
Интересное дело: мне категорически не нравится то, о чем пишет в своих книгах этот автор, какие темы поднимает на поверхность, обнажает и заставляет читателя рассмотреть их без прикрас, но мне неизменно нравятся ее книги. Здорово, что автор всегда умело прикидывается белой и пушистой какое-то время, ровно до того момента, когда вчитаешься в ее историю уже настолько, что оторваться нет никаких сил несмотря ни на что, иначе как минимум я могла бы не оказаться в списке читателей ее романов, и так и не узнала бы, с какой читательской удачей разошлась разными дорогами только из-за своих предубеждений.
Нортланд! Ах, Нортланд, как безупречно ты затянут в идеально сидящую военную форму, причесан, надушен и красив не знающей изъянов красотой сверхчеловека. Прекрасный кусочек антиутопии в начале романа, замечательно сконструированной по всем канонам жанра, околдовал меня сходу.
Алчно потирая лапки в предвкушении нового интересного мира, кусая губы от снедающего меня любопытства, я бесцеремонно влезла в голову фройляйн Эрики Байер и, словно ее злобный телепат-начальник Карл, начала жадно подглядывать и подслушивать: все ее мысли и суждения, открытые и тайные, патриотические и пропагандистско-отформатированные, возвышенные, благородные, романтические, те, что не стыдно высказать вслух, и крамольные, отступнические, преступные, и самые низменные, грязные, все-все!
Спасибо, автор, что вы впустили нас прямо в это сокровенное. Впрочем, где еще мы смогли бы это все подсмотреть и подслушать в мире, где каждый семь раз пересчитает свои привилегии в уме, прежде чем откроет рот и выскажется вслух хотя бы о погоде. Тем не менее, прожить роман вместе с главной героиней, разделить с ней все на таком личном уровне, вплоть до ощущения вылетающего от страха сердца или выворачивающего нутро яда, изливающегося кровью по губам – это было филигранно, настолько достоверно и наполнено правдой, что даже слишком живо и жизненно, порой. И здорово, что наша главная героиня оказалась не самой лучшей дочерью Нортланда. Было бы обидно смотреть на Нортланд сахарно-обморочным взглядом какой-нибудь кальфакторши Дома Милосердия. Но не менее замечательно, что крошка Эрика Байер оказалась и не худшей дочерью режима, иначе Нортланда в ее сердце, плоти и крови, которого там, несмотря на все бунтарство, все же оказалось немало, мне могло бы и не хватить, чтобы насладиться им сполна.
Очень чувствуется, что автор, действительно, вдохновляется психиатрией. Мне нравится, как героиня постоянно подвергает саму себя психоанализу, как раскладывает по полочкам реакции, походя обозначает симптомы и девиации в себе и в окружающих, мягко подталкивая читателя примерить все это и на себя, и на реальную жизнь. Невольно вспоминаешь бородатую шутку про то, что здоровых среди нас нет, и все мы лишь не дообследованные.
Мне снова, как и в «Дураке» очень нравится язык изложения, мне нравится выпуклость, наполненность характеров всех без исключения персонажей, яркая жизненность и подлинная достоверность сцен. Обожаю, например, эпизод, когда героиню везут на допрос, в абсолютной тишине, безо всякого выражения на лицах стражей, и какой мириад мыслей и эмоций успевает пережить за это короткое время Эрика – от полной холодной уверенности в собственной правоте и невиновности до панических воплей на грани истерики: «Сдам! Сдам всех!»
«Верю! Ах, как я верю!» – кричала бы я, вскочив на ноги и горячо аплодируя, случись мне смотреть это все на подмостках каких-нибудь сцен.
На самом деле, мне нравится все в этом романе. Абсолютно все. Кроме двух вещей!
Во-первых, и я сама не верю, что это я сейчас вот это вот пишу, тем не менее, это один из тех редчайших случаев, когда моя до дрожи любящая вампиров душа кричит: лучше бы в этом романе вампиров не было!
Потому что, пока героиня получала от государства милые нежно-лавандовые карточки с именем генетически приоритетного мужчины, способного стать ей мужем на благо великого Нортланда; пока все здесь едва ли не строевым шагом ходили на работу в идеально наглаженных и безупречно опрятных костюмах исключительно мужского кроя и увлеченно смотрели трансляции факельных шествий в честь дня рождения кенига; пока я с удовольствием гадала по обрывкам доступной официальной информации откуда все-таки пришел и куда пойдет дальше под знаменами пылающей руны дагаз великий Нортланд – все это было очень здорово и цельно. А когда на мою голову вдруг свалились вампиры… появился какой-то диссонанс, какое-то внутреннее, зудящее комариным писком на грани сознания неприятие, ощущение чуждости, неестественности, инородности этого образа в этом конкретном тексте. Я не поняла, не увидела, не почувствовала, что ли, нужности вампира в канве этой истории. Честно говоря, сам Нортланд гораздо более вкусно и естественно пил кровь из своих сынов и дочерей, чем те, кто пили ее в буквальном смысле слова на страницах романа. Вся эта гемофагия не добавила им жестокости на фоне остального, а их душам черноты, но почему-то разбила в дребезги ощущение цельности выстроенной автором микровселенной романа.
Во-вторых: мне отчаянно не хватило интриги заговора. Каким-то он вышел бледным и пресным, а разоблачение кукловода кенига малофеерическим. Я даже как-то опечалилась немного.
В-третьих: меня откровенно напрягал характер отношений между главными героями. «Как в-третьих?» – вскричите сейчас вы, - «Обещала же ругать только за две вещи!» Совершенно справедливо. Тут ругать не буду. Это просто вопрос личной вкусовщины. Мое собственное неприятие и непонимание прелести лобзаний чьих-то начищенных до блеска сапог (видимо, все эти новомодные оттенки серого лежат где-то за пределами воспринимаемого мной цветового спектра) и маленькое предупреждение для таких же ханжей, возможно, как и я. Тут просто стоит держать в голове, что автор заявляет своим творческим кредо «секс, насилие и семейные ценности», но главной ценностью в творчестве провозглашает любовь. И вот именно любовь, кстати, в своем лучшем, причем, понимании неизменно чувствуется во всем творчестве автора, пронзительно и до замирания сердца. И ведь все именем ее, и во славу ее, и только ей благодаря. И вот за эту главную ценность, наверное, как и в «Дураке» (не устаю возвращаться к нему мыслями), в «Нортланде» я тоже все смогла для себя принять.
Так что же в итоге? А в итоге, хорошенько проанализировав свои впечатления, понимаю, что получила массу читательского удовольствия, прикоснувшись к так замечательно и так талантливо рассказанной истории о такой простой и такой непростой жизни органической интеллигенции великого Нортланда.

Тексты, тексты, тексты. Что можно дать людям, когда они отчаялись? Пусть едят тексты. Весь мир — скопление представлений, бесконечный, как покрытое звездами небо, контекст.
Читать далее
13
555
Аноним15 декабря 2024 г.
***
Главенствующей темой романа "Нортланда" является любовь.
Дария Беляева изучает любовь, обсуждает любовь и... сражается за любовь.
"Нортланд" — это симбиоз: оригинальной антиутопии, смелого любовно-эротического романа и щепотки магического реализма (последнего в меньшей степени).
Не надо полагать, что это классический любовный роман. Читатель привык относить любовные романы к развлекательному чтиву.
"Нортланд" можно читать как философский труд. Зависит от восприятия и точки зрения, под каким углом читатель собирается узнавать эту историю.
Произведение тяжелое, в том смысле, что по ходу чтения надо думать. Есть произведения открыть и полететь, а здесь как в музее – можно созерцать и отыскивать умело сокрытую суть.
Но КАК ЖЕ ЭТО БЫЛО КРУТО!
Не "Матрица", но захватывает.
Я с жаром следила за любовным конфликтом. Именно любовная линия вынуждала меня переворачивать страницы, тянула кровавым, болезненным и острым крюком вперед.
Но смыслов, составляющих цельного пазла в романе так много, настолько виртуозно они вплетены в канву повествования, что мелочи и детали еще долго можно изучать под ярко-горящей лампой и думать мысль. Пытаться разобраться, а что же автор так хотела донести до своего читателя.
А уж в какой мир погружает автор!
Роман точно для искушенного и привередливого читателя, которого ничто не цепляет, не трогает, и от всего воротит нос.
Перед читателем история борьбы, выбора, любви женщины и "солдата", противостоящей системе, живущей в них самих.
Welcome to the Nortland!
Величественное государство. Могущественная Империя, созданная "солдатами" для войны со всем миром.
Нортланд не воюет, к войне не готовятся, но он создан для войны.
Человек рождается в Нортланде, живёт ради Нортланда и воспроизводит детей ради Нортланда.
Жизнь каждого человека под тотальным контролем: тела, стремления, потаённые желания. Все, что дорого и ценно находится под прицелом.
"Нортланд" – отдельный персонаж в романе. Автор представляет Нортланд как жестокого главу семейства, а мне Нортланд казался хищным зверем на цепи: голодным, диким и поедающим самого себя, чтобы выжить. Обезумевшего от пленящих оков, боли и вкуса собственной крови и плоти. А цепи крепкие — не переломить и не перекусить. Но зверь этот не теряет рассудок, внутри изворотливый и пытливый ум.
От Нортланда ничего нельзя скрыть, даже собственные мысли, и куратор, к которому человек представлен на рабочем месте, может в любой момент проникнуть в сознание (и даже за мысль, промелькнувшую в сознании, можно отправиться на плаху или получить пулю в затылок на эшафоте).
Нортланд является тоталитарной диктатурой и придерживается политики изоляционизма, а если точнее, то с рождения в будущих граждан закладывается одна истина: нет ничего за пределами Нортланда и ничего не было до Нортланда, но важнее всего – нет ничего кроме "Нортланда". Отриньте любовь к себе и ближнему, вы дышите ради укрепления величия своего государства.
Нет, людям дают версию, что некогда человечество после губительной войны объединилось и на обломках старого мира уцелевшие воссоздали "новый дивный мир".
Но по большому счету, за пределами — неизвестность.
И хотелось бы думать, "что там "за"... Да люди настолько боятся стоящих на вершине власти и хотят обыденной жизни, что не пытаются вырваться за пределы неизвестного.
Потому что к чему рисковать собственным благополучием, если все есть: небольшая квартира, постель, горячая вода в душе, забитый едой холодильник. А что может последовать за инакомыслием, лучше даже не представлять.
Несмотря на военизированную систему общества, контролируемую особой кастой "солдат", Нортланд по-своему роскошен и щедр на пафос, как если бы вы могли гулять по "Пятой Авеню" и заходить в любой богатый особняк на улице.
Здесь и лоснящиеся новизной авто, и наряды всех мастей – от дорогого и изысканного шелка, до коротенького платья из золотистых пайеток, элитные бутики парфюма, фешенебельные рестораны и дорогое вино, показы мод. Народ обеспечен, не голодает. Но вот счастлив ли?
Вопрос.
Эрика Байер могла бы не жаловаться на жизнь, если бы не приближающиеся к 35-летию часы... после которых государство принудительно даст ей в пару мужчину (генетически подходящего для продолжения рода), с которым она обязана зачать ребенка. Обязана, потому что рождение детей и создание новой ячейки общества поставлено в абсолют. Именно дети являются залогом процветания государства.
Но Эрике повезло, она особенная, потому что она может создавать "совершенных солдат". "Солдат-военных", "солдат-ученых", "солдат-управленцев", являющихся оплотом и силой империи.
Есть одна деталь – они не совсем люди: сильные, быстрые, с мгновенно регенерирующий плотью, и для пропитания обычная человеческая пища не подходит. Нужно нечто большее...
Близится ее 35-летие и Эрике предстоит познакомиться со своим первым подопечным, которого она превратит в "солдата", и после этой встречи жизнь ее меняется навсегда. Потому что из человека она сотворит чудовище...
Как и в любой антиутопии, здесь есть ветка в сюжете, где "угнетенные" сражаются за свое будущее и свободу. Но автор больше сконцентрирован на жизни обычных людей, которые в этом обществе живут, довольствующиеся тем, что этим вечером вернуться домой, а не пойдут обслуживать солдат в "доме жестокости".
И как ни странно именно этим людям, которые не одарены ни высоким интеллектом, ни богаты физической силой, ни наделены достаточными властью и могуществом, предстоит остановить кровожадную систему.
Как и какими жертвами – об этом роман!
Эрика к таким людям и относится. Она не способна противостоять армии. Она понимает, что в пищевой цепочке самая ничтожная. Но выбор, самый сложный, придется сделать ей.
Мог бы быть очень интересный и захватывающий цикл, сильная задумка, но автор решила не разливать мысль по древу и остановиться на одномнике. Я бы цикл почитала.
И как отдельный роман, это довольно сильное произведение.
У романа есть ощущение камерности, динамики мало, но вместе с тем, первая страница открывается, текст читается и приходит осознание: "Это будет круто! ".
Это талантливо написано.
Если бы меня спросили, то я бы сказала, что антиутопия преобладает над любовной линией. Но любовь в романе искренняя, честная, это не история создателя и творения. Это история именно двух людей.
Вообще, любовная линия получилась яркой за счет невероятно колоритного Рейнхарда Герца. Шикарное перевоплощение из овцы в хищника.
Великолепный образец персонажа с двойным дном. Его трудно назвать антигероем, или персонажем "серой морали" и уж тем более отнести в категорию положительных. Но он уверенно ступает по острию каждой ипостаси.
И, как мне кажется, в конце он тоже делает выбор. Не мог его не сделать. Он ведь человек.
Эрике, и читателю вместе с ней, предстоит увидеть ужасы закулисья "райского сада", и какой ценой обеспечивается всеобщее благополучие.
В романе много фишек:
- государство устраивает людям свидания в принудительном порядке;
- для утоления голода "солдат" нужна кровь, но не просто литры из вырванной трахеи, а кровь человека преисполненого чувствами: страха, обреченности, ужаса;
- в романе здорово представлены парапсихологи: манипулирующие, принуждающие, читающие мысли, создающие и разрушающие сознания.
"Нортланд" это и любовный роман, и нечто большое.
Совершенно точно нельзя отнести роман в категорию ординарных работ.
Есть одна серьезная проблема, после "Нортланда" многое кажется пресным, не дотягивающим до поднятной планки.
Читать далее
2
129