Теплая птица

Сложносочиненный посапокалипсис. Книга написана в двух временных плоскостях: а) наш, современный мир б) постапокалиптические Русские Джунгли. Главный герой - Андрей Островцев, один из выживших, которого постоянно тревожат всполохи - то есть, память. Корни памяти тянутся в погибший мир и правда, которую память подсовывает Андрею, ошеломляет его, он всячески страрается от нее абстрагироваться. Девушка, которую он встречает - Марина Книппер, также подвержена всполохам, и также как и в случае с Андреем оказывается, что ее прошлое в доапокалиптическом мире было не безупречно.
И оба: Андрей и Марина безуспешно искали в том, еще живом, мире, свою любовь. Но найти не могли. Если бы не Конец Света, они никогда бы не встретились. Так что апокалипсис оказался на руку главным героям. Вернее, он был необходим для них. Порой любовь стоит очень дорого. Слишком дорого, я бы сказала.

Прочел массу постапокалиптических книжек, и эта мне показалась самой необычной. Что такое Теплая Птица, Последний Поезд, Серебристая Рыбка? … Ну, не буду спойлерить)) ГГ – бывший научный сотрудник из наукограда под названием Обнинск, чудом выживший после Большого Пепца становится одним из игроков в постапокалиптическом мире под милейшим названием Русские Джунгли. Ставка в игре, естессно, жизнь. При довольно экстравагантных обстоятельствах он встречает странную девушку по имени Марина, которая… Впрочем, спойлерю. Короче, Марина сыграет ключевую роль в судьбе и Андрея (так звать ГГ) и всего мира.
Да, и экшена здесь оооочень много. Приведу цитатку:
«-Какой значок!
Тощий оборванный юнец вцепился в грудь Киркорова, пытаясь сорвать значок. Тот, не долго думая, размахнулся и двинул кулаком по распухшей от голодухи физиономии. Юнец отлетел в сторону, на разложенный торгашами металлолом.
-Сука! – по-собачьи заскулил он. – Сука е…ная!
Мне же на руку повисла женщина с разорванным ртом – черные, кривые зубы выглядывают, как зверьки из норки.
-Красавец, хочешь – отсосу?
Я молчал, и она не отставала.
-Недорого возьму, красавец. Сухарик дашь. Доволен будешь…
-Кышь отсюда, падаль, - крикнул на нее Киркоров. – Или, может…? – он выразительно посмотрел на меня.
-Пошел ты, - зло бросил я, догадавшись, что он имеет в виду.
Шлюха осталась позади, матерясь и сыпля в наш адрес проклятья».
Киркоров) Ха)
В общем, рекомендую всем любителям хорошей приключенческой литературы.

Постапокалипсис - жанр, который сейчас по количеству появляющихся произведений уступает, пожалуй, лишь АИ. Обычно это боевики в постапокалиптических декорациях про крутых "хомяков", которые грабят "корованы". Сюжет бесчисленного множества таких книг можно пересказать коротко: "ГГ отыскал в развалинах ящик консервов и танк, после чего возродил цивилизацию". Большинству произведений не хватает, что ли, атмосферности - не знаю, как правильно выразиться - чего-то такого, спрятанного между строк, что придаёт тексту отсвет одновременно и обречённости, и светлой надежды. Что-то вроде инфразвука, который не слышен ухом, но вызывает чувство тоски и тревоги. В "Тёплой птице" есть вот эта самая атмосферность. И ещё совершенно не свойственная этому жанру лиричность. По впечатлениям напоминает лучший рассказ С.Лукьяненко - "Поезд в тёплый край", да и определённые моменты книги вызывают прямые ассоциации с этим рассказом.

Первые двадцать (веб) страниц прочитались не без удовольствия. Повествование перескакивает из пост-апокалиптической современности в пред-апокалиптический пост-совок.

В современности шумит сурово (нет не Брянский) обычный подмосковный лес, который все почему-то называют Джунглями. По Джунглям бесцельно носятся разные животные: Игроки с заточками, Стрелки с автоматами, Твари с зубами и когтями, крысы серые (Rattus norvegicus, годятся в пищу), а также Мутанты, последние — непонятно с чем. Зомбей вроде бы нет. Основное занятие животных в лесу: убиение и поедание других животных. Только крысы никого не убивают, и поэтому их искренне жаль. По Джунглям, по непонятно как сохранившейся железной дороге, несется Последний Поезд. Поезд задумчиво притормаживает у каждой Поляны, и к поезду цепляются Игроки с невинно убиенными крысами в карманах. Впрочем, не все. На крыше поезда сидят другие игроки с длинными палками и сбрасывают неудачников под колеса. Но если ты ужо прорвался на крышу — вот тебе дубье, помогай нам сбрасывать.

Как мы узнаем чуть далее, этот Поезд и в самом деле Последний. Кто-то уже предусмотрительно взорвал мост, а Аннушка разлила масло... Нет, это меня немного понесло. Магия — вещь отличная и когда Воланд предсказывает смерть Берлиоза на рельсах, это невероятно, но логично. А вот как Игроки догадались что Поезд — Последний? И отчего машинист, так заботливо тормозивший перед каждой Поляной, даже не пытается остановить состав перед взорванным мостом? Да! Поезд несся на полной скорости. Только так можно уронить в реку все вагоны до единого. А то, что тормоза вроде бы скрежетали — так это для красного словца.

Тут автор вспоминает, что надо же все объяснить читателю, и переносит нас в пост-совок. Старший научный сотрудник получает вполне заслуженный нагоняй: работаешь в сверх-секретной лаборатории — не трахайся с кем ни попадя. Наш СНС немедленно лезет в дело — набить морду директору. Не набивает — у директора тоже великолепно поставлен удар. Но в это еще можно как-то поверить. А вот дальше — никак-с! У сверх-секретного сотрудника не отбирают немедленно все его пропуска и лифтооткрывалки и не устраивают ему несчастный случай на разборке Обнинского реактора, а... подумай над своим поведением и иди работай. Ага, в сверх-секретную лабораторию. Наш сотрудник вкалывает там один и без присмотра — вплоть до того, что можно вздремнуть часок на рабочем месте и никто не видит. Воруй свои чудо-открытия. И сотрудник — ворует. Весь замотанный в защитный костюм ловит у реактора — василиска какие-то зеленые, светящиеся в темноте капли и несется продавать эти капли в Американское посольство. Которое добродушно отстегивает ему (всего ничего) сто кусков зеленых президентов. Ежели уж радиоактивные капельки светятся в темноте — никакой танталовый конверт Вам не поможет. Нужен многотонный транспортировочный контейнер. Но это к слову. Пусть будет конверт. Самое интересное, что дней через пять ГГ понимает, что его любовница, за которую он морду пытался хорошему, но глупому директору набить, - на самом деле шлюха!

Но почему надо называть начальников то голландско-скандинавским словом «конунг,» то на англицкий манер «лордом-мэром?» Почему не «есаул,» не «товарищ генерал,» не «князь,» не «гражданин начальник,» не «батяня,» наконец? Почему именно: «конунг?» Ну ладно, если начальник отряда (уровня майор-капитан) - это "конунг," то есть "КОРОЛЬ" (в банде у викингов никого выше быть не могло, по определению), то почему КОРОЛЬ подчиняется "лорду-мэру?" Откуда взялась «стрелковая лопатка?» Народ называет эту штуку «САПЕРНОЙ лопаткой» (неправильно.) А по-уставу она же «малая ПЕХОТНАЯ лопатка.» Но никак не «стрелковая.» Ну и так далее. Профессионал летчик заходит то справа, то слева, профессионалы-пулеметчики с вертолета долбят очередь за очередью — без результата. А наш Главный Герой на вертолете, управляемом Главной Героиней, посылает очередь из АК и бьет пилота вражьего вертолета как белку в глаз. Скажете: бывает? Да, бывает. Но учитывая, что Главная Героиня давненько не брала в руки шашек (зачеркнуто), шашку (зачеркнуто), вертолетный штурвал, а еще то, что она же двое суток назад объясняла Главному Герою, как АК снимают с предохранителя, — такой выстрел становится уже просто по-Бегемотовски невероятным. Магия-с! Я мог бы перечислять такие неувязки десятками, но надо где-то остановиться. Не пересказывать же всю книгу.

Середина повествования немного затянута и мало что добавляет к пониманию дела. Стоит заметить, что в настоящей литературе далеко не всякий конфликт — это мордобитие (или игра заточками.)

Давайте теперь о позитиве. Замысел у книги неплохой и свежий. Великолепно, что нет зомбей. Честно говоря, восставшие из могил стали таким штампом в пост-апокалиптике, что даже талантливые зомбо-вещи читать уже не хочется. В книге присутствует нить повествования, и неплохо прописаны главные герои. Атмосфера тоже в наличии, и описания сцен сделаны мастерски (если не считать многочисленные фактологические и филологические ляпы, описанные выше.) Наконец, Последний Поезд, самым магическим образом, приходит в Утопию — Paradisus, город всеобщего счастья. Всем на дезинфекцию.

Возникает впечатление, что немного поработав над текстом, автор мог бы сделать очень достойную вещь. Ну, а пока — шесть из десяти.