Oathbringer

— Ты уже сделала свой выбор. Я вижу, как ты смотришь на него.

— Адолин, я художница! Увидев красивую картину, я ею восхищаюсь. Это не значит, что я захочу снять ее с крючка и вступить с нею в близкие отношения.

Возраст был чем-то большим, чем боли, которые уже не проходили в течение дня. Большим, чем слабость мышц, которая все еще изумляла, когда он не мог поднять предмет, считая его легким. Большим, чем открытие, что он проспал очередную встречу, хотя всячески старался быть внимательным. И даже большим, чем видеть, как один за другим все, с кем он вырос, чахнут и умирают.

Тебя нельзя винить. Предательство клятв — часть человеческой природы, только и всего.

Лишь солдат мог понять героизм, который требуется для того, чтобы просто продолжать жить, когда все твои друзья погибли.

Миру стоит гибнуть чаще. От этого все делаются куда любезнее обычного.

— Ты когда-нибудь приходил к внезапному осознанию, — тихо проговорил Далинар, — что ты не тот человек, которым все тебя считают?

— Да, — прошептал Таравангиан. — Но сильнее пугают те моменты, когда я понимаю, что не тот, кем сам себя считаю.

В жизни все сводилось к скорости и движению. Выбери направление и не позволяй никому - человеку ли, буре - сбить тебя с пути.

— Ты бы хотела, — поинтересовался Шут, — вернуться в то время, когда еще не прозрела?
— Нет, — прошептала она.
— Тогда живи. И пусть неудачи будут частью тебя.

Шаллан, ни в коем случае не спорь с идиотом. Ты же не воспользуешься своим лучшим мечом, чтобы намазать масло на хлеб.

«Искренность» — это слово, которое люди используют для оправдания своей хронической тупости.