Edgedancer

Она показала ему язык. Совершенно разумный и правильный способ сражаться с полубогом. Кажется, ему все равно, но так и должно быть – вместо сердца у него комок ушной серы

– Есть предложение получше: вы могли бы просто купить немного еды за сферы, которые вам любезно выделил император.
– Не взяла их с собой.
– Не... не взяли деньги?
– Избавилась от них, когда ты отвернулся. Нет денег – никто не ограбит. Носить с собой сферы – нарываться на неприятности.

– А что еще делать с приютами? Хоть для чего-то сгодились.
– Но наживаться на человеческих чувствах?
– Жалость – мощный инструмент. Заставил человека что-то почувствовать – считай, подмял под себя.
– Правда?..
– Надо позаботиться, чтобы со мной такого не случилось. Иначе стану слабой.

– Можешь поесть здесь трижды, – сказала женщина. – В любое время, но только трижды. Считай, тебе повезло, что я раздобрилась ради такой, как ты.
– Это еще что значит? – потребовала ответа Лифт.
– Это значит, что, если не хочешь крыс на корабле, не стоит их подкармливать.

Тяжело быть человеком, который решает чужие проблемы.

Она ненавидела эти романтичные мечты богатеев про приюты – идеальные, полные милых улыбок и радостных песен, а не разочарования, боли и смятения.

...какая радость от обеда, который сам приплыл тебе в руки?

- Лифт, ценность книги обуславливается ее содержимым.

• Знаю, страницами.
• Я имею в виду тем, что на страницах.
• Чернилами?
• Я имею в виду тем, что могут поведать чернила.

[ … ] – Не взяла их с собой.

– Не... не взяли деньги?

– Избавилась от них, когда ты отвернулся. Нет денег – никто не ограбит. Носить с собой сферы – нарываться на неприятности. К тому же, – сузив глаза, она наблюдала за стражниками, – столько денег водится только у богатых чудиков. Мы, обычные люди, идем другим путем.

– Значит, теперь вы обычная.

– Ну естественно. Это все остальные ненормальные. 

Приятно вспомнить, что в жизни попадаются не одни только колючки. Иногда в ней появляются мягкие подушки и воздушные пирожные, добрые слова, мать.
Мир никогда не будет совсем уж никчемным, пока в нем есть мягкая одежда.