Женщина-птица

Решение издательства напечатать эту книгу в серии «Пока я жива» не оттолкнуло меня, а только подогрело интерес. С затаенным страхом я ожидала полного провала, слез-соплей и бесповоротного разочарования в Вальгрене как таковом.
Но подобного не случилось.

Потому что есть Фалькенберг. Маленький городишко, в котором вырос Вальгрен, а позже вплел в свою книгу, сделав из него прекрасную площадку для развития меланхолии и депрессии. Потрясающая ясность, наполняющая вечер в какой-нибудь деревеньке, гудящий от мошкары воздух, бряцанье гитары на другом берегу, тихие разговоры на кухне, догорающий летний закат, деревянные доски на веранде еще хранят тепло дня и захлестывает ощущение такого всепоглощающего спокойствия, что не страшно умереть прямо здесь и сейчас, в этот момент внутренней тишины.

Потому что есть Кристина, эта женщина-птица, которая хочет вырваться из душной местечковости, но что делать потом, а самое главное, чего хотеть потом – об этом она не подумала. Судьба, которую Кристина не выбирала. Она всего лишь сделала один прыжок, а потом ее несло на волнах по течению, так что когда она самостоятельно привязывает к своей шее камень, который медленно утягивает ее под воду, то, вполне возможно, в ней наконец проснулось желание контролировать свою жизнь.

Потому что есть Йоран, брат Кристины, мечтатель и гениальный музыкант, который одним своим гитарным пассажем выбивает слезу у всех местных барышень на каком-нибудь концерте деревенского пошиба. Его тоже тянет вырваться, но он хочет чего-то конкретного – прославиться вместе со своей группой, съездить в тур по стране. Но не хватает чего-то для прыжка. Возможно, это его несчастная любовь, которую он лелеет в своем сердце, а возможно, просто кишка тонка, и ему предстоит навсегда остаться балаболом, который строит планы, но никогда их не осуществляет. Тем жестче контраст между ним и сестрой: Кристина уехала бесцельно, «просто чтобы уехать», а Йоран, жаждущий исполнения мечты, не сдвинулся ни на йоту.

И есть жизнь. В маленьком городке в Швеции, где все друг друга знают, где мечты есть у каждого, но единицы рискуют их исполнить. Безысходность, которой славятся скандинавы, и в этот раз не подкачала. Мама, папа, брат и сестра, которые так никогда друг друга и не поняли.

Прощальный вальс. Я начинаю играть, только мелодию, медленно-медленно, может, музыка сама подскажет слова, может, они уже заключены в ней как нечто само собой разумеющееся, фразы, рождающиеся из звуков... Нет, сейчас не получится. Не сейчас. Вдруг мне становится смешно — куда я тороплюсь? У меня же в запасе вечность, я так молод, я так невероятно молод, времени хватит на все, надо только это понять...

Grand Hotell Falkenberg. Ätran och Tullbron i förgrunden

В начале книга тянула, не отпускала, казалось, что закончится, не успевши начаться - прочтётся на одном дыхании.

Я всегда хотела быть такой же - свободной и смелой, ничего не бояться... но где мне. Я по-прежнему хочу застенчива и запугана. Я по-прежнему хочу доказать что-то, только не знаю что.

Ан не тут-то было. Первые пять глав читала по одной в день, а последние три просто выжала сегодня.

У него не было мечты, он был счастлив настоящим.

У меня "собраны" тонны электронных книг, по которым я блуждаю, пока глаз не упадет на необходимое.

• Нет, говорит она. - Тогда - это не сейчас... тогда я не решилась бы ей сказать, что тогда - не сейчас.

  И вот, казалась мне, что эта книга - именно то, что мне необходимо.

Как могло такое случится: все, что она говорит, все, что она делает, - вызывает во мне раздражение.

Погружаясь в строки первых глав, я искала ответы на свои вопросы.

Мама есть мама, она в какой-то степени неприкосновенна, она принадлежит к другой нации, к другому времени.

На очень личные вопро

• Я тебя не понимаю, мама, - сказала она. - И никогда не понимала, и, наверное, уже не пойму.
• И я тебя не понимаю, - тихо сказала мама. - Хоть в этом мы похожи...

  Я даже была почти готова закрыть глаза на манеру представления событий, действий....

....