Хозяин кометы

Напишу на первую книгу серии, но это, на самом деле, про всю трилогию. Считайте, что это очень стрёмный подарок как бы на день рождения, только волосы от него не станут роскошными.

В каждом послесловии к романам трилогии «Канон, звучащий вечно» автор убеждает нас, что его книги можно читать и так, и сяк, и наперекосяк в любом порядке шестью различными способами, но нас не проведешь: исследовать этот монолит на тысячу лишних страниц раз за разом даже с вариациями может только настоящий самурай в качестве наказания. Если же в вашем роду не было столь доблестных и стоических терпил, то комфортный способ прочтения только один: внимательно и с удовольствием изучить третью часть, самую короткую, а на первые две глянуть искоса при большом желании.

Первые две книги действительно хороши только для любителей сериалов и семейных историй. Все герои в них ходят практически без описаний внешности, так что начинаешь нетолерантно подозревать, что и для автора они все на одно лицо. Приходится маркировать их по самым ярким чертам («тот, кто поет женским голосом») или родственным связям («сын Чио-Чио-сан»). История начинается от самого младшего члена запутанной семьи, затем по принципу йо-йо летит все дальше в прошлое, докатывается до пра- и даже прапрабабушек, а потом разворачивается обратно, возвращается и бьет тебя в лоб. Больше всего это напоминает какое-то инфернальное застолье с дальними родственниками, где нам бесконечно рассказывают про безликих троюродных тетушек и двоюродных дядюшек, у которых почему-то сплошь японские имена, а информация дается лишь самая важная для отъявленных сплетников: у кого с кем шуры-муры и кто кем работает. Кому-то такая концентрированная версия семейного ток-шоу зайдет на ура, скрасив немало вечеров, но большинство читателей вряд ли захотят тратить время на не слишком разнообразный сериал про несчастную любовь и расставания.

На фоне этого последняя часть трилогии смотрится особенно неожиданно. В ней «стержневой» персонаж из первых двух книг внезапно обретает плоть и собственные мысли, решает уехать прямиком в экзистенциальное пространство Курил и попадает в ситуацию а-ля Харуки Мураками. На русских морозных Курилах развлечений особенно нет: ешь пельмени и уху из горбуши, пей водку, спи с женщинами, броди без дела посреди суровой природы и общайся с людьми не от мира сего — например, шаманами. В этой среде главный герой, лишь смутно обрисованный в первых двух частях с чужих слов, кажется совершенно иным человеком, нежели мы могли представить раньше. Оказывается, что русскому хорошо, то и японцу совсем не смерть. Пельмени можно посыпать морской капустой, из горбуши — крутить роллы, а водка и шаманы обеспечат культурный досуг. Хорошо бы каждому изредка отправляться на такие «внутренние Курилы», чтобы разобраться в себе и собственной непутевой жизни.

Третью часть рекомендую всем любителям сдержанной и глубокой японской прозы, а первые две — только тем, кто легко и с удовольствием выдерживает напор разговоров дальних родственников на свадьбах и поминках.

Это произведение оказалось немного странным для меня. Многие говорят о том, как это прекрасно, о том, как это шикарно, но как по мне это было скучновато и сухо, не так как могли бы это всё описать. Я думала, что здесь мы сделаем упор всё-таки на какие-то более знакомые мотивы, на историю гейши Чио-Чио-сан которая родила сына от американского офицера и умерла от неразделенной любви. Но чем дальше это всё шло, тем более банально, лично для меня это становилось.

Конечно, тут можно говорить о том, что здесь огромное внимание уделено 20-му веку, обществу, изменениям в нём, но давайте быть честными, если вы возьмёте любую книгу японского автора, то вы увидите всё то же самое. Для меня здесь ни в культурном, ни в историческом плане не было чего-то уникального, а от истории о детских годах любви Каору и Фудзико, я не получила читательского интереса.

Я думаю, этот роман можно посоветовать тем, кто любит азиатские семейные саги, либо литературу, которая базируется на каких-то реальных исторических событиях, но сама по сути является фикшеном. Ну и для тех кому интересно узнать о Японии 20-го века.

• история любви отца Фумио, Каору Нода, к подруге его сестры Фудзико Асакава;
• история любви отца Каору, Куродо Нода, к самой красивой актрисе послевоенного кинематографа Таэко Мацубара, тайной любовницы генерала Макартура, завоевателя Японии;
• история любви деда Каору Нода, Джей Би к Нами Нода и русской еврейке Наоми;
• и, наконец, история любви прадеда Каору Нода, американского морского офицера Пинкертона, к легендарной гейше из самурайского рода Чио-Чио-сан.

Масахико Симада. Это имя для меня - не пустой звук . Я уже успела прочитать сборник "Царь Армадилл" , но приступая к первой книге «Хозяин кометы» из трилогии «Канон, звучащий вечно…», волновалась. Ещё как! Моё состояние было сродни состоянию «перед первым свиданием». Почему?

Дело в том, что Масахико Симада –

Для меня понять японца непросто, все же их культура и образ мыслей немыслимо далек от нас. Это я поняла, ещё когда читала Сёгуна Клавелла. Но эта нация знает какие-то секреты гармонии жизни, которых мы не знаем. Поначалу история отца Фумио меня не слишком заинтересовала, показалась несколько безэмоциональной и пресной. Но потом я поняла, что не права. За внешней сдержанностью персонажей скрываются чувства. И если история прадеда героя и Чио-чио-сан мне не очень понравилась, то чем ближе история семьи Нода приближалась к нашему времени, тем интереснее мне было читать. Пусть я не всегда могу чувствовать так, как герои, и не все их мотивы и решения кажутся мне верными, очевидно одно- во всех этих историях безусловно есть искорка настоящей любви, которую они смогли пронести сквозь всю свою жизнь. Нелегкие испытания, выпавшие на долю Японии в описываемое столетие, наложили отпечаток на их истории, гремучая смесь культур Востока и Запада бурлит в их крови, и понимание долга, долга перед страной, семьей, любимыми не дает им свободы действия. Но на страницах книги возникают необыкновенно настоящие истории любви, отражающиеся в печальных и мудрых глазах кукольно-прекрасных женщин, давно оставивших надежду вернуться в свой дом улыбок.

О любви можно писать по-разному. Можно как Ричард Бах, который писал наивные, прыгающие истории о запредельных мирах. Можно как русские классики - истерично, разрывая рубашку на груди и сигая с обрыва. А можно писать пошлятину, как Паланик или Бротиган, у которых любовь сводится к фразе "Я хочу трахаться" (при этом, кстати, Бротигана я обожаю).

У Симады же все не так. Любовь по-японски превратилась в сагу, длящуюся более одного века. Это даже не чувство одного человека к другому, это нить, которая тянется из поколения XIX века к поколению XXI. Это что-то сильно большее, чем полеты фантазии Баха или постельные (даже не всегда постельные) экзерсисы Паланика. Это нечто, что даже лежит за гранью понимания.

И вот что здорово - читается "Канон" на одном дыхании. В смысле, вот читаешь и не можешь оторваться. Толстому следовало бы поучиться у Симады, если б он был жив :)) Да, мне невольно пришло в голову сравнение с "Войной и миром", только "Канон" написан не в пример интереснее и увлекательнее. Есть какой-то экшн, нет выспренности и пафоса, нет истеричности, но есть грусть. Много-много грусти. И есть счастье.

В общем, если вам нравятся пышные дамы Толстого с его фганцузскими воздыханиями, "Канон" Масахико Симады понравится вряд ли. У Симады все гораздо проще - и слава богу. И, повторюсь, интереснее. И это только первая книга трилогии, которая (вся) по объему больше чем "Война и мир". Едем дальше :)

Канон,звучащий вечно...Название этой книги сразу же меня зацепило. И книга прочиталась просто на одном дыхании.Что же в ней особенного?

Интересна структура книги. Повествование ведется то от второго лица,то от третьего. Второе лицо -для Фумио и читателя,чтобы глубже проникнуться историей и атмосферой книги. Третье лицо-в рассказах тетушки,которая хочет передать всю сложность и тонкости жизни Каору.

Кстати,сам автор утверждает,что книги этой трилогии можно читать в любой последовательности. Поэтому и впечатление от книги может сильно меняться в зависимости от порядка. Если начинать с этой части,то книга выглядит как семейная сага,но остается слишком много вопросов.

Эта история началась давным-давно,но длится до сих пор и неизвестно когда закончится. Гейша Чио-Чио-сан родила сына от американского офицера и умерла от неразделенной любви. Именно от нее и тянется связующая нить,соединяющая прошлое с будущим. Все её потомки обречены страдать от любви,томиться в муках и создавать свои собственные истории.

Но книга начинается с приезда Фумио,дочери Каору, в Японию. Больше всего на свете она хочет узнать правду о своем отце. Ту самую правду,которая поможет найти его. Фумио совсем не уверена,что он жив,но искренне на это надеется. Тетя Андзю приводит ее в дом,где Каору вырос,и рассказывает о его детских годах. Но нельзя рассказывать о Каору без учета истории четырех поколений его предков и без учета семьи Токива. Все эти истории сплетаются в одну,мы многое узнаем о Каору,его безнадежной любви в лучших семейных традициях...Но и Фумио и мы ненамного приблизились к разгадке тайн Каору Нода/Такива. Надеюсь,что две остальные части помогут в этом.

Коротко о сути книги:

Я и раньше говорила тебе,что до твоего рождения ваша семья пережила несколько любовных историй.И тебя и Каору обожгли искры этих историй,начавшихся еще в позапрошлом веке.Вряд ли сами возлюбленные могли предположить,что их любовь повлияет на судьбы детей.Бывает,что невинное чувство,зародившееся как легкий аромат влюбленности,приводит к непредсказуемым последствиям.

Мне эта книга досталась на распродаже за символические по нынешним временам 50 рублей. И ей-же-ей именно столько она и стоит: 40 рублей – на типографские расходники и 10 – на текст. В первой своей четверти роман звёзд с неба не хватал, но читался легко и даже с некоторым удовольствием. Что-то в нём было и от прозы Харуки Мураками, а вот что-то вроде отзвука от рассказов Ёситомо Банана. Даже мысль вертелась: и чего это вся современная японская проза словно бы по одной стёртой копирке пишется? и копирка эта размножается как будто на анимешном принтере… Но в общем-то поиски исчезнувшего отца, а затем мытарства мальчика-сироты в чужом доме – неплохой и беспроигрышный вариант для любого сюжета. В первой четверти романа всё так и было. А затем у сюжета грянула весна и он начал активно размножаться делением и почкованием. Родственники посыпались как из рога изобилия, и каждый был сфотографирован со всех сторон, включая вид снизу. То, что было камерной драмой (паренёк в непростых обстоятельствах), быстро превратилось в семейную сагу да с подкладкой из исторических событий да с разъездами по разным странам. И всё это в оставшихся трёхстах страничках небольшого формата и среднего шрифта.

Смена курса несколько удивила, но автор быстро пояснил: роман-то, оказывается, про роковую любовь, которая в этом семействе что-то вроде редкого генетического заболевания. Любовь эта такой невероятной силищи, что… Далее делаются ссылки на Ромео и Джульетту, на Отелло и Дездемону и прочую классику. Вроде как, здесь о том же, если не круче. Любовь, преодолевающая смерть и воскресающая в следующем поколении, которой нипочём препятствия и которая по канону должна закончиться трагедией. В этой-то трагедии обычно и раскрывается вся её огромная сила. Подчеркну: это прямой авторский посыл. Смущало уже то, что он был прямой и неоднократный, словно писатель боялся, что эта важная мысль может нечаянно потеряться. Когда автор предпочитает декларировать, а не показывать… Но ладно уж, книжка-то за 50 рублей.
Но ведь обманул-таки! Обманул. Не сходится декларация с тем, что показано.

Представьте, что Шекспир, знакомя нас с Ромео и Джульеттой, прямо говорит, что юноша влюбился в дочь враждебных Капулетти потому, что она сильно похожа на его мать. Но вожделение к матери – табу, вот и приходится сублимировать, так сказать. То же самое и с другими знаменитыми влюблёнными парами: вожделение к матери – и никаких!

Все основные герои романа прямо говорят, что у них эдипов комплекс. Все их Любови – последствия любви к недоступной матери (все персонажи либо рано их теряют, либо их матери холодны с ними). Психиатрию вместо романтики мне пытаются подсунуть не в первый раз, но никогда ещё настолько откровенно. И как прикажете сопереживать влюблённому герою, если его возлюбленная – всего лишь замена матери? Сама по себе как человек она героя не интересует. Поэтому вместо того, чтобы узнать возлюбленную поближе, герой начинает придумывать про неё всякие легенды, во всех её словах и поступках находить какие-то загадочные загадки, а потом страшно удивляется, когда возлюбленная уходит от него к другому. И так раз за разом. Автор с трагическим завыванием вещает «Вот она какая – Истинная Любовь!», но максимум, что тут можно разглядеть – обычную подростковую влюблённость. Ну и эдипов комплекс – будь он неладен – который постоянно пихают тебе под нос.

Наконец, Неземную Любовь местного разлива очень дискредитирует тот факт, что персонажи много про неё говорят, но никогда не пытаются за неё «повоевать». Например, когда Куродо узнал, что у его возлюбленной ухажёр – сам генерал Макартур, дальше планов «пырну его мечом» мысли у пацана не пошли. А пока он мечтал, генерала сняли (как удобно!). Но радоваться было рано. Почти сразу у возлюбленной объявился второй влиятельный ухажёр. И что делает герой? Сваливает в закат с пафосным «любовь умерла», даже не попытавшись выяснить, кто этот новенький и нельзя ли его «пырнуть мечом». Любовь как она есть. Такой силы, что через поколения пробьётся. Ну да, ну да…

Ещё одно обстоятельство, которое довольно быстро развеяло последние остатки симпатии к этому роману: писался «Хозяин кометы» определённо «на экспорт». Вот допустим, начинают нам рассказывать про гейшу Чио-чио-сан из Нагасаки – и тут же географическая справка, чем этот город так интересен: порт для торговли с иностранцами, высадка американцев, чёрные корабли и т.д. Представляете русский исторический роман, где при первом упоминании Санкт-Петербурга стояло бы «Этот город являлся северной столицей Российской империи. Основан он был самым амбициозным царём в русской истории Петром I»? Вот приблизительно так в «Хозяине кометы» подаются все события, связанные с японской историей. И не проходные, а основополагающие. Что-то подсказывает мне, что у японского читателя не может быть всё настолько плохо со знанием своей истории, чтобы ему надо было разжёвывать настолько известные вещи. А вот для иностранцев – в самый раз. Мне вот даже интересно стало, а на родине этот Масахико Симада издаётся? И как там относятся к его прозе?

Вот в Америке, что-то мне подсказывает, не издаётся. На США здесь вылит не один ушат помоев. Причём очень аккуратно. Дескать, они так сами по себе, взятые как отдельная нация, ничего… люди как люди. А вот при сравнении с японцами… Грубые, ущербные, нетолерантные, с нулевым понятием о красоте, жадные и алчные, они требуют, чтобы в отчётах разведчиков было побольше ненависти, думают только о «звёздно-полосатом флаге», клянутся только им и чуть ли не спят с ним в обнимку, а говорят, как злодеи в мультиках или дешёвых боевиках:

Короче – Мордор!

Зато автор почему-то становится на защиту евреев, которых, судя по осквернённой могиле отца главной героини (который не еврей!), в Японии отчего-то гнобят. В Европе это первоначально был посыл «потому что они Христа распяли», а этим-то синтоисто-буддистам чем евреи умудрились насолить? Или уж если роман экспортный, то и проблемы там должны быть те, которые высоко котируются в Европе?

Иногда даже мелькало подозрение, что автор в Японии уж давно как не живёт. Баттерфляй Джуниор (да-да, так зовут одного из героев) дарит своей учительнице японского языка (урождённой японке, приехавшей в Америку на заработки) белое платье. И та спокойно берёт и радуется подарку со слезами на глазах, хотя в традиционной Японии белый – цвет траура. Это как если бы у нас парень принёс любимой учительнице в подарок шесть гвоздик, перевязанных чёрной ленточкой с оттиснутым золотой фольгой «Любим, помним…».

Раз уж в романе показаны в том числе и годы Второй мировой, было очень интересно, как автор преподнесёт участие Японии в фашистской коалиции. Мотивация ошарашивающая. Автор начал с того, что русско-японская война случилась потому, что Япония очень хотела, чтобы её приняли на равных в мировом сообществе. Надо же было как-то заявить о себе? А со Второй мировой… Ну она же не знала, что Гитлер и Муссолини такие плохие дяди. Это же в первый раз, когда такая неопытная страна принимает участие в таком масштабном событии. И прочие детсадовские отмазы. «Я не виноват: меня бабушка не разбудила».

После всего этого полезла смотреть, сколько автору годков. Мама мия, он был старше меня, когда это сочинял! А вот ещё указано, что он в своей стране вроде как enfant terrible, но при этом редкий умница:

Насчёт terrible не знаю, а что enfant, так это в тексте из всех щелей прёт. И история в изложении для детсадовцев, и любовь как для маленьких детей (я люблю только маму, ну и папу немножко), и предложения ну такие виртуозные… Не думаю, что тут стоит грешить на переводчика. Автор предпочитает простые изъяснительные конструкции, вовсю прибегает к услугам Капитана Очевидность, его персонажи говорят, как герои какой-то плохой театральной постановки (психологическая достоверность? что это?).

(Это говорит безутешный супруг, который долго не мог решиться похоронить свет очей своих, и так горевал, что ничего вокруг не замечал. Очень горевал. Со страшной силой. Сразу по фразе чувствуется, правда?)

Этот роман пилен тупой пилой и рублен топором с кривым топорищем. Рубанка, стамески и других инструментов для тонкой обработки он видом не видал, слыхом не слыхал. Он замешан на дрожжах хайповых тем, о которых автор имеет самое приблизительное представление, испечён с грубым нарушением всех рецептурных рекомендаций из клише, клише и ещё немного пафосных клише. И сделано это без какой-либо иронии и юмора, которые могли бы вытащить роман из категории «большая политика и агромадная любовь для дошкольного возраста» (см. заголовок рецензии: сказано на серьёзных щах). Знакомиться с этой поделкой советую только разве что на спор с друзьями.

Книга удивляет с самых первых строчек (даже не страниц). Автор делает читающих - главными действующими лицами. Он на "ТЫ" с читателем, разговаривая с ним, как с Фумио. Я первый раз сталкиваюсь с таким приемом. У меня, сначала, возникла неловкость...некая путаница в голове. Было несколько неудобно читать об обращении героев к героини, подразумевающих, что ты что-то уже знаешь. Но автор, в последствием, объясняет все несостыковки и становится легко и понятно.

Можно сказать, что книга - это история любви. и не одна. Но обязательно печальная и трагически закончившаяся. В принципе, это типично для японских авторов. Тут, довольно, редки счастливые финалы.
на самом деле, можно сказать - что вся книга - это одна любовная линия, просто с меняющимися действующими героями. В какой-то момент, начинается сплошная история, со множеством имен и действующих лиц. есть возможность запутаться.

Если не знать, что у книги есть продолжение - оценить ее сложно. В ней нет ни середины, ни конца. Девушка ни на шаг ни приблизилась к самом поискам своего отца. Вся книга - это история рода, которая идет от известной гейши Чио-Чио-Сан.
Должна признать, что автор заинтриговала меня, и я поискала в интернете - историю реальной девушки - мадам Батерфляй. Оказалось, что автор отлично поработала с историческими данными и в книги, почти, все факты - реальны.
Главная героиня только слушает свою ослепшую тетушку, узнавая - как ее отец взрослел, что его окружало и с кем он дружил.

Симада погружает нас в мир якудза, духов и традиций. если вы интересуетесь культурой Японии, то книга может оставить вас неудовлетворенными. Обо всех святых ритуалах, поклонении мертвым - автор упоминает вскользь. она разжигает наш интерес, заставляя читать все дальше, в надежде. что мы узнаем что-то еще. Но ожидания не оправдывают себя. Мы читаем о самоубийстве с помощью меча...но не знаем - ни отношение религии к этому, ни реакцию родственников.
Мы читаем про похороны и память мертвых, но не знаем ни как это все происходит, ни во что верят японцы после смерти. Только смутные догадки.
И вся книга "соткана" из недомолвок и недопонимания автора и читателя.

Главную героиню сложно, точнее невозможно оценить. Она ничего не делает, ничего не думает и...вообще, является просто элементом книги, без которого нельзя обойтись. очень надеюсь, что в продолжении - она покажет себя.

В этой книге - сразу четыре истории любви (как вы уже знаете из аннотации). Но это - только основные, а ведь есть и второстепенные герои, о которых автор, так же, не забывает. Есть среди них та, что "цепляет" больше всего. Есть неоконченные и неразделенные. А есть...нелепые, если можно так сказать о чувствах. Так как автор спешит (много информации, которую нужно уложить в одну книгу) - мы не до конца понимаем поступки тех или иных героев. именно из-за этого, некоторые истории остаются непонятыми и непринятыми.

Итак, героиня узнала все, что ей могла рассказать ее тетя. У нее есть все воспоминания, слова друзей и события, которые привели к тому, чтобы ее отец собрал вещи и ушел из дома. теперь, остается самое интересное. (я надеюсь на это, по крайней мере)