Убийственно тихая жизнь

Гамаш знал, что привычка к вежливости так глубоко укоренилась в людях, что они улыбались, даже превозмогая личное горе.

Лет пятьдесят назад. Или больше. Теперь это уже не имеет отношения к делу.
– Прошу вас, расскажите мне об этом, – попросил Гамаш.

В любом случае разговор получился откровенный, а в этом и состояла его работа – вызывать людей на откровенность.

Нет, инспектор, люди не меняются.

– Имя покойной – Джейн Нил. – Гамаш знал, что не следует смягчать такие удары фальшивыми словесными прокладками.

Одной из форм страха была агрессивность. Если человек озлоблен, то он наверняка испуган.

Умным людям известно, что некоторые охотники – не все, а некоторые – с трудом отличают сосну от куропатки или человека.

Когда она заехала за мной утром в воскресенье, то произвела на меня хорошее впечатление. Вела себя уважительно, предусмотрительно, на задаваемые вопросы отвечала обстоятельно, но без всякой навязчивости или потребности произвести впечатление. Я подумал, что у нас в команде появился победитель.
– Она купила вам кофе и пончик?
– Не пончик, а булочку. Я чуть ли не присвоил ей тут же сержанта.
– Именно так и я стал инспектором. Одного эклера мне хватило, чтобы сделать карьеру.

Вот почему я сделал булочки на розовой воде в память Джейн. И стал их есть, как вы заметили. Я всегда съедаю мою боль.

Она как голливудская штучка. Фальшивый фасад – и полная пустота и уродство внутри. Легковесность.