Состояние постмодерна

Дело не в том, что я не слишком понимаю написанное (а я реально не понимаю), а в том, что всё, что я в тексте всё-таки понимаю, заставляет меня бить дланью о чело моё. Итак, с нахрапу Лиотар заявляет, что ждёт нас эра информации. Пишет он это в 79-м, так что стоит стать на колени и восхвалить его прозорливость, ум и чего-нибудь там ещё, бо мы живём в информационном веке, но я, вооружившись дискурсом, и отбиваясь им от наскакивающей эксплицинтности, стараюсь понять - алё, дядя, а как ты пришёл к сей великой мысли? Да никак. Он высказался и этого достаточно.

Далее следует мысль, которая и в википедийную статью вытащена - "все царства-государства станут биться за информацию". И, наверное, при этом пора с колен тихонечко перейти в локте-коленную позу, но... Но по реалу это не сбылось. И не могло сбыться. Потому что у нашего дядечки-француза нет простого понимания, на что информацию можно обменивать. Информация не является ресурсом. Чтобы у неё появилась ценность, требуется эквивалент, к примеру, общественное мнение, а ещё лучше - научное применение, которое даст более быстрое производство качественного продукта, но информация не ресурс, ценимый сам по себе, который можно употреблять прямо, а не опосредованно. Государствам нет смысла бороться за информацию, потому что любому государству много выгоднее создавать собственную информацию и скармливать гражданам своё видение мира с "нас хочет захватить Запад". Вы поняли? В своём неуёмном восхвалении информации и информационного века Лиотар просто обошёл стороной самый важный вопрос в продвижении любого продукта - вопрос, кто и как продукт будет изготовлять.

Я не знаю, почему именно французы так сходят с ума на том, чтобы высказывать то, что выглядит умно за счёт перенасыщения "метанарративами " и прочей "детерминацией", вместо реально умных мыслей. Кого не вспомню, кто обожал употреблять термины, так обязательно француз. И за его терминами идеи не стоит. Кстати, почитала в других рецах - не все термины Лиотар ещё и употреблял правомерно.

Что представляет собой книга? Кроме того, что представляет собой бред. Это попытка построить модель информационного общества, не имея при этом о моделях устройства общества никакого представления. Я читаю словоотделение... дилетанта. "Есть научное знание, а есть другое, нарративное, которое я вам не поясню, потому что я его только что выдумал и пока не придумал, что оно будет означать".

Давайте я с моими мозгами, которые были заточены конкретными экономическими примерами, а не словотошнотой, попытаюсь построить модель того самого (уже существующего) информационного общества. Кто будет производить продукт? Предположим, любой, кто им обладает, всякие коучи и скиллбоксы. Но зачем его будут покупать? Чтобы обменять на более эффективную работу, получить квалификацию. Это повышает ценность информации, но не делает её ресурсом, за который будут сражаться государства. Потому что сбить цену можно в пять минут (что мы сейчас и видим) за счёт выложенных на Ютубе роликов. Причём те, кто производит информацию на Ютубе, скидывают её либо за небольшую оплату от самого Ютуба, либо тупо за лайки. Намного большей ценностью в нашем обществе является внимание и одобрение, а если переводить на язык терминов - "система одобрения". Мы же все понимаем, что такому, как Лиотар, нечто подобное даже в голову не придёт?

Другая система ценимой информации - коучинг. Абсолютно рабочая информация. Компании нанимают коучей, чтобы повысить эффективность сотрудников, люди ходят на лекции коучей, чтобы повысить свою эффективность. Второй вопрос - лекции неэффективны. Это просто набор давно известных формул "верь в себя", "выйди из зоны комфорта", "покакай в фикус". Их смысл не в том, чтобы повысить реальную эффективность, они действуют как сеанс у психолога, снимают напряжение людей, которые хотят быть уверены, что постоянно повышают свою квалификацию. Это отдых для мозгов, помноженный на убеждение людей, что они не тратят время, а получают нужную инфу.

И эти коучи подводят нас к третьему виду коммерческой информации, которая сейчас ценится. Видимо, именно её Лиотар назвал нарративной и решил очень-очень избегать пояснений термина. Потому что это развлекательная информация. А так как я развлекательную информацию и изучаю, и произвожу, то я даже знаю термин, которым её обозначают - рекреационная. Но если бы Лиотар написал такое прямо, фиг бы кто стал читать его бред сивой кобылы. Написал "нарративная информация" и уже десяток тех, на кого термины производят гипнотический эффект, будут драть глотки, что нет, ты просто дурочка, это не развлекательная информация, а нарративная, а что это такое мы не поясним, мы это поняли сердцем, потому что мы умные. А написал бы Лиотар "рекреационная" или того хуже "развлекательная"? Ему бы сказали то, что и просится: мужик, ты нам книгу продаёшь с тем, что мы и так знаем? С начала двадцатого века мы стали более лучше жрать. У нас появились технические новинки (для 79-го года - распространение библиотек и телевидения). В постиндустриальном обществе не нужно такого количества народа на заводах, НТР на дворе! Большинство людей уходит в сферу сервиса и развлечений, а чтобы оставались рабочие места, требуется, чтобы общества и стало потреблять больше информации и развлечений. Причём, алё, рынок производства перенасытится быстрее, чем рынок сбыта (производство превзойдёт спрос), потому в будущем не будет битв за информацию, напротив, будут битвы, чтобы к своему продукту привлечь внимание.

Лиотар продаёт настолько идиотскую схему... Ну да, он не экономист, он философ. Потому ему не приходит в голову простая мысль, что информацию слишком легко произвести. Каждый человек может производить информацию. И цена на информацию будет зависеть не от правдивости этой информации, а от "красоты упаковки". Государствам нет смысла бороться за знания, информация - это не самовозникающий в недрах земли продукт, чьё количество строго лимитировано. Любое государство будет самостоятельно производить информацию и не просто скармливать, а продавать согражданам. Повторюсь: правдивость информации не будет учитываться в информационном сообществе. Имеет значение не правдивая инфа, а та, за которую больше платят. Я уже молчу о том, что интернет поставил на Лиотаре большую и жирную букву Хэ.

Что я только что прочитала? Почему эта книга НАСТОЛЬКО глупа? Я не буду исключать версию, что это я идиотка и просто "не поняла", "не доросла" и прочая фигня тех, кто "понимает сердцем". Но то, что предлагает Лиотар - это стопудово нерабочая модель. То есть он слышал, что впереди информационное общество, он своими лапами демонстрирует таблицы, что все уходят в сферу услуг, после чего полез своими грязными философскими руками в сферу экономики, в которой ни бельмеса ни одним сивым мерином.

О знании как таковом:

Это из Википедии. Вы поняли, почему Лиотар испытывает недоверие к метанарративам? Я нет. Я уже подвисаю на "Он рассеивается облаками повествовательного языка". Что такое "облака повествовательного языка"? То есть вы понимаете, насколько шикарный продукт книга Лиотара? Если ты говоришь, что не веришь в метанарратив (а с тебя, так как ты не философ, ещё и потребуют обоснования), тебе говорят: "Дурак ты, Петя, тебя Лиотар уже обскакал". И никому ни фига не интересно, что у Лиотара ноль аргументов, а у тебя их может быть вагон. Переводя бред на русский, Лиотар нудит: "Я не верю метанарративам, не нравятся они мне". А те, кто пробился сквозь его "облака" уже считают себя такими крутыми, что обращать их внимание на отсутствие аргументации равно тому, чтобы говорить - "зря ты пробивался сквозь его термины, там смысла нет". Лез человек на гору, лез, так он прибьёт каждого, кто обратит его внимание на то, что с другой стороны горы удобное шоссе, а на вершине в кафе подают разбавленное пиво. За то, что человек претерпел столько трудностей, он будет разбавленное пиво называть "неординарным" и не иначе.

Другой вопрос "знаний" - это то, что они будут у машин, а те, кто будет решать, что закладывать в машины, и будут нами править. Ууууууу, бууууу! Страшно? Мне это кажется бредом. Потому что опять же не учитывают экономику. Насколько будет тяжело изготовить/владеть подобной машиной? У нас у всех есть персональные компы (молчу уже про смартфоны). Я вообще фалломорфирую, когда Лиотар строит всю свою систему на дефиците - дефиците инфы, машин и пр. Тогда как у нас переизбыток всего и... не забыли? Ценным становится внимание к изготовляемому тобой продукту. Я понимаю даже возражения будущих спорщиков (надеюсь, они будут адекватны, а то меня любят сумасшедшие, видимо, чуют свою), что Лиотар всё это писал в конце семидесятых и тогда всего было мало. И чё? У него система строится на его узких представлениях. Зачем ценить систему, где человек не только не смог предсказать будущее, но даже не учитывал прошлое, которое помогло бы ему изготовить более рабочую модель?

В какой-то момент я стала жалеть, что Лиотар не жил в СССР. Не кипятил в баках горячую воду, когда отключали её в кранах, не стоял по полтора часах в очередях. То есть у него этакого... цензура было время, чтобы писать коммерческий продукт. Рассуждать о том, что такое знание. То есть вполне известные вещи облачать в доспех из терминов, чтобы потом толкнуть истеричным мальчикам, которые получают сексуальное удовольствие, продираясь через термины (потому что иного сексуального удовольствия лишены), а также эстетски рассуждать о марксизме. В НИИ его гадёныша! Чтобы писал по двадцать страниц "Как говорил великий Маркс, легитимация легитимации онтологически содомизирует врагов социализма".

Всё это игра. Тупая, как валенок. Но имеющая своих поклонников, вроде игры - "Бегать вокруг поля и кричать Лошааааадка!". Я погуглила, кто и что вынес из книги. Очень много бреда, выраженного сложными конструкциями. То есть человек придаёт смысл сложной конструкции просто потому, что сложная конструкция приобщает его к кругу "избранных". Само собой, назвать смысл, стоящей за такой конструкцией человек не сможет, но сможет стигматизировать (о да, я тоже умею в термины) тех, кто скажет, что смысла за такой конструкцией нет. Добавлю один крохотный нюанс. Смысла в таких конструкциях реально нет. Это книга о Великом Ниачом. То, что я вычленила из этого го... горы предложений хотя бы идею Информационного Общества - это Лиотар должен стать передо мной на колени и благодарить. Это громадное количество самоочевидных структур передачи информации. С адским количеством цитат и без единой оригинальной (а тем более аргументированной) мысли.

Дело не в том, что мне лень разбираться, какое высказывание какое. А в том, что при знании значений эта разница должна быть очевидной. И Лиотар эту разницу просто называет, не делает никакого вывода. То есть он не использует доказательную базу, он просто называет различие. Продирание через его книгу сравнимо болтовне с местным городским сумасшедшим, который несёт что-то о йети в канализации и о посланиях, которые он получает по электрической розетке друидическим алфавитом. В тринадцатой главе выползает... квантовая физика! Мне никто не вернёт это потраченное время! Мне никто не вернёт эти потраченные нервы! В этом нет смысла. Человека несёт. То есть что такое научная, псевдонаучная или вообще книга, претендующая на нонфик? Это некая идея, к которой человек подбивает клинья доказательств. Даже упомянутые сумасшедшие пытаются доказать, что человечество произошло из канализации (в этом я им верю) по движению листьев в ветреную погоду. Что я вижу тут? Облака повествовательности в штанах. Знание бывает такое, а ещё такое, а ещё вот такое. И чё? Твоя классификация (а всей твоей классификации - это деление на нарративную и научную) - говно. [Апдейт наутро. Потому что меня продолжает бомбить и потому, что лучше записать, пока я помню. Нельзя разделять инфу на научную и нарративные. Это как делить столы на деревянные и квадратные. Если художник Иммануил сделал перфоманс перед художественным салоном - поджёг себе волосы на ж**е, а потом у него перфоманс стали покупать, так как он автор идеи, то это информация! Информация, обладающая коммерческой ценностью. Но нарратива в ней ноль! Научности - тем более. Не просите меня определять художественную ценность, очень может быть, что она и есть, эмоции это точно вызывает. Как и всё искусство, оно будет относиться к рекреации. Если алхимический трактат будет записан как художественный текст, то есть нарративом (есть подозрения, что "Химическая свадьба" является алхимическим трактатом), то это всё равно будет научный текст. Блин, как же меня взбесило, когда Лиотар на протяжении главы мямлил, что нарратив может являться легитимацией научного текста. Что ты, мать твою, понимаешь под легитимацией? Если то же, что всё остальное человечество, то ни хрена твоё высказывание не верно. Люди привыкли, что нарратив присущ художественному вымыслу и легитимация научного текста от нарратива снижается. Пипец пипцовый! Я клясться готова, что Лиотар не знал значения "легитимации" и вообще половина терминов в книге, как в стихах Шалтая-Болтая, то есть значат то, что хочется автору. И в каждом абзаце по разному.] Всё, что там хорошего в книге, ты взял от Витгенштейна, от языковых игр до теории игр. Это не твои мысли, дедуля! А учитывая, как косноязычно ты всё пересказал... Галоперидол по тебе плакал в тех лихих семидесятых.

И сноски, сноски, сноски. Ощущение магистерской диссертации. Как там звучит поговорка? Вроде, переписал одну научную книгу - плагиат, две - курсовая, три - диссертация, четыре - пятая научная книга. Цитаты (непрямые) занимают 80% книги. Связь между ними нулевая. В наше время при проверке на антиплагиат, чувака бы сожрали с говном налопопам. Если бы я такую диссертацию написала, заплакала и сожгла бы её раньше, чем меня отымели бы на научном совете. А как нонфик, типа, такое говно катит. Классический труд. Труд без единой собственной идеи! Просто с одним прижившимся термином (постмодернизм).

Вердикт: СЖЕЧЬ!

Любой текст по философии – сложный; любой текст постмодернистов – вообще ни черта непонятный. Эту простую истину я вынес для себя ещё годы назад при чтении Бодрийяра, Барта и кого-то там ещё из компании этих страшно приятных французов. Вместе с этим чтением, которое интересное и что-то в нём есть, я вынес для себя стойкую ненависть к французской мысли и мои воспоминания полнятся Кикой из “Македонской критики” Пелевина: хочется расстрелять их тра-та-та-та-та с двух рук сразу и потом ещё бах-бах по контрольному в голову. А потом гранату в помещение, чтобы уж точно.

Лиотар, как и все эти пост-нихера-не-разберисты, пишет достаточно сложно, но в большинстве случаев он снисходит до примеров, иллюстрирующих сказанное сложными словами и всё это возвышенное может при желании понять даже очень приниженный человек. С другой стороны, после прочтения примера ты понимаешь, что уже одного примера без того длинного-нудного-сложного объяснения было бы достаточно. Особенно приятный момент в такого типа книгах это осознание того, что ты вроде бы это всё знаешь, или где-то уже слышал, но в столь строгой форме сформулировать не мог, хоть и понимал, но другими словами или как-то абстрактно на уровне образов. Это, кстати, тоже в процессе чтения выявляется, как одна из особенностей постмодернизма.

Открытий, как мне показалось, я для себя не сделал. Впрочем, книга написана почти сорок лет назад и описывало состояние с точки зрения того момента, так что по прошествии этих лет было бы стыдно обнаружить для себя новое. Почитать и заново переосмыслить какие-то эпистемологические моменты, заставить голову немного напрячься, чтобы понять преподносимую мысль, потом её переосмыслить и понять, как-то применить к реальному положению вещей – вот её основная цель. Основная задача всех таких книг – заставить читателя сомневаться в окружающем беспорядке вещей. Недаром Лиотар говорит о падении метанарративов.

Лиотар пишет об обществе, где главная сила – информация. А если взглянуть немного под другим углом, то общество только потому и есть, что есть информация. Кто контролирует её, кто умеет ей управлять (или создавать, обосновывать), тот управляет всем. Роль знания возрастает, но в то же время оно обесценивается – примерно такова основная мысль. Нужны новые способы легитимации знания и новые способы легитимации легитимации. Ага, именно так, а вы что думали? Это же постмодернизм, детка, тут (перефразирую В. О.) одни сплошные симулякры при виде которых, хочется схватиться за дискурс.

Идея общества как единого целого, как машины, с отсутствием перспективы к развитию и смутила, и возмутила. Отсутствие производства нового, компиляция уже готовых форм и всё для поднятия производительности. Я не хочу верить, что живу в таком обществе, но в то же время я именно это и наблюдаю. Никого не интересует создание нового, все хотят выжать как можно больше из старого готового. Новое создают для того, чтобы побольше вытянуть из старого. Переснимают старые фильмы, делают сиквелы-приквелы, переиздают старые книги, эксплуатируют всё те же схемы и модели, выпускают всё тот же коньяк, но периодически меняют этикетку, о чём не преминут сообщить в рекламе. Да и правда – столько лет, сил и крови было на всё это убито и ради чего — ради того, чтобы раз использовать и выкинуть? Ну уж нет. Будем доить до последного.

Нельзя сказать, что он ошибался в своих предсказаниях. Та же его идея, что образование будет сводиться не к созданию новой интеллигенции, а к созданию новых специалистов, которые будут повышать производительность, как мне кажется доказывает себя абсолютно всем ныне происходящим. Помните пелевинское отличие интеллегентов от интеллектуалов? Вот-вот, именно это. Всё верно – свободный ум шатает устои, трон и порядок, а всем хочется сидеть ровно, кушать вкусно, жить мирно и без потрясений.

К чему всё идёт? Можно пофантазировать? Всё идёт, если верить Лиотару, к тому что мы станем очень умными биокиборгами, будем жить в единой антиутопии, но при этом будем счастливы, ибо не будем осозновать реального положения. Каждый из нас сможет собрать у себя в гараже БАК, но при этом ему будет невдомёк, что всё на самом деле плохо. Нет, Лиотар этого не сказал, но я так его понял и вольно изложил мысль наглядным образом.

лиотар без предупреждения любит вкладывать новые значения в старые термины, например, паралогия. что неудивительно, если помнить, что это постмодернистское произведение и что лиотар и является автором термина "постмодерн", а одним из основополагающих принципов постмодернизма является переработка старых терминов, наделение ими новых смыслов.

лиотар довольно много внимания уделяет науке и ее роли в обществе, что неудивительно, ведь лиотар испытал сильное влияние витгенштейнна (которого не забывает упоминать в своей работе) -  философа, который выдвинул программу построения искусственного "идеального" языка, прообраз которого - язык математической логики.

радикализм лиотара по отношению к итогам социально-политического развития западного общества сближает его постмодерн с антимодерном. действительно, о каком прогрессе может идти речь, если общество двадцатого века пережило освенцим (об этом он говорит в другой работе, и все же). никакого идеала гуманизма после освенцима больше не существует. однако в других областях общественной жизни и культуры его подход выглядит более умеренным. он, например, признает, что наука и техника, являющиеся продуктами модерна, будут продолжать развиваться и в постмодерне. но не наука будет занимать лидирующее положение в обществе. поскольку окружающий человека мир все больше становится языковым и семантическим, то есть знаковым, то ведущая роль в научной сфере будет принадлежать лингвистике.

в то же время жан-франсуа лиотар весьма критически оценивает происходящие изменения в области знания и науки. его постоянное возмущение тем, что знание коммерциализируется, невольно вызывает и понимание, и улыбку. больше нет знания ради знания, есть знание ради коммерческой выгоды, но никак не духовного обогащения.  прагматика знания и смысла берет верх над семантикой смысла и значения. теперь  критерием знания выступает не истина, а практическая польза,  успех, деньги.

есть некая доля справедливости в том, что лиотара ругают за тяжелый слог (хорошо еще, что не за снобизм..), однако не стоит забывать, что это - постмодернизм. он априори не может ясно и просто излагать свою точку зрения. постмодернисты почти не выдумывают новых слов, они иначе понимают привычные нам термины, потому сложность состоит в том, чтобы как можно лучше разобраться в том, чтобы узнать, что они понимают под тем или иным термином.

Эта книга относится к разряду если не обязательных, то очень рекомендуемых к прочтению. Если примириться с мыслью, что перед нами - научый, более того - философский (а не философствующий) текст, и свыкнуться с неизбежным в таком случае языком повествования - он изобилует ссылками на источники, которые мы не прочтем, понятиями, которые мы не понимаем, собственно, реалиями, которыми мы не оперируем - и читать эту книгу так, как мы можем смотреть кино на приблизительно понимаемом языке, то польза, которую она принесет, будет столь же неизбежна.
Как всякая книга такого рода, она несет уже известную информацию, и одновременно служит катализатором мыслей.
Она описывает эпоху, к которой мы принадлежали, и дает понять, что это за мир, к которому мы пришли - по крайней мере, частично приоткрыв его этимологию (происхождение) и анамнез (историю болезни).

Так случилось, что первое моё знакомство с "постмодерном" состоялось с родоначальником этого понятия Жаном-Франсуа Лиотаром и я очень этому рад. Книга оставила после себя весьма приятное впечатление, несмотря на некоторую затянутость. Эта работа близка современному читателю, так как рассматривает вопросы, касающиеся каждого человека нашей эпохи. С первых страниц Лиотар не без основательно заявляет об изменении статуса знания в сторону коммерциализации и его новой роли в современных информационных сообществах. С ним трудно не согласиться, что в образовании знание перестало быть самоцелью и становится информационным товаром. В дальнейшем нам дают понять, что вопрос легитимации знания является ключевым и мы должны подойти к его рассмотрению с разных сторон, не торопясь. Уж очень сильно мы застреваем в паутине конфликта научного знания и нарративного. Прагматика научного знания ещё более усугубляет положение и мы ходим кругами, снова сравнивая с нарративным, формируя денотативные к прескриптивные высказывания и пребывая в поиске доказательств. Всё-таки мы приходим к долгожданной развязке. Лиотар отмечает, что наука в поиске легитимации своего знания не может избежать нарратива. Она раскололась на множество непонимающих друг друга языков, в совершенстве которыми владеют лишь единицы. Универсальный метадискурс науки не возможен, ибо научное знание не универсально в языковой практике. Философия вынуждена аннулировать свои функции по легитимации.
В заключении могу сказать, что, не смотря на груз терминов в своеобразной трактовке, большой объём ссылок на дополнительные материалы, нас оставляют в зоне видимости, и можно удержать в руках основную нить произведения, так что не потеряетесь, ведь мы как ни крути часть информационного пост-индустриального общества.

Для начала хочется отметить, что в этой работе не стоит ждать социальной философии или философии культуры (чего ждала я), но она скорее всего будет интересна для тех, кому импонирует лингвистический поворот, а сфера интересов лежит в области философии науки.

Во-вторых, лучше понимать, что такое языковые игры и ориентироваться в терминологии Венского кружка и иже с ними. Все эти денотативность-прескриптивнсоть-перформативность. Мне вот приходилось глубоко дышать каждый раз читая весь этот набор занимательной лексики.

В целом, книга интересна, и ее смысл казалось бы изложим простым месседжем "метанарративы сокрушены - да будет плюрализм языковых игр", но стоит отметить несколько моментов, которые меня раздражали во время всего процесса чтения. Лиотар очень любит играться со словами и не в хорошем значении этого тезиса. Он употребляет некоторые классические термины, вольно наполняя их своим смыслом с претензией на новизу. Вроде б и ничего, все так делают. Но будьте добры прояснять, что именно вы вкладываете в значение этих категорий. Например, такова была ситуация для меня с термином "паралогия". Но, возможно, это говорит во мне недостаточность знаний, а не конструктивная критика.

Также автор любит обозначить проблему и заинтриговать некими вариациями дальнейшего объяснения той или иной проблемы, но часто останавливается лишь на первой черте/характеристике/аспекте, так и не изложив мысль так, чтоб получить полное представление о заявленном. С другой стороны, Лиотар внимателен к некоторым проблемам и старается корректно и исчерпывающе их очертить (разница между пргматикой научного и нарративного знания, типы рассказов, легитимирующих знание и др.).

Вообще весь текст иногда такой, что кажется автор куда-то спешил, постоянно комментируя "не сегодня", "не в этом тексте", "может, как-нибудь потом", вынося многие любопытные моменты в сноски, а некоторые действительно оставляя за рамками даной работы. Таким образом, для меня стали интересны отдельные побочные тезисы, не вошедшие в основной текст, а озвученые как комментарии. Например, существование некоторого парадокса Оруэла стало мне известно именно оттуда.

Особо хочется отметить раздел про преподавание в современных автору реалиях, что, по моему мнению, весьма точно соответствует контексту стран постсоветского пространства. Этот кусок написан без излишних терминологических игр и отличается интересным взглядом на роль философии как метарассказа в таких условиях.

В целом, для понимания истоков постмодернизма книжечка подходящая, особенно для тех, кого волнуют вопросы легитимации знания и языковые игры.