К вам и сразу обратно

Окна «Самородка» были по-южному огромны, изнутри они запотели, и сквозь них ничего не было видно, только через форточки вырывались клубы пара, похожие на дым.
– Крематорий, – сказал Мишка. – Здесь сгорают время, мысли и воля.

Старик – это тот же мужчина, только седой.

Андрей знал, что надо бы сейчас поцеловать ее, и ему хотелось сделать это, но он боялся разбить хрупкую, как ребячья жизнь, нежность их отношений.

Она ушла? Не надо, не зови,
На нитях чувств, оборванных однажды,
Как ни вяжи, останутся узлы –
Иссякший ключ не утоляет жажды.

Забыть не можешь? Покупай билет.
Твое лекарство – звезды над снегами,
Огни костров, зверей таежных след
И сотни верст, отмеренных ногами…

<...> не верю я во всеобщую пакостность мира. Только больные могут в это поверить. А здоровые не должны верить и во всеобщее выручательство, слюнявое побратимство. Пока можешь стоять на ногах – должен стоять сам, рассчитывать на себя. Опираясь на плечи друзей… Опираясь, не повисай…