Тихая пристань

Содержание пьесы хорошо передает аннотация. "Тихая пристань" - то ли клиника, то ли дом престарелых, пожилые пациенты которой окружены медицинской заботой, чтобы в будущем послужить лабораторными экземплярами. Доктор Эхинокук одержим идеей создания препарата для омоложения. Он на пороге великого открытия...
Казалось бы, важная цель, интересный эксперимент, интригующий результат... Но отнестись к событию можно по-разному, что и демонстрирует нам автор пьесы.
Начну с героев. Джон Арден наградил их говорящими фамилиями, что больше отвлекало, чем подсказывало.
Доктор Эхинокук совсем не похож на профессора Преображенского, хоть и провел первое испытание нового препарата на собаке. Он вообще мало похож на врача, так как изъясняется техническими терминами, а пациентов называет эксплуатационными экземплярами. Разговорная манера доктора Эхинокука напоминает стиль рабочего котельной: "Первоклассная конструкция дымового короба и тяги обеспечивает надежную и бесперебойную работу котла". Сложно поставить диагноз на основе подобного медицинского заключения. Описания лабораторных опытов выглядят не менее странно: "Полученный осадок затем будет подвергнут подогреву в течение трехсот двенадцати секунд, за время которого все тычки, ложки и проемы удаляются в процессе окисления..."
Коротко об "эксплуатационных экземплярах":
Киснет регулярно приходит к доктору с жалобами на всех пациентов.
Летузель только и думает, как бы окрутить старушку Гнилль (или еще кого-нибудь).
Эльфик летает на крыльях любви, забыв о возрасте.
Горлопэн, у которого за всю жизнь было только два настоящих друга: покойная миссис Горлопэн и пес Гектор (и лучшим другом был Гектор).
Гнилль самая старая из пациентов, вся ее настоящая жизнь вместилась в короткой песенке:

Если показывать пьесу на сцене, она точно будет музыкальной - диалоги пересыпаны песенками и куплетами. А вот с идеей определиться сложнее - мешает манипулирование вездесущего Киснета. Он первым проник в замысел доктора Эхинокука и поделился секретом с миссис Летузель. Первоначальная реакция на омоложение была положительной, старички-герои принялись мечтать и строить планы. Однако осмотр перед решающим испытанием показал, что Киснет простужен, его отстранили от участия в омоложении. Таким образом появляется интрига. Сам-то Киснет не против возродиться, но чтобы эликсир дали всем, кроме него, - такого он допустить не может и затевает игру. Таким образом, решение остальных участников нельзя считать добровольным. И вывод напрашивается спорный: как часто мы принимаем решение под чьим-то давлением, не замечая этого.
А как быть с идеей возрождения? Уверена, что в этом вопросе не может быть единогласного решения и ответ будет зависеть от многих сопутствующих факторов.

Двоякое ощущение осталось от пьесы.

Жанр можно определить, скорее, как фарс, по крайней мере точно что-то комедийное.

Джон Арден, современный английский драматург, рассуждает на социально острую тему старости. Сюжет таков: в пансионе «Тихая пристань» под тщательным надзором доктора Эхинокука проживают пятеро постояльцев. На государственные и частные пожертвования он в своем кабинете занимается изобретением средства, способного в один миг омолодить организм. Эта работа подходит к концу, и доктор готов на глазах у учредителей испытать его на пациентах. В ежедневной рутине к своим подопечным доктор относится обезличено, как к рабочему материалу:

Доктор показался не очень умным, на это указывает его отзыв о своем деле, об изобретении, над которым работает:

Как можно заметить, персонажи имеют говорящие имена. Самому доктору Эхинококу досталось имя, созвучное с названием ленточных червяков. Старик Эльфик – неуверенный в себе, трусливый коротышка. Старик Горлопэн – самоуверенный, кричит о своей выдающейся физической форме. Старик Киснет – считает всех дураками, а он самый умный. Старуха Летузель – тоже всех считает недостойными, а себя крайне хитрой и сообразительной. 90-летняя старуха Гнилль – повернутая на детях, которых у нее не было, другие ее называют жадной, хотя я не заметила жадности, ну, может, запасливая немного, не более.

Главный конфликт строится на доводе, что люди в возрасте не желают расставаться с накопленным опытом, мудростью. Хотя поначалу, когда им стало известно о тайных планах доктора, они весьма обрадовались. Киснет ненатурально, с подколками и поддевками начинает всех разубеждать, приводя нелепые доводы.

Киснет всех «обличает», открывает глаза на вредное изобретение, потому что хочет единолично им воспользоваться.

И все почему-то соглашаются. Выглядит ненатурально. Только что все мечтали снова стать молодыми, а вот уже готовы доктора поднять на вилы. Старики в пьесе выглядят как внушаемые глупцы:

Такая вот комедия. Может, так и задумывалось?

Если эту пьесу ставить, ироничные авторские песенки отлично послужат восприятию комедийности происходящего.

Мне понравилась сцена осмотра в середине пьесы. Пациенты, как заготовки на конвейере, проходят через руки доктора, их ощупывают, нажимают на кнопки, извлекают из них звуки «А-а», «Няня» и отпускают восвояси. «Следующий!»

В реально поставленном спектакле интересно было бы увидеть сцену с санитарами. Как бы они двигались в своих немых ролях. Когда ночью пациенты вскрыли кабинет и боялись, что их заметят, санитары их не видели и беззвучно сновали мимо. Вспомогательный персонал клиники действует как безмолвные заведенные манекены, что добавляет иронии происходящему.

Но всё же мне претит декларативность, такая мораль слишком в лоб. Получилась пьеса, лишенная изящества: