S.N.U.F.F

Игра ума, комбинаторность, конструирование, соединение несоединимого, - для меня этот роман об этом.
Когда закончилось благословенное время отождествления антиутопий с тоталитарным совком и обнаружилось, что Большой Брат вымахал во весь исполинский рост именно на земле самой древней демократии, и что стране орков и уркаганов с Vertu-хаями, ржавыми палатками, людишками-насекомыми и прочим строительно-бытовым мусором так далеко до неё - самой древней демократии, как черепановскому паровозу до "Сапсанов", - так вот, оказалось, что по данным разведки, мы воевали сами с собой. А также со всеми другими. И все другие - со всеми нами. И вообще, все - со всеми внутри себя самих.
Любая конструкция интересна исключительно одним: своей исключительностью, исключительностью формы. В этом - новации. Содержание? Ну и какова ценность содержания любой социальной утопии в истории? Да и что есть "содержание" в искусственных же системах? Комбинаторность. Чем необычней связи, тем завораживающе воздействие. Особенно в сконструированных социальных системах.
Поэтому, на мой взгляд, главное содержание романа - игра ума, раскованного, глубокого, остроумного, а, значит, легкого на подъем и продуктивного. Смотреть на роман как на какой-то прогноз, сравнивать, например, с "Новым дивным миром" - зачем? Хотя бы потому, что сравнение будет в пользу Пелевина, а чтить "ярких представителей" остро-социального жанра утопии/антиутопии - ну просто ноблес оближ: нивелировалась формационная составляющая (социализм/капитализм), и оказалось, что "новый дивный мир" - это не почивший в бозе левый социалистический проект, а вполне себе старый, добрый мир чистогана.
Эмоционально роман не задел никак. Конструктивизм не для того и манифестируется. На мой взгляд. Книга - на любителя. Автору - респект.

Самый понятный и вкусный роман Пелевина.

Сюжет?
Сюжет: лётчик-пулемётчик-оператор бомбит да снимает на камеру отсталую часть человечества, в перерывах насилуя свою резиновую куклу и беседуя с ней о разном.

Сюжет?
Сюжет: мальчик из затюканной раболепной страны, ежегодно за свободу и честь свою омывающую литрами крови землю, попадает волею судьбы в о дивный новый мир, влюбляется преразнечастно, стишата пишет, ищет, ищет себя.

Сюжет?
В весёленькой, издевательской антиутопии мы встретим мир, где правят балом лесбиянки, пидарасы, порно-актёры и прочие пупарасы, а власть денег и телевизора — верховенствующая, легитимная, мать её растак, да ещё с религиозной и идеологической подоплёками.

Сюжет? Сюжеееет. Кровь-кишки, любовь-морковь и, конечно, тщетно бытие, мир погряз в медиа и пустоте. Все онанисты и извращенцы.
Вкусняшка, говорю же.

Многим прекрасно известно, что Пелевин раз на раз не приходится. Вот и сейчас, извините за неровный почерк.(с)

В синопсисе написано, что роман этот о глубочайших тайнах женского сердца и о высших секретах летного мастерства. О женщинах ПВО написал очень тонко и хорошо, о "секретах" максимально толсто и банально. Под летным мастерством он подразумевает влияние масс-медиа на жизни людей. Я вообще не понимаю зачем было об этом писать, по-моему, все на эту тему давно уже сказано. У того же Минаева, хоть пример и не самый удачный (Медиа Сапиенс - книжка очень ниже среднего). Но Пелевину все равно, у него контракт с Эксмо. Поэтому надо писать. Он умеет делать это качественно, но выходит не всегда удачно.

Я не буду кричать о том, что ранний Пелевин круче позднего, хоть раньше удачных вещей было больше. Не буду, потому что прошлогодняя "Ананасная вода" получилась на крепкую четверку. "Снафф" - тройка с плюсом. Да, суры (роботы-женщины с имитацией ясного сознания) без сомнения прописаны хорошо. Вернее, сура. Кая, героиня романа. Не стоит объяснять что именно Пелевин хотел через нее передать, его проза последнее время непонятна только невнимательным. И стоит ли говорить о том, что все написанное уже где-то было? У самого же Пелевина. Рассказ "Ника" один на 40 страниц сильнее этого романа а тема похожа.

Что касается увлекательности, то тут Олегович проиграл по всем параметрам. Интересно читать становится страницы с двухсотой из четырехсот восьмидесяти. До этого я хотел бросить читать каждые десять страниц. Самоповторы, идеи - все одно, только сюжеты разные. Интересно еще то, что я люблю читать Пелевина из-за сюжетов, а не из-за философии, он придумывает увлекательную конву, пример "Желтая стрела". А тут сюжет почти никакой, вся соль в имитации женского сознания и "максимальной сучести".

Думаю, что прочитать книгу один раз стоит. Там есть мысли. Фанаты Пелевина могут раскладывать по полочкам, а я закрою книгу, не буду жалеть о потраченном времени, но и перечитывать не стану,

Название нового романа В.Пелевина весьма многозначно. Достаточно напомнить, что “SNUFF” - это и убийство с целью эффектной съемки ( не забудьте, как красива кровь на людях в белой одежде!), и понюшка табака, и...полная хрень, не стоящая и понюшки...
Произведение насмешливо отнесено автором к жанру «утопии», хотя совершенно очевидно, что В. Пелевин продолжает традиции известных зарубежных антиутопий, где человечество предостерегают об опасностях развития безнравственного технократического общества.
Роман очень современный. Написан от лица виртуального «летчика — убийцы», которого даже его возлюбленная, резиновая кукла с искусственным интеллектом, называет «жирным дебилом»... Повествование от лица такого героя заставляет Пелевина использовать все средства языка, чтобы вызвать у читателя отвращение к рассказчику, который, естественно, пытается выставить свое поведение в наилучшем свете. Увы, для этого Пелевин прибегает в первую очередь к матерщине... как делал он и во всех своих последних романах, повествующих об извращенцах, садистах и продавшихся власти журналистах...
Грустно становится и от того, что чуть ли не единственным, хоть сколько -то симпатичным персонажем автор делает резиновую куклу, утеху «пупараса»... Ну, еще и орка Грыма, но он как-то уж совсем невыразителен... Возможно, по мысли автора, благородные и великодушные герои просто не смогли бы оставаться в жизненном пространстве, населенном такими существами, как рассказчик Дамилола... Где у всех остался один Бог — Маниту: людей интересует только то, что показывают на мониторах, и еще деньги - «мани», которые они тратят на резиновых возлюбленных и на создание искусственного вида за окном своего жилища.
Что ж , мы познакомились с очередной, талантливо написанной антиутопией, нас стошнило от очередного отвратительного героя... Как сказал много лет назад писатель В. Ерофеев: «Чаша уже до краев полна черной жидкостью...» Что дальше?

Так вышло, что десятилетний юбилей «Снаффа» мы встретили на одиннадцатом году жизни романа, а всё потому что специальное переиздание вышло с рекламным подзаголовком «2011-2022». Что, учитывая фирменный юмор автора, смотрится гораздо органичнее — единицы сменились двойками, а его, пожалуй, самый фантастический и абсурдный роман продолжает жить, перечитываться и встраиваться в меняющуюся реальность.

Эту книгу можно было бы называть «поздним Пелевиным», только сейчас уже он олицетворяет период, когда романы выходили раз в несколько лет, чередуясь с сборниками рассказов, и, осмысляя и перемалывая в себе ушедшее десятилетие, умудряясь при этом немного заглянуть в будущее. «Empire V», «t» и «Священная книга оборотня» использовали эту формулу, её мог бы взять на вооружение и «S.N.U.F.F.», в итоге же общие черты у этих текстов есть, но лишь частично — на деле же здесь есть элементы всех лучших произведений за все годы творчества, от «Принца Госплана» и «Чапаева и Пустоты» до «Шлема ужаса» и «Чисел».

На этот раз перед нами самая настоящая классическая антиутопия, в лучших традициях жанра, на который автор уже надевает свою фирменную фантасмагорическую логику мира, идею Пустоты, опасность пропаганды, а также особенности психологии искуственного интеллекта и женского коварства, военные сцены с рекламой на поле боя очень напоминают онлайн-игру, а мировая элита живёт в Лондоне, который представляет из себя всего лишь виртуальную проекцию за окнами. И это лишь малая часть, за которую роман можно смело советовать всем любителям фантастики, ставя при этом в один ряд с лучшими дистопиями современной российской литературы — «Кысь» Татьяны Толстой и «Днём опричника» Владимира Сорокина.

Не скажу,что я все прочел у Пелевина,после выхода ИЛК ничего не брал из нового в руки пока. Но думаю,что со временем. Кажется,что там есть на что взглянуть .

А что же у нас,снафф - описание общества будущего ,по - любому антиутопия с закрутившимися смыслами романтизма,высокого полета и неприступности женского сердца.
Хорошая пародия не мир реальный,а может и не пародия,а часть современного мира ныне живущего и дурно пахнущего. Есть низшие слои населения,часть из них развита,кто-то слишком отсталый и должен поплатиться за это частым одурманиванием самого себя.

Люди с извращенными умами,с гиблыми фантазиями и с характерным воображением.Да и осталось ли там человеческое. Вопрос уже другой.

Казалось бы, полнейшая утопия,царство тьмы и заточение пороков.Но все же находятся просветленные,которые не хотят жить по сложившимся канонам,они видят свят,новый мир,спасение и путь.
Перед их взором недостатки этого мира орков оголяются,выходят наружу,смысла их прятать уже нет.

Все ужасы,иллюстрированные в этом мире,должны попадать в объективы камер,чем хуже,тем и лучше,тем и дороже,тем актуальней и востребованней.

Мне лично нравятся новые образы,новые слова,значение новых слов в старом образе. Но это стиль изложения Пелевина. Я почти везде замечаю аналогии с происходящими событиями по всему миру,если он берет что-то в расчет ,то это многое значило в прошлом,либо он предугадывает будущее.

Дискурсом теперь заведуют дискурсмонгеры, гламур стал вотчиной глумарасов, весь этот глубоко перверсивный золотой миллиард поселился на большом воздушном шаре мандаринового цвета, а внизу широко разлеглась красавица Уркаина, словно бы сошедшая с полотен Васи Ложкина, в которой влачат жалкое существование безликие Ушаты Помоевы и Шаталы Устоевы. Что же касается заоблачных витрувианских мужеложцев, жизнь их неизмеримо благополучнее, хотя, конечно, и у них есть свои проблемы (вы все помните эту постмодернистскую дилемму: быть клоуном у пупарасов или пупарасом у клоунов). Ах да, еще хтоническое чудовище из подростковой вампирской саги заменил Летающий Макаронный Маниту.

Текст, которым автор испачкал храмовый целлулоид, незамысловат и одномерен, как моя рецензия на него. Как я и предполагал ранее, написан он не Пелевиным (которого, как известно, не существует), а решившим даже не опроститься, а опростаться Сорокиным на зарплате у Центра по борьбе с идиосинкразией (Центр «И»). Последний перенял у несуществующего Пелевина не только дурацкую привычку записывать в блокнот билингвальные каламбуры рекламно-социального характера, но и порочную практику бодяжить сивуху отваром из мухоморов и после этого смотреть новостные каналы (это четвертый буддийский способ заглядывать в окошко духовного мусоропровода, практикуемый исключительно адептами постбуддизма).

И последнее, что я хотел сказать, соратники. Конец света будет просто рухнувшим на нас огромным шаром, в который какой-то вымышленный мудак выстрелил из авторучки.

В спорах – гетто или не гетто – между поклонниками фантастики и почитателями большой литературы неуловимым джокером мелькает Виктор Пелевин.
— А вот фантаст Пелевин – чем не большой писатель? – идут в атаку пофы.
— Пелевин – фантаст? Ну-ну, может и Салтыков-Щедрин у вас – фантаст? – вопрошают поблы.
— А то, конечно, фантаст. Не, Пелевин – фантаст, а Щедрин – так, классик, — вразнобой отвечают пофы.
Поблы наслаждаются сумятицей в рядах пофов и пытаются развить успех:
— А какой он у вас фантаст, Пелевин-то – сайенс-фикшен-фантаст, или, прости Господи, фэнтези-фантаст?
— Ну, он типа вааще, — раздаётся невнятное бормотание, перемежаемое отдельными выкриками — сайенс, социальная, а хоть бы и фэнтези, философская! — переходящими в скандирование – фантаст, фантаст, фантаст!
Стороны расходятся, весьма довольные собой.
Сам Пелевин парит в горных высях, не снисходя до суетных споров. Как ни назови…
Так было. Но так не есть, и так не будет.
Потому как написал Пелевин самый что ни на есть научно-фантастический роман «S.N.U.F.F.». В общем-то, приняв все правила игры на этой поляне. Изобразив карикатурно-юморно-едко-иронично-жёстко-ехидно постапокалиптическое (уфф – какое трудное слово!) будущее, Пелевин не посчитал излишним оснастить роман и вполне себе живым сюжетом и позитивно-забавно-эффектной концовкой. И снабдил свой роман подзаголовком «утøпія», любезно предоставив критикам и рецезентам возможность молча и тщетно отгадывать причину столь необычного написания привычного термина и громогласно-убедительно вносить поправку-приставку «анти-».
А если у вас есть ещё по этому поводу какие-то сомнения – взгляните на название романа. А теперь вспомните определение фантастики, данное вроде бы Деймоном Найтом: Фантастика – это всё, что обозначено соответствующими буковками на обложке книги. А что мы видим на обложке книги Пелевина? S.__ F. Всё, сомнений больше нет. Отныне Пелевин – точно фантаст.
Да, чуть не забыл сказать. А роман-то хорош, однако.

Первое, что хотелось бы сказать о пелевинском S.N.U.F.F.’е, так это то, что подобная форма применения социальной тематики (на которой построена большая часть произведений русского, как его называют, «классика») уже не нова. Стоит только вспомнить легендарную картину Георгия Данелии «Кин-дза-дза!». Но беда даже не в этом - обличённая в квинтэссенцию фантастики (тут Виктор Олегович откровенно слабоват) и проблематики современного отечества, которую так же высмеивает автор, история является произведением грубым, неотесанным и стреляющим прямо в лоб, как демьяновский «Хеннелор». И это очень странно для писателя, которого продвинутая молодёжь позиционирует как главного литературного оппозиционера современности. Вкупе с уже тем самым угадываемым дерзким слогом, которым орудует Пелевин, всё это превращается не в насмешку над современной действительностью и социальными институтами, а в жалкую и пошлую попытку впихнуть своё мнение. Мнение и так уже давно очевидное, а потому замусоленное донельзя.
Что же имеет во всём этом ценность, так это образность, которая как редкие вкрапления позолоты стираются на фоне большой пепельной кучи, пережженной десятки раз.