Ночь

Человек поднимается к Богу с помощью вопросов, которые он Ему задает. Это и есть истинный диалог. Человек спрашивает, а Бог
отвечает. Но мы не понимаем этих ответов. Их невозможно понять, потому что они исходят из глубины души и остаются там до самой смерти.

Если Вечный - в самом деле Вечный, то последнее слово для каждого из нас остается за Ним.

Я был всего лишь пеплом, но чувствовал себя сильнее, чем этот Всемогущий, к которому моя жизнь была привязана так давно. Я стоял посреди этого собрания молящихся, наблюдая за ними как посторонний.

Мои глаза открылись, и я оказался одинок, чудовищно одинок в мире - без Бога и без человека. Без любви и милосердия.

Я был обвинителем,
а Бог - обвиняемым.

Случалось ли нам когда- нибудь задумываться о таком последствии ужаса, которое, хотя и менее заметно и не так бросается в глаза рядом с другими, но для нас, людей веры, есть самое худшее?

Не всегда самое сильное воздействие оказывают на нас те события, в которых мы непосредственно участвовали.

Не знаю, как долго он играл, меня сморил сон. А когда занялся день, я открыл глаза и увидел мёртвого Юлека. Рядом валялась растоптанная, убитая скрипка, и это маленькое раздавленное тельце перевернуло мне душу.

Я взорвался: «Какое тебе до этого дело? Мы что, должны верить Гитлеру, как пророку?»

Его тусклые, потухшие глаза уставились на меня. Наконец, он сказал устало: «Я верю в Гитлера больше, чем в кого-либо другого. Он единственный, кто сдержал свои обещания — все свои обещания еврейскому народу». 

К яме подъехал самосвал и вывалил свой груз......

..........

Кто-то начал читать Кадиш — молитву об умерших. Я не знаю, случалось ли когда-нибудь прежде за долгую историю евреев, чтобы люди читали заупокойную молитву по самим себе.

«Йитгадал ве йиткадаш шмей раба… да будет Его великое Имя возвеличено и освящено…»