Теллурия

Как опасно долго засидеться в любимчиках. Еще опасней прочитать много книг.

Россия во все времена вела спящий образ жизни, пробуждаясь ненадолго по воле заговорщиков, бунтарей или революционеров.

Любознательный Патрик, заплатив небольшую сумму, произнес в словозаборник русское слово “пиздец”, и машина, слегка поурчав, выдавила из себя нечто овально-зеленовато-розовое, с оранжеватыми протуберанцами и бордовым полушарием посередине. Блюдо пахло неопределенностью.
– Вы будете это есть? – поинтересовался Энгельберт, наблюдая.
– Обязательно! – тряхнул своей лохматой головой Патрик так, что его серьга-птеродактиль открыла клюв и каркнула.

Если хочешь хлопот на один день - позови гостей, если хочешь хлопот на всю жизнь - заведи любовника.

А как еще в жизни моей теперешней? Все катится помимо меня, помимо воли. Все через понуждение внешнее, все комом снежным.

«И печальный парадокс в том, что этим варварам не пришлось забивать себе в головы ничего металлического, чтобы стать героями, ибо головы их с детства были забиты героическими идеями. А вот противоборствующая сторона не смогла обойтись без гвоздей. Поэтому она и проиграла» (стр. 207)

« — Скажи-ка мне, брат Трифон, какая у тебя национальная идея? <...>
— Идея? <...> Наша идея, ваше сиятельство, барину своему служить» (стр. 69)

Ежели говорить серьезно, у меня претензий больше не к немцам и жидам, а к русским. Нет на свете народа, более равнодушного к своей жизни.

Дьявол, как известно, пошл. За всю дорогу Павлик не подарил нам ни минуты молчания. Этот толсторожий самодовольный ублюдок благополучно propizdel всю поездку.

Что может быть нелепей и безнравственней профессии актера? Выходить на подмостки, кривляться, плакать чужими слезами, смеяться чужим смехом. Недаром нашего брата хоронили за оградой. А уж судьба крепостного актера, да еще с собачьей внешностью, — это просто…
Роман (злобно-обиженно скалясь). Horror!
Фома. Именно. Horror. Или, как сказал бы оставшийся там несчастный, нерешительный Сергей Ефремович, «это просто Белый Бим Черное Ухо».