At the Mountains of Madness

человеческое любопытство неистребимо

Под сенью Хребтов Безумия остерегайтесь давать волю своему воображению.

В некоторых людях страсть к познанию перевешивает все, ей уступает даже инстинкт самосохранения. 

Вдали, среди одиноких вершин, буйствовал свирепый антарктический ветер; лишь ненадолго усмирял он свои бешеные порывы; завывания его вызывали смутное представление о диковатых звуках свирели; они разносились далеко и в силу неких подсознательных мнемонических причин беспокоили и даже вселяли ужас.

Казалось бы, пора привыкнуть спокойнее на все реагировать, а может, даже ожесточиться, но в жизни случаются такие переживания, что ранят особенно глубоко, от них невозможно исцелиться, рана продолжает ныть, а чувствительность настолько обостряется, что достаточно оживить в памяти роковые события, и снова вспыхивают боль и ужас.

Частенько я, восхищенный и зачарованный, наблюдал необычные атмосферные явления; однажды это был поразительно правдоподобный мираж (первый в моей жизни): отдаленные айсберги вдруг обратились укреплениями грандиозных, немыслимых замков.

Но в жизни  случаются  такие  переживания,  что  ранят  особенно  глубоко, от них невозможно  исцелиться, рана  продолжает ныть,  а чувствительность настолько обостряется,  что  достаточно  оживить  в  памяти  роковые события, и  снова вспыхивают боль и ужас.

Иногда с его губ срываются бессвязные, лишённые смысла словосочетания вроде: «чёрная бездна», «резные края», «протошогготы», «пятимерные, наглухо закрытые конструкции», «мерзкий цилиндр», «древний Фарос», «Йог-Сотот», «исходная белая студнеобразная структура», «космический оттенок», «крылья», «глаза в темноте», «лунная дорожка», «первозданный, вечный, неумирающий» и прочие странные словосочетания.

Бурливый, слабо светящийся фон из облаков казался чуждым земным пространствам, тая в себе невыразимый словами намек на некую расплывчатую, бесплотную потусторонность и жуткое напоминание о полном одиночестве, пустоте и обособленности, о вековом мертвом сне этого нехоженого и непознанного южного мира.

... Старцы пережили стадию техногенной цивилизации, однако отказались от неё как от неадекватной эмоционально.