Дочь скульптора

Уже не первый опыт знакомства с автором, до этого как-то были муми-тролли.
Эта книга посвящена детским годам знаменитой писательницы. Стоит отменить прежде всего непоследовательность и часто нелогичность повествования, частые повторы, появление новых героев из неоткуда (кто это такой? когда про него в первый раз писали?)
Как мне показалось, Янссон удалось максимально близко приблизиться к тем воспоминаниям, которые остаются у нас из далекого детства.
для меня стало открытием, что писательница родилась в городе Гельсингфорс (ныне Хельсинки), в то время когда он был частью Российской империи

Есть такой старинный советский анекдот про человека, который работал на заводе по производству швейных машин. Он очень хотел заполучить швейную машинку и потихоньку выносил с завода детали, но сколько ни бился, дома из них всякий раз собирался автомат Калашникова. Так и Туве Янссон. За что бы она ни бралась, за детские ли сказки, за собственные ли мемуары, всё время получаются хроники Мумидола.

«Дочь скульптора», скажем, вполне могла бы называться «Другая дочь Мюмлы», потому что сварливый детский голосок, которым разговаривает эта книга, подозрительно похож на голос малышки Мю. А ещё сборник можно рассматривать как пачку разрозненных черновиков к основной мумитроллиаде, так много в этих рассказах пересечений с муми-приключениями, а уж сколько там хемулей, филифьонок, кнюттов и скроттов, причём под своими реальными именами! Снусмумрик Альберт, хемуль Иеремия, Муми-папа, определённо списанный с Янссона-старшего (того, который скульптор).

Помните Хомсу, которого бессердечная Мю запугивала Болотными Змеями и Живыми Грибами? И шкаф, на котором она отсиживалась, пока бедняга Хомса метался внизу в поисках спасения от Прилипучек? Живые грибы уже забрались в прихожую, берегись, маленький Хомса! Так вот узнайте: Хомсу звали Пойу, а дочь скульптора (на самом деле другая дочь Мюмлы) учила его, как избавиться от змей, обитающих в большом плюшевом ковре.

Дело кончилось тем, что оба участника кошмарных змеиных событий забились под пресловутый шкаф, и отлёживались там, пока Пойу, опрометчиво наступивший на коричневый узор, не перестал кричать. А всё потому что

Книга определённо прольёт утешительный елей на душевные раны тех отчаянных романтиков и трепетных мечтательниц, кого в непростом детсадовском возрасте клеймили врунами и врушками. Так виртуозно приукрашивать действительность, как делает это суперненадёжный рассказчик малышка Туве, не каждый взрослый сможет. А ребёнок — запросто, и это так заметно и узнаваемо! Вот типичный и одновременно сюрреалистический диалог из рассказа «Морские заливы».

«Задрожав от радости, я отвечаю:

— [...] Нельзя ли выпить стаканчик?

— Ну да ладно, раз уж приходится растрачивать здесь свою водку, — отвечает он и протягивает мне свой стакан.

Я наливаю водки и пять раз выпиваю по стакану».

Пять раз по стакану, ага. Так тебе, малявке, и налили хотя бы каплю, ври больше! И малышка Туве продолжает самозабвенно врать, причём, как говаривали когда-то во дворе моего детства, врать и не подпрыгивать. В переводе на повседневный взрослый — слегка преувеличивать, придумывать на ходу. В переводе на взрослый продвинутый — гиперболизировать. А по факту читаешь и думаешь: ну и девчонка, господи помилуй! Немудрено, что она выросла в большую, прямо-таки огроменную сочинительницу — нам всем на радость.

Формально «Дочь скульптора» — это мемуар, но практически это сборник новых нечитанных рассказов о Мумидоле. Девятнадцать поэтичных новелл, полных волшебных метафор.

Помнится, я когда-то до дыр прошерстила библиографию Янссон, чтобы не пропустить ни одного, даже самого крошечного, рассказика из муми-Вселенной, но «Дочь скульптора» всегда обходила стороной. Роковая ошибка! Впрочем, я её уже исправила. Дочитала и теперь с лёгкой душой могу сказать: с тех пор, как я навещала Мумидол в последний раз, ничегошеньки там не изменилось. У обитателей долины по-прежнему всё прекрасно и всё печально. Всё как всегда. Везёт же некоторым.

Книга прошла мимо, и я наверняка через год-другой не вспомню из нее ни строчки. Эта избыточная сказочность, которая вроде как должна переносить нас в то самое "волшебное детство" меня местами даже пугала. И если не брать во внимание, что писатель говорит о детских годах, можно взять и подумать, что там не все в порядке с мировидением.
Некоторые главы откровенно нагоняли жути и даже пугали, хотя их изначальная цель была явно не такой. Словом, я просто прочитала, без восторгов и ностальгии.
Некоторые воспоминания более реалистичные, без спящей летучей мыши под пиджаком у папы и сумасшедших старушек, распевающих песни и лепящих из гипса безделушки. Некоторые, вроде полетов во сне, мне категорически не понравились.
Книга на любителя, может быть, для поклонников автора, но никак не для таких мимо шедших, как я.

Очень противоречивые мысли у меня от этой книги, но впечатление невероятно яркое. Не думала, если честно, что личность создательницы забавных Муми-троллей, Хемулей и Морр так масштабна, а жизненная философия способна вызвать и уважение, и удивление (в некоторых ее аспектах). Философия стойкости и одновременно эскапизма и культа детской радости.
Автобиография – сложный жанр. Этакий душевный эксгибиционизм на грани, беседа с читателем сквозь время. Детство с его позолоченными воспоминаниями, мучительное взросление, отношения с жизнью, государством и людьми. Поиск себя и своего пути. Обыденные вещи, поиск способов вырваться за грани обыденности. Создание волшебной страны, в которой прятались и прячутся поколения детей и взрослых, и, как выясняется, и сама Туве. Вот откуда торчат хорошенькие ушки Муми-троллей, вот из какого сора вылезла страшная холодная Морра…

Я не люблю, когда людям живётся трудно.
Туве Янссон

Все книги Янссон, что я пока читала, пропитаны светом и теплом детства. О чем бы она ни писала, это такая ироничная лирика с грустинкой, что даже о страшном читать и думать становится не так тяжело. Однозначно рекомендую к прочтению, хотя понравится, вероятно, далеко не каждому.

О своем детстве Туве Янссон вспоминает с каким- трепетом, будто не о реальной жизни, а о сказочном сновидение, которое может растаять в воздухе. Она добавляет волшебства обыденным вещам и сглаживает все, что может показаться неприятным. Детское восприятие? Или просто особенность именно этого человека превращать мир вокруг в сказку? Думаю, многое Туве переняла от семьи, родители были творческими людьми и в доме царила соответствующая атмосфера, бабушка и дедушка религиозными, каждый видел мир в собственном свете. В данном случае, мне кажется, что во многом именно благодаря семье девочка выросла в замечательную сказочницу.

Зарисовки из детства Туве Янсон. Написаны, когда писательнице было уже 54 года. И в этих коротких рассказах есть всё то, за что любимы другие её произведения, как сказки о муми-троллях, так и совсем не сказочные произведения.

Впрочем, в книгах Туве Янсон всегда присутствует некий оттенок, грань, через которую в обыденную жизнь входит нечто мистическое, волшебное. Так и в этой книге.

Родители Туве были художниками, что в значительной степени повлияло и на её личность. Папа - скульптор, мама - иллюстратор детских книг. В доме сложилась особая атмосфера максимальной свободы, и уже тогда Туве вполне могла выражать себя всеми доступными способами, получая поддержку своим идеям и особо не боясь одёргиваний.

В той же мере свобода самовыражения доступна и её родителям. Папа, например, любит пожары, ждёт их и когда они, наконец, случаются, будит детей ночью и несёт их, чтоб посмотрели на такую красоту. И если пожар оказывается маленьким или уже почти затушен, то ужасно расстраивается.

Мама тоже любит пожары, но масштабом поменьше - устраивает их в пепельнице или в комнате, или в коридоре, вечером, когда папа уходит поискать знакомых. Может, чтобы папа не решился вдруг довести маленький пожар до должного, по его мнению, размера.

Дедушка - священник. И, возможно, именно жизнь в одном доме с ним, детская вера во всё, что он говорит, и искреннейшие попытки найти подтверждение этой вере в реальной жизни, стали источником особенного восприятия жизни, с оттенком сверхъестественного, которое прочно вошло во всё творчество писательницы.

Как и в книгах о муми-троллях - все очень хорошие, особенные, и любят друг друга, и, казалось бы, живут все вместе и всегда рядом. Но, как и в других книгах Туве, каждый - очень одинок, потому что погружён в себя настолько глубоко, что, кажется, окружающих замечает с некоторым усилием. И когда они собираются вместе, на веселый праздник, то это - встреча одиночеств, в самой тёплой компании не перестающих быть одинокими.

"Дочь скульптора"-автобиографическая повесть, однако вы не найдёте в ней описания жизненного пути писательницы. Повесть посвящена периоду жизни, похожему на один бесконечно-длинный день,-детству. Это произведение больше напоминает дневниковые записи ребёнка; здесь нет чёткого изложения событий, а только сбивчивые мысли и чувства маленькой девочки. Для меня это повесть-чувство; по прочтении её у меня нашлось лишь одно слово, выражающее суть произведения-"sense"...
Вспомнилось своё недавнее детство, когда даже самое незначительное событие приобретало особый смысл. Здесь я увидела ту чистоту восприятия, присущую только детям. Удивительно, как удалось взрослому человеку вновь проникнуться своими детскими впечатлениями и не просто поведать о них, а буквально вжиться в образ ребёнка, выражаясь его языком, задавая его вопросы. Но меня также удивило чувство одиночества, сквозящее в каждой строчке. По настроению повесть напомнила мне другое произведение Туве Янссон-"Волшебная зима" : холодно, тоскливо, страшная и одинокая Морра бродит по свету...и в то же время не отступает чувство тайны и волшебства!

Книга - находка для поклонников творчества Янссон.

Во-первых, она ближе к магическому реализму / притчам, чем к мемуарам.
Во-вторых, она полна прекрасных и волнующих образов, навеянных детской фантазией.
В-третьих, сквозь детские воспоминания явственно проглядывается жизненный опыт, который и лёг в основу сказок писательницы. Находить эт параллели по-настоящему увлекательно.

Необходимо отметить, что книга вряд-ли заинтересует людей, далёких от мира, созданного Туве, или прочитавших одну-две сказки.