Оно

Энергия, которую ты бодро выкачивал ребенком, энергия, которая, как тебе казалось, никогда не закончится, иссякла между восемнадцатью и двадцатью четырьмя годами, уступила место чему-то гораздо более скучному, такому же фальшивому, как кокаиновый кайф: целеустремлённости, возможно, или намерениями, или какому-то другому умному слову из лексикона Молодежной торговой палаты. Происходило это незаметно — не разом, как раскат грома. И возможно, думал Ричи, это-то и пугало больше всего. Ты не мог перестать быть ребенком мгновенно, с громким взрывным "ба-бах", как взрывались эти клоунские воздушные шары с надписями а-ля "Бирма-Шейв". Ребенок медленно выходил из тебя, как воздух из проколотой шины. И однажды, подойдя к зеркалу, ты обнаруживал, что на тебя смотрит взрослый. Ты мог по-прежнему носить синие джинсы, ходить на концерты Спрингстина и Сигера, красить волосы, но из зеркала на тебя все равно смотрело лицо взрослого. И происходили эти изменения, пока ты спал, возможно, как визиты Зубной феи.
"Нет, — думает Ричи. — Не Зубной феи. Феи взросления".