
Экранизации
AleksSar
- 7 500 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Приступая к чтению этой пьесы, я предполагала, что это будут некие разрозненные наброски на тему, неоконченные и "порезанные". Почему я так думала, потому, что в свое время читала все версии "Мастера и Маргариты", которые составители решили включить в единый сборник, а там была та еще мозаика. И в случае с "Блаженством" я ошиблась, к своей же радости. Это произведение логично и имеет в целом характер законченного произведения. Не поражающее, не заставляющее драматично заламывать руки или погружаться в депрессивные философские рассуждения, а носящее больше развлекательную функцию с сатирическим уклоном. Но и в этом первоначальном варианте большая часть персонажей (главные, так точно) великолепно узнаваемы. Я даже некоторые реплики Бунши и Милославского читала интонациями актеров из знаменитейшей комедии Гайдая, радуясь невероятно этому факту. При этом пьеса от фильма и много чем отличается. В пьесе, к примеру, три времени действия - минимально 16 век, 20-е годы 20го века и 23 век. Последний стал неожиданностью, но тем не менее тоже был интересен - и тем полетом фантазии автора по поводу технических возможностей такого далекого будущего и тем, как проявлялась суть наших "ранне-советских" героев в обществе сильно далеком от этого всего. Позабавило так же отношение Бунши к своей родословной, человечишка во всей красе. В целом интересная пьеса, планирую сравнить ее с более поздним вариантом, принятым к постановке.

Драматургия не самое мое любимое в литературе - тут я предпочитаю смотреть, а не читать. Хотя, не спорю, есть произведения, которые производят прямо-таки неизгладимое впечатление и при прочтении - взять ту же самую “Горе от ума”, пьесу, давным давно раздерганную на цитаты. Но на самом-то деле, фишка жанра, конечно, не в этом (или не только в этом) - в случае с пьесами важно то, что смог драматург донести до читателей (или зрителей), имея в активе не такой уж обширный арсенал средств - по сути, только речь героев, никаких тебе описаний, пространных внутренних терзаний, все должно быть лаконично, но очень, очень емко. В противном случае пьеса окажется неудобной в постановке (если драматург переборщит с хронометражем) или попросту пустой и бессмысленной. И, похоже, я полезла в дебри - сейчас речь не о том. Хотя…
Нынче мне очень понадобилось прочитать пьесу, написанную в жанре фантастики. Почему мой выбор пал на Булгакова - не знаю. Почему именно “Блаженство”, хотя изначально я думала про “Ивана Васильевича” - понятия не имею. Кто-то под руку толкнул, нашептал. И как же я была удивлена, когда среди действующих лиц увидела знакомые фамилии Милославского и Бунши! И поначалу решила, что эта пьеса - продолжение истории, ставшей широко известной благодаря стараниям Леонида Гайдая.
Но нет, “Блаженство” - самостоятельный продукт, объединенный с “Иваном Васильевичем” лишь упомянутыми управдомом и домушником. Ну и да, изобретателем - вернее, изобретением, потому что изобретатели разные. Хотя от обоих ушли жёны, мда.
Ладно, опять я не о том. Что хочу сказать. “Блаженство” - это тоже история попаданцев, но - в далекое будущее. Настолько далекое, что коммунизм уже давно победил и процветает не только на территории СССР, но и всего мира. Люди будущего, с которыми сталкиваются наши попаданцы, добродушны и доверчивы (по крайней мере, на первый непристальный взгляд). Они с радостью принимают гостей из прошлого и настойчиво убеждают их остаться с ними, в их прекрасном и светлом времени. И самой главной причиной радости аборигенов является чудесное изобретение инженера Рейна, которое и позволило героям пьесы переместиться на столетия вперед.
По тому, какие реплики вложил в уста своих героев Булгаков, какое поведение написал для гения-инженера, очень заметно негативное отношение писателя к Советской власти (которого он, впрочем, никогда не скрывал). Неудивительно, что пьеса удостоилась постановки лишь в конце 90-х годов - слишком уж очевидна мысль, которую писатель вложил в произведение: новый строй старается уравнять всех, лишить индивидуальности (заметно перекликается с Замятинским “Мы”), и в итоге - лет эдак через двести-триста - люди будущего, возможно, и будут доброжелательны, но станут очень бедны эмоционально, скучны и совершенно неинтересны. Ну и да, по бюрократическому управдому Бунше Булгаков тоже прошелся катком. На его фоне Жорж Милославский выглядит даже немножко милым (насколько милым может выглядеть домушник).
Занятно, гротескно, местами забавно. В целом было интересно, но, если честно, на постановку я, наверное, не пошла бы…

Одним из любимых фильмов с детства является "Иван Васильевич меняет профессию". В детстве он мне просто нравился. С ростом количества просмотров и по мере взросления начал находить исторические "косяки", потом и начал находить исторические тонкости, которые демонстрируют глубокое изучение истории, которые правда соседствуют с косяками, штампы времени съёмки и процесс изменения экономического базиса в Советском Союзе. Также узнал, что фильм снят по мотивам пьесы Булгакова "Иван Васильевич", которая является эволюцией пьесы "Блаженство". По сути фильм Гайдая - третий вариант. У Бэда в телеге узнал, что грядёт четвертая, но не знаю.
В нулевой итерации Ивану Васильевичу посвящено мало места, Бунша вообще холостой, и они успевают побывать в будущем, да и главный герой - инженер Рейн (Шурик по герою Гайдая) нашёл себе новую Тянку. Будущее там описано слабо. Я так понял, что там живут высоко над землёй. Можно сказать, что реальность, хотя там 2222 год. В будущем бесклассовое общество. Хотя и у нас по мнению официальных идеологов оно такое. Интересно было взглянуть на историю по-новому.

Бунша. Я обращаюсь к вам с мольбой, Евгений Николаевич. Вы насчет своей машины заявите в милицию. Ее зарегистрировать надо, а то в четырнадцатой квартире уже говорили, что вы такой аппарат строите, чтобы на нем из-под советской власти улететь. А это, знаете, и вы погибнете, и я с вами за компанию.

Рейн. Это Москва? (Бросается к парапету, видит город.) Ах! (Оборачивается с
безумным лицом, смотрит на светящийся, календарь.) Четыре двойки. Две
тысячи двести двадцать второй год! Все понятно. Это двадцать третий
век. (Теряет сознание.)
Милославский. При нашей работе нам нельзя несмелым быть. Оробеешь, а потом
лет пять каяться будешь.
Радаманов. Прежде всего, Святослав Владимирович, не надо бумаг. У нас они не
приняты, как я вам уже говорил пять раз. Мы их всячески избегаем.
Скажите на словах. Это проще, скорее, удобнее. Итак, на что жалуетесь?
Саввич. Скажите, пожалуйста, вам не попадался ли мой портсигар?
Милославский. Маленький, золотой, наискосок буква "С"?
Саввич. Вот, вот именно!
Милославский. Не попадался.














Другие издания
