Террор

Некому будет опознавать нас, когда мы умрем, — и уж тем более хоронить.

Гудсеру захотелось завопить. Он чувствовал присутствие какого-то существа в темном трюме. Какого-то огромного и враждебного существа. Оно могло находиться в двенадцати футах от них, сразу за границей тусклого круга света от фонарей.

«Террор» и «Эребус» могли пройти — и прошли — через такие льды, где ни одно другое судно на свете не имело бы шансов уцелеть.

В тот момент Томас Блэнки понял, что матросы, которых он мысленно обзывал суеверными дураками, на самом деле правы: это существо являлось столько же демоном, сколько животным из плоти, крови и белого меха. Оно являлось воплощением некой силы, которую надлежало ублаготворять, которой следовало поклоняться — или же просто спасаться от нее бегством.

Горячая пища являлась единственным средством, способным укрепить моральное состояние замерзших людей, лишенных надежды на скорое спасение...

Он понимал Арктику лучше, чем себя самого.

... для капитана любого флота — но особенно военно-морского флота Великобритании — нет ничего страшнее, чем покинуть свой корабль.

Отныне никакой разницы между днем и ночью нет — и не будет в ближайшие четыре месяца.

... Франклин делал то, что без всяких вопросов делал всю жизнь: выполнял приказы.

Поскольку употребление алкоголя шло вразрез со всеми его принципами, ему оставалось лишь стоять с бокалом в руке, поглядывая на опадающую пену шампанского и выжидая удобного момента, чтобы незаметно от него избавиться.