Татьянин день. Татьяны принесшие литературе не только хорошие произведения но и вписавшие имя Татьяна в скрижали Истории Литературы
serp996
- 10 417 книг

Ваша оценка
Ваша оценка
Обожаю Татьяну Толстую. Как писателя, разумеется. Она озвучивает мои мысли. Только красивее, конечно ) Мои мысли бестолковые, прыгают, расползаются, а ее - плавные, красивые, с завитушками. Любо-дорого читать!
Очередное открытие - "Легкие миры". Как вовремя нашелся этот коротенький рассказ! После миров Кастанеды, Гессе, Элиаде, Куксина - такой подарок. Нет, не подумайте, что их миры для меня не хороши. Замечательные миры. Важные. Глубокие. А у Толстой - легонькие.
Татьяна Толстая рассказывает о легком прикосновении к счастью. К ее личному (вернее - к счастью героини рассказа. О себе она писала или нет - не суть). Оно для нее в воздушной комнате. В сером доме. С белыми розами на участке.
Еще - в ощущении кайфа от найденного (наконец-то!) чувства взаимопонимания.
Ну да, я зацепилась за астральное. Мирское ушло на второй (десятый) план, стало фоном, оттеняющим основную для меня мысль.
Но и фон ничего так. Читаемый, представляемый.
Кстати. Никогда не любила Америку. А тут что-то захотелось там пожить... Как в старом анекдоте:
*
Спасибо за "Легкие миры" ME ,.

Много лет назад, фактически в детстве, мне почему-то жутко нравилась программа "Школа злословия". В тот период моей жизни у меня был телевизор, масса свободного времени и огромное и по-детски глупое желание понять и осмыслить основы мироздания. Я пересмотрела 100500 ток-шоу, в которых обсуждались проблемы ЖКХ, молодёжи, наркотиков, пенсионеров, гомосексуализма, насилия над детьми, жестокого обращения с животными, нашествия инопланетян, целлюлита на щеках и т. д. Из всего этого "добра", которым щедро пичкает людей, не обделённых свободным временем, "голубой экран" (точнее, уже "чёрный", в большинстве случаев), мне больше всего запомнились всего три и одно из них - "Школа злословия". Естественно, мало что было мне тогда понятно в замудрённых речах ведущих и их гостей (да и сейчас наверно, если начну пересматривать, прояснение не наступит). Но колоритные фигуры ведущих, особенно Татьяны Толстой, привлекали и привлекают внимание до сих пор. Тогда же она мне казалась большой и вечно недовольной тёткой со специфическим голосом и злобным настроем.
Позже, благодаря моему любимому "ПереплЁту" Я познакомилась с некоторыми произведениями Татьяны Толстой. Несколько дней назад, благодаря судьбе-злодейке и совету (к которому Я силилась не прислушиваться, но реклама была хороша), Я быстро и без боли осилила "Лёгкие миры". Если описывать этот рассказ одним словом, то это - "уныние", которое словно февральская погода, окутывает белым плотным туманом и зашоривает поле зрения серой размытостью. Подача же фантастическая, в этом деле Толстая - на высоте, читается легко и с большим удовольствием, но тем, кто предпочитает мажорные нотки и концовки в духе happy end, категорически не рекомендую.
Мне, конечно, как всегда было МАЛО (пора уже приобрести таблетки от жадности), и уныло, но от Толстой веселья ожидать было глупо. Жизненные ситуации, обрывки воспоминаний (по крайней мере, это выглядело именно "обрывками") набрасывают лишь контуры событий, создают общее впечатление. Видимо поэтому, несколько историй из преподавательского опыта выглядят столь забавно и почти на злобу дня.
Астральность меня не зацепила, но в целом, твёрдые четыре звезды :)

Любители классической русской словесности в лучшем смысле этого слова, традиций и тптд, не смотрите на мою оценку, смело читайте, вам очень понравится. У меня просто особое предвзятое отношение к определенному типу вещей. Даже если эти вещи поданы очень красиво. Высший пилотаж подачи. А все равно рука не поднимается поставить хорошую оценку (= сказать автору спасибо за текст). Текст хороший, очень, но посланию, в нем заложенному, противится все мое нутро. А послание тоже важно для текста.
Далее очень предвзятое мнение.
Этот рассказ - завуалированный близнец горьковского «На дне» + героиня рассказа – современный Печорин в юбке. Есть люди, которые несчастливы. И не по причине каких-то обстоятельств, это несчастное ощущение в них заложено, черта их характера что ли. Люби их коллеги, уважай студенты, давай им работу по специальности, продавай им дом их затаенной невысказанной мечты – они все равно найдут к чему придраться, чтоб сказать – все плохо, все плохо, они сами поведут ситуацию в такое русло, чтоб сказать – ну вот видите, все безысходно, нет в мире счастья (где-то горкой, но не тут, не тут). Они не умеют радоваться жизни. Их стакан всегда полупустой.
Несколько моментов в рассказе, которые могли быть светлыми и радостными, тут же мрачнеют. Талантливый студент, например, которым сначала восхищаешься с подачи автора, через пару строк нарисован так, чтоб перестать восхищаться. Про жильцов, с которыми довольно долго душа в душу живет ГГ, сказано всего два слова, всего два. И следующим движением пера автор хорошего жильца отправляет в могилу. Но ту радость, что дало такое общение можно было и расписать, этому в нормальном мире люди радуются, это им жить помогает, когда плохо. Почему этим-то не поделиться?
А еще, как в «На дне», у ГГ ожидания от происходящего совсем не совпадают с реалом. И собственно отсюда все ее беды. Она как специально создает те яйца, на которые потом сошлется, что они танцевать мешали. Ой, какая неожиданность, что 300км дороги забирают так много времени! И тдтп. Не буду спойлить, хотя много на что хочется показать пальцем и спросить: - А что ты, ГГ, ожидала?
И это ощущение от того, что ГГ сама себе раскладывает грабли и наступает на них, раскладывает и наступает, и так много лет подряд, потом описывает этот процесс и ждет от читателя сочувствия, совсем не перебивается волшебством от наличия легких миров и Ангела. Потому что и тут тоже нытье. Миры есть, но как же все плохо, плохо, обстоятельства. А просто порадоваться за то, что удалось прикоснуться? Где благодарность?
Зато написано, конечно, красиво… Текст (правда, красивый) тут.
PS Рецензия с абсолютно противоположным мнением от FATAMORCANA по ссылке
Интересно, как каждый увидел свое :).

За годы работы у меня были и способные ученики, вполне себе среднеодаренные дети; некоторые из них собирались всерьез делать карьеру писателя, наполнять магазинные полки неинтересными, осторожными повествованиями, подкрашенными легкой порнухой; как правило, все они пытались у меня дознаться, как сделать так, чтобы их напечатал журнал «Нью-Йоркер», про что и как надо написать? Я говорила им, что этого не знаю, печататься – это совсем другое умение. Они мне не верили. Одна девушка ворчала: «Я понимаю, что надо переспать с главным редактором, – а еще как?»

У каждого человека есть ангел, он для того, чтобы оберегать и сочувствовать. Роста он бывает разного, смотря по обстоятельствам. То он размером с таксу — если вы в гостях или в толпе; то ростом с человека — если он сидит на пассажирском сиденье машины, в которой вы несетесь, крича и приплясывая; то разворачивается в свой полный рост — а это примерно как два телеграфных столба — и тихо висит в воздухе, вот как в такой душный и пустой вечер бессмысленного июля неизвестно какого года. Краем глаза при определенном освещении можно даже поймать слюдяной блеск его крыла.
С ним можно разговаривать. Он сочувствует. Он понимает. Он соглашается. Это он так вас любит.
Что дальше? — говоришь ему. — Что же дальше?
Да, соглашается он, что же дальше.
Любишь, любишь человека, а потом смотришь — и не любишь его, а если чего и жаль, то не его, а своих чувств — вот так выпустишь их погулять, а они вернутся к тебе ползком, с выбитыми зубами и кровоподтеками.
Да, да, говорит он, так и есть.
А еще люди умирают, но ведь это нелепость какая-то, верно? Они же не могут просто так пропасть, они же есть, просто их не видно, правда? Они, наверное, там, с тобой?
Да, да, со мной, все тут, никто не пропал, не потерялся, все хорошо с ними.
Прозрачный такой, мало различимый, как медуза в воде, висит и покачивается, и светлячки летают, не огибая его, и звездный свет если и преломляется, пройдя сквозь его бесплотность, то разве самую малость.

Мы не знаем, откуда берется счастье. Но есть такие места, где оно лежит, насыпанное горкой.
















Другие издания
