Мёртвым не больно

Близится очередная годовщина Победы в Великой Отечественной войне, когда случайная встреча вдруг отбрасывает бывшего младшего лейтенанта Василевича, а ныне инвалида войны, на двадцать лет назад. Январь 1944, Кировоградская операция и герой, еще недавно сетовавший, что вынужден конвоировать пленных немцев, вместо того, чтобы воевать, оказывается в самой гуще войны. Раненый сам, вместе с другими ранеными, со старым другом Юркой Стрелковым, с боевой медсестрой Катей, с капитаном Сахно... Их лица мелькают в этой страшной круговерти, чтобы исчезнуть навсегда и навсегда же врезаться в память. По жестокой традиции судьбы лучшие - уйдут первыми, хотя, быть может, именно это и есть милость провидения:

А вот оставшимся в живых придется идти до конца. И найдутся такие, кто предпочтёт свернуть, подстелиться, послужить согласно обстоятельствам.

И самое страшное, самое обидное, что вот именно таких-то заденет меньше всего. Они не сгинут в кровавых омутах, всегда выплывут. Их не покорежит, не перемелет пережитое, им не будут потом сниться кошмары. Они вынырнут, отряхнутся и устроятся вновь - поувереннее, потеплее. И будут жить спокойно. Их не отбросит в прошлое не только встреча с похожим на кого-то человеком. Их уверенность в себе не пошатнет даже прямой разговор, даже неприкрытое обвинение.

А вот таким, как Василевич повезло меньше всего. Да, они выжили и победили, но заплатили за это огромную цену. Практически всей своей судьбой расплатились, всей жизнью, всей душой, в которой теперь неизвлекаемым якорем навсегда засела война. Война, воспоминания и размышления. И чувство вины перед теми, кто навсегда остался там - в разбитых госпиталях, на дорогах, в полях и лесочках.

В этой повести очень подробно показан быт и реалии войны. Всеобщая сумятица и как итог - неорганизованность, раздолбайство и наплевательство всех на всех, каждый занят только своим личным и неотложным в данный момент делом, дельцем и делишком, и пофиг, что в километре от этих делишек притаились немецкие танки - "ничего не знаем и знать не хотим!", "пошел нафиг!", "под трибунал захотел за распространение паники?" говорят младшему лейтенанту, который пытается достучаться хоть до какого-нибудь военного начальства. А когда через сутки эти самые танки поперли на расслабившихся русских, те дружно дали драпака, хотя оставлять позицию никак нельзя было. И получилось, что высоту над деревней защищала горстка раненых и их сопровождающих, а также пленный немец. С десятком карабинов-винтовок-пистолетов на всех - против немецких танков... У них просто не оставалось выбора - или они будут хоть как-то отстреливаться или их методично перестреляют танкисты, как курят. Самое смешное, что выстрелом из винтовки кто-то сумел поджечь танк - попал в топливный бак. Вообще, конечно, им грозила неминучая смерть - но повезло, наши танки появились, завязалась танковая дуэль, уцелевшие защитники побрели вниз. А там их встретило начальство! "Стоять! Кто старший? Как вы смеете оставлять высоту?" Старшим в этом бою был старшина Евсюков. Он спросил у генерала: "А кто дал приказ защищать высоту?" Генералу крыть нечем - ведь приказа-то не было, все удрапали, роняя тапки. Старшина развернулся и все поплелись дальше. Особист Сахно потом разыскивал Евсюкова - его решено было сделать козлом отпущения. Записывал также себе в блокнотик и всех участников этого боя - вообще-то совершенно стихийно образовавшегося, скорее - акт отчаяния, а не бой. И записывал он их вовсе не для занесения в наградные списки. А для очень неприятных разговоров "где надо"...

Это только один из эпизодов книги. А их там много. И очень удивляло, что свой своему, оказывается, вовсе не друг, товарищ и брат, а очень даже волк. Каждый пекся в первую очередь только о своей шкуре. С редкими исключениями - это был или очень добрый человек, или очень совестливый, или же помогает с риском для жизни только своему другу. А уж раненых бросать где попало - это святое для наших. И если бы не самоотверженность медсостава, потери советской стороны в ВОВ были бы неизмеримо выше - если бы медики, так же как вояки, драпали бы без оглядки с поля боя, начхав на все, а на раненых в первую очередь - это же такая обуза, сплошные чемоданы без ручек... Просто удивляюсь медсестрам - почему они спасали людей, не думая о себе. А те, кто ОБЯЗАН был это делать по долгу службы - удирал, оставляя слабых, раненых, обожженных, беспомощных людей на верную смерть, забирая все подряд средства передвижения, а особо дошлые - еще и оружие и одежду у раненых. Просто в голове не укладывается. Быков же пишет об этом как о самых обыденных вещах. Т.е. это было нормой. И наверное, треть, а то и половину людских потерь с советской стороны нужно отнести именно на счет таких вопиющих случаев нарушения всех человеческих и военных норм и обязанностей. Каждый хочет спихнуть опасное дело на другого и в итооге - хаос, неразбериха и ненормальные потери.

Чтобы жизнь раем не казалась, Быков сухо, неэмоционально и оттого очень выпукло и зримо рисует картины взрывов, стрельбы, артобстрелов, авианалетов и их прямых следствий - ранений и смертей. Что, например, остается от человека после прямого попадания танкового снаряда? Да ничего, практически - шапка вот в сторону отлетела - целенькая, куча чего-то осклизлого сизо-красного, дымящегося на морозе, вперемешку с комьями снега и земли и клочками ткани, а вот в стороне еще восковая рука в рукаве скрючивает медленно пальцы и застывает так...

«Вечно молодые и неженатые, молчаливо спят они в тысячах братских могил на широких просторах от Волги до Эльбы. И неизбывная тоска тлеет в изнуренных неженскими заботами, до времени постаревших глазах их бывших подруг».
Странное впечатление произвела на меня повесть «Мертвым не больно».
Василь Быков в ней писал не столько об ужасах войны, сколько о мерзких масках людей…Как-то гадко, что были тогда такие подленькие людишки, как Сахно и прочие «командиры», отсиживающиеся в тепленьких штаб-квартирах, но считающих себя главными героями. Разве всеобщее горе не должно сплотить людей? Откуда эта непонятная жестокость по отношению к своим же…Зачем это никому ненужное соблюдение формальностей.
«Жизненным принципом стала сила. Тот прав, у кого больше прав»
Но кому это тогда было нужно? Тем, кому уже не больно? Их матерям, любимым, детям? Сложно понять и принять.
Не могу поставить оценку данному произведению, потому что ее нет, невозможно оценить такую правду…В голове все это просто не укладывается. Для меня Василь Быков стал открытием, странно, что я не познакомилась с ним раньше.

Мне было как-то очень больно читать эту книгу. Я и раньше читала книги о войне, но никогда не встречала ужасающих подробностей смерти от мины, от выстрела танка, никогда не представляла, что чувствуют раненые и уже умирающие люди.
В этой книге не было никакого идеологического контекста, как во многих других, написанных практически одновременно с этой. Здесь чувствуется и сострадание к пленному немцу и ненависть к своим. Проведена такая параллель, что волей неволей начинаешь думать: оказывается люди не делятся на фашистов и советских солдат, тут действует принцип "человек - не человек".
"Мёртвым не больно" - очень хорошая книга, хочется советовать её каждому. На протяжении всего чтения хотелось и плакать и радоваться. В общем, просто нет слов. Удивительная правда в этой книге.

Эта книга показывает неутихающую боль войны. Автор описывает моменты во время обороны и наступления во время Великой Отечественной войны, и показывает эмоции и чувства спустя какое-то время после.

Мне сложно далась эта история. Но не столько сложно из-за темы, сколько из-за манеры написания. От главы к главе идут прыжки во времени. То автор погружает в сражения, то в жизнь после. И это никак не помечается. По началу это прямо вводило в ступор.

Здесь на первом месте не сами моменты атак или обороны. Здесь именно о психологическом состоянии бойцов, раненых. Автор умело показывает как происходили битвы нравов и характеров, показывает как многие старались «перетянуть одеяло на себя».

Поднято много тем. От трусости и нравственности, о предательстве и дружбе. Видно как главный герой истории глубоко и сложно переживал некоторые свои поступки. И это очень повлияло на послевоенную жизнь.

Это не первая мною прочитанная книга у автора, и каждая его история дается мне сложно. Сложно воспринимаю и язык написания, и глубину текста. Возможно когда-нибудь попробую прочесть что-то еще из работ писателя.

Для начала, хочу отметить, что считаю своим большим везением иметь возможность читать произведения Василя Быкова на языке оригинала. Ещё в школьные годы, прочитав его "Знак бяды", "Жоўты пясочак", "Сотнікаў", я был просто поражён умением Быкова создавать для героев своих книг невыносимые ситуации морального выбора. И это неминуемо вовлекает читателя во внутреннюю дискуссию - "А что бы ты делал в этих условиях?". Белорусский язык способствует большему погружению в атмосферу происходящих на страница событий. Диалоги персонажей, как правило белорусов, от этого выглядят более органично. При этом В. Быков тонко определяет лексикон героев своих произведений, подчёркивая национальность каждого. В русском переводе это просто невозможно почувствовать. К тому же по-русски, по крайней мере в случае с "Мёртвым не баліць", текст публиковался в более скудном, урезанном виде.

Огромной удачей стала находка неподцензурной копии повести "Мёртвым не баліць" и издание отдельной книгой в 2014 году. Полный текст наглядно показывает, как советская цензура "резала по живому" произведения талантливого автора. Более 200 купюр в повести на 270 страниц. Вырезали как отдельные слова, так и целые куски текста. Из-за этого произведение теряло не только в художественном, но и в смысловом плане. Неподцензурный текст "Мёртвым не баліць" ещё и свидетельство смелости автора, обнадёженного короткой хрущёвской "оттепелью".

Повесть в уже отредактированном виде сначала удалось опубликовать лишь в двух журналах - белорусском "Маладосць" и российском "Новом мире" (благодаря личному содействию А.Т. Твардовского). После чего и на повесть, и на самого В. Быкова обрушился целый шквал критики. Разгромные статьи в газетах, письма "оскорблённых ветеранов". В чём только не обвиняли автора: в искажении "правды войны", выборе особиста в качестве сомнительного персонажа, разжигании вражды между народами СССР, очеловечивании "немецо-фашистских захватчиков". Жёсткая критика поставила крест на дальнейшей судьбе произведения - о переиздании даже цензурной версии не могло быть и речи. Со скрипом повесть вышла лишь в начале 1980-х - только благодаря мужеству руководителя издательства, её включили в Собрание сочинений Василя Быкова. Отдельным изданием "Мёртвым не баліць" вышло в свет только с наступлением перестройки.

В этой довольно короткой повести В. Быков действительно изобразил войну не "парадную", какой её тогда было принято изображать, а "окопную", без лакирования и ретуши. Здесь нет шаблонности соцреализма, где у всех героев свои, чётко определённые идеологией, роли. У Быкова же поступки людей определяются ситуациями, в которые те попадают. И война становится своеобразным экзистенциальным испытание для его литературных героев.
Необходимость личностного выбора возникает в страшных обстоятельствах, когда занять нейтральную позицию, воздержаться от выбора, невозможно. И в этих бескомпромиссных условиях становится понятно, что "линия, разделяющая добро и зло проходит через каждое человеческое сердце". Поступки определяются не классовым положением или занимаемой должностью, а выбором, который каждый делает для себя. И результаты часто совершенно не укладываются в общепринятые стереотипы. Этим и важны произведения Василя Быкова, показывающие нешаблонность поведения людей, напоминающие, что по-настоящему человек проявляет лишь в сложных условиях экстремального выбора. Прослыть "хорошим" легко, когда не выпадало возможности быть "плохим".

Довольно объемная повесть о приключениях и передрягах младшего лейтенанта под Кировоградом в 1944 году.
Взяться за данную вещь меня смотивировал один из авторов рецензии, он упомянул, что впечатления от повести были такими же сильными, как и от фильма Балабанова "Груз 200". В моем случае прям таких сильных эмоций не случилось.
Повесть безусловно хороша, Быков в своем стиле поднимает нравственные моменты, все довольно правдоподобно, пронзительно, местами жутковато может...но куда ярче, правдоподобнее и разнообразнее различные ситуации, происходящие с солдатом на фронте были описаны в мемуарах Николая Никулина "Воспоминания о войне". Вот если б не опыт чтения Никулина, то я бы наверное был в восторге от "Мертвым не больно", а так хорошее чтиво, но не бомбезное.
У Быкова упоминалось коротко про нахождение в учебке перед войной, что там был ад, созданный специально, дабы фронт потом казался раем. Так вот про ад учебки опять же куда ярче, искреннее и подробнее было описано в мемуарах Рабичева "Война все спишет" (мне там про учебку только и понравилось - остальное меньше).
А тут добротное, в меру прилизанное, художественное произведение, сильное, но не на пятерку, в виду того, что есть с чем сравнить.