В канун Рождества

И на это Рори тоже ничего не сказал. Как хорошо он умеет слушать, подумала Люси. Интересно, это у него от природы или, может быть, отец объяснил ему, как важно иногда просто помолчать.

– Я терпеть не могу скандалить и отстаивать свои права. Однажды я уже ссорилась с мамой и бабушкой – хотела проколоть уши. В школе все уже прокололи, а они мне не разрешили. Это такой пустяк, но крик стоял несколько дней, я не могла этого вынести и просто сдалась. Я в таких вещах проявляю ужасную слабость.

– …когда все время общаешься только с женщинами, ужасно тупеешь. Вечно они болтают о какой-то ерунде – о тряпках, о ресторанах, друг о друге…

Люси не могла придумать, о чём бы ещё рассказать, и ужасно боялась, что Рори будет скучно её слушать.

– Интересно, а как это – жить в Лондоне?
– Обыкновенно.
– Да, должно быть, здорово: музеи, выставки, концерты, театры. Я там был один раз. Папа взял меня с собой на конференцию, мы жили в гостинице и каждый вечер ходили в театр. Было жарко, мы обедали и ужинали в кафе, столики стояли прямо на тротуаре, мы сидели и смотрели, а мимо нас прогуливались голубые и всякие чудики. Класс! Гораздо интересней, чем в Кригане.

— Ради Оскара я готова сделать что угодно — прыгнуть со скалы, застрелиться.

— Фабрику надо демонтировать и перестроить. Так что месяцев через девять, через год.
— А почему нельзя снести все бульдозером и построить заново?
— Но ведь это прекрасное старинное сооружение. Каменное, с крутыми фронтонами и высокими арочными окнами. Ему более ста пятидесяти лет, и оно вписывается в архитектуру городка. Разрушить его — это настоящий вандализм.

Одет он был очень хорошо, даже нарядно.