Бесконечная шутка

... эти люди не понаслышке знают: у так называемой депрессии много видов. Один из них слабый, иногда называется ангедонией или попросту меланхолией. Это некий духовный ступор, при котором человек теряет способность чувствовать удовольствие или привязанность к тому, что когда-то казалось важным. Заправский боулер уходит из лиги и сидит дома, тупо пялясь по вечерам в картриджи про кикбоксинг. Гурман забывает про еду. Сладострастник обнаруживает, что его возлюбленный Блок внезапно стал бесчувственным придатком, болтающимся без толку. Любящая жена и мать обнаруживает, что мысль о семье внезапно трогает не больше теоремы Евклида. Такой эмоциональный новокаин, эта депрессия, и хотя она не особенно болезненная, из-за ее омертвения теряешься и, ну, депрессуешь. Кейт Гомперт всегда представляла подобное состояние ангедонии как радикальное абстрагирование от всего, выхолащивание вещей, некогда имевших эмоциональное содержание. Понятия, которыми бросаются и принимают за должное люди без депрессии, – счастье, жизнерадостность, вкус, любовь, – освежевываются до самых костей и редуцируются до абстрактных идей. У них, так сказать, есть денотация, но нет коннотации. Ангедоники еще могут говорить о счастье, смысле и проч., но они потеряли способность что-то в них чувствовать, понимать их, надеяться на них или верить, будто те существуют в какой-либо форме, кроме концептуальной. Все вокруг становится собственным очертанием. Предметы становятся схемами. Мир – картой мира. Ангедоники могут передвигаться, но не имеют привязки к местности.

В последнее время мне кажется каким-то черным чудом, что люди действительно могут быть преданы какому-либо делу или идее, и умудряются сохранять эту преданность на протяжении многих лет до самого конца. Посвящать чему-то всю свою жизнь. Это как будто достойно одновременно и уважения, и жалости. Наверное, мы все просто умираем как хотим отдать за что-нибудь наши жизни. За Бога или Дьявола, политику или грамматику, топологию или филателию - сам предмет кажется вторичным по отношению к этой готовности отдать всего себя, в высшей степени. За игры или иглы, за кого-нибудь другого. Есть в этом что-то жалкое. Побег-от в форме прыжка-в.