Бесконечная шутка

Дэвид Фостер Уоллес

Цитаты

Аноним31 марта 2024 г.
Я сижу в кабинете, окруженный головами и телами. Моя поза сознательно копирует форму жесткого стула.
12
373
Аноним10 ноября 2024 г.
*Обитатели Шаттака страдают от всех физических, психологических, аддитивных и духовных заболеваний, какие только можно придумать, специализируясь при этом на самых омерзительных".
11
162
Аноним10 ноября 2024 г.
"Бредил об идеально чистых улицах, творческих поисках козла отпущения и запуске человеческих отходов в мороз бесконечного космоса, который все стерпит"
11
162
Аноним10 ноября 2024 г.
"... рекламные ролики жидкостей для полоскания, дезодорантов и шампуней от перхоти, в которых роковая встреча антигероя с роскошным предметом его желаний заканчивается отвращением и чувством стыда из-за определённой гигиенической неполноценности, которую легко исправить...'
11
152
Аноним10 ноября 2024 г.
"Жадность отбивала всякое обоняние в отношении денег"
11
151
Аноним10 ноября 2024 г.
"По желтым равнинам южных оконечностей Великой Впадины там, где раньше был Вермонт, поднимая облако пыли уремических оттенков с соматическими формами, которое можно разобрать от самых Бостона и Монреаля, несется стая, настоящий табун, диких хомяков".
11
147
Аноним10 ноября 2024 г.
"Она была тем смертельно прекрасным и цветущим призрачным персонажем, что скользит по потным школьным коридорам снов любого ночного поллюционера".
11
127
Аноним3 марта 2023 г.
Мы входим в духовный пубертатный период, когда вдруг осознаем, какой это великий трансцендентальный ужас — одиночество, исключенное заточение в самом себе. Стоило нам дорасти до этого возраста, как мы были готовы отдать или принять все, надеть любую маску, чтобы влиться, стать своими, не Одинокими, — мы, молодые.
... эти люди не понаслышке знают: у так называемой депрессии много видов. Один из них слабый, иногда называется ангедонией или попросту меланхолией. Это некий духовный ступор, при котором человек теряет способность чувствовать удовольствие или привязанность к тому, что когда-то казалось важным.
Заправский боулер уходит из лиги и сидит дома, тупо пялясь по вечерам в картриджи про кикбоксинг. Гурман забывает про еду. Сладострастник обнаруживает, что его возлюбленный Блок внезапно стал бесчувственным придатком, болтающимся без толку. Любящая жена и мать обнаруживает, что мысль о семье внезапно трогает не больше теоремы Евклида.
Такой эмоциональный новокаин, эта депрессия, и хотя она не особенно болезненная, из-за ее омертвения теряешься и, ну, депрессуешь. Кейт Гомперт всегда представляла подобное состояние ангедонии как радикальное абстрагирование от всего, выхолащивание вещей, некогда имевших эмоциональное содержание. Понятия, которыми бросаются и принимают за должное люди без депрессии, – счастье, жизнерадостность, вкус, любовь, – освежевываются до самых костей и редуцируются до абстрактных идей. У них, так сказать, есть денотация, но нет коннотации. Ангедоники еще могут говорить о счастье, смысле и проч., но они потеряли способность что-то в них чувствовать, понимать их, надеяться на них или верить, будто те существуют в какой-либо форме, кроме концептуальной. Все вокруг становится собственным очертанием. Предметы становятся схемами. Мир – картой мира. Ангедоники могут передвигаться, но не имеют привязки к местности.
<…>
Хэл еще мал и не знает: эта онемелая пустота – еще не худший вид депрессии. Что пустоглазая ангедония – всего лишь прилипала на брюхе настоящего хищника, великой белой акулы боли. В авторитетных кругах это состояние называют клинической депрессией<…>
Это уровень психической боли, совершенно несовместимый с человеческой жизнью в известном нам виде. Это ощущение, что радикальное и бескомпромиссное зло не просто одно из качеств, но самая суть сознательной жизни. Это ощущение отравления, пронизывающее «Я» на самых элементарных уровнях «Я». Это тошнота клеток и души. Это неонемелое понимание, что мир – роскошный, живой, непохожий на карту, – от начала до конца мучительный, злой и антагонистически настроенный к «Я», а вокруг депрессивного «Я» колышется, сгущается Оно, обволакивает своими черными складками и поглощает, так что достигается практически мистическое единство с окружающим миром, каждый компонент которого несет боль и вред «Я». Его эмоциональные характеристики – этого чувства, которое Гомперт называет Оно, – наверное, в основном неописуемы, разве что, например, в виде дилеммы, когда любые/все альтернативы, связанные с человечностью, – сидеть или стоять, трудиться или отдыхать, говорить или молчать, жить или умереть – не просто неприятны, а буквально ужасны.
Читать далее
11
122
Аноним27 апреля 2019 г.
Никогда не доверяйте мужчине, если он говорит о своих родителях. Каким бы высоким и басовитым он ни казался, родителей он видит с точки зрения маленького ребенка, по-прежнему, и так будет всегда. И чем несчастней было детство, тем более отсталой будет его точка зрения. Этому она научилась на горьком опыте.
11
2K
Аноним16 марта 2019 г.
Ему приходит в голову мысль, что поза дефекации - поза покорности. Голова опущена, локти на коленях, пальцы сплетены между коленей. Какое-то скрюченное вечное тысячелетнее ожидание, почти религиозное.
11
2,2K