Новь

Известное, хоть не совсем понятное дело: русские люди - самые изолгавшиеся люди в целом свете, а ничего так не уважают, как правду, ничему так не сочувствуют, как именно ей.

Нежданов вздумал было порасспросить Маркелова насчет его преобразований в социальном духе, по хозяйству... но тут Остродумов вмешался.

— К чему об этом толковать теперь? — заметил он, — всё равно надо будет всё потом переделать.

...Москва у всей России под горою: всё в неё катится.

Все о добродетели толкуют!! Только я заметил: если где слишком много толкуют о добродетели - это все равно, как если в комнате у больного слишком накурено благовониями: наверно, пред этим совершилась какая-нибудь тайная пакость.

Он не столько говорит, сколько командует.

Особенно хороша там была одна фраза о том, как наш освобожденный мужик непременно пойдет, с факелом в руке, по лицу всего отечества. Надо было видеть, как наш милый Алексей Иванович, надувая щечки и тараща глазенки, произносил своим младенческим ротиком: "Ффакел! ффакел! пойдет с ффакелом!" Ну, вот совершилась эмансипация... Где же мужик с факелом?

И, знаешь, что я тебе скажу, брат? И там чепуха - и здесь чепуха... Только та чепуха, чепуха восемнадцатого века, ближе к русской сути, чем этот двадцатый век.

А я... вперед не могу; назад не хочу; оставаться на месте - томно.

Да и существуют ли вполне добрые женщины — если они не глупы?