The Elegance of the Hedgehog

взгляд сродни руке, запущенной в струю воды. Он что-то выуживает, хватает наугад, а не прицельно, принимает на веру и не задает вопросов, получает даром, не прилагая усилий, — он ничего не желает, ни к чему не стремится, ни за что не бьется.

О, эта алчность! Мы не способны перестать желать, и это одновременно превозносит и убивает нас.

Чем меньше чего-то имеешь, тем больше ценишь.

... Самый сильный гнев и самое ужасное отчаяние рождаются не от бедности, безработицы или неуверенности в будущем, а оттого, что ты оказался вне всякой культуры, ты разрываешься между двумя культурами, с разными, несовместимыми друг с другом символами.

Все наши кошки, все эти смешные и вроде бы никчемые зверьки, с покорностью и безучастностью сопровождающие нас по земному пути, – это хранители веселых, радостных минут, счастливой канвы, что проступает даже в самой несчастливой участи.

Лучшее, безотказное оружие в борьбе с обезьяньим буйством – слова и книги, благодаря им душа моя развилась и научилась черпать в литературе силы для преодоления естества.

"Жизнь ... череда ритуальных действий, ... дающих временную иллюзию того, что все в порядке»

— Они меня не узнали, — сказала я и пораженно застыла посреди тротуара. — Они меня не узнали!
Какуро стоял рядом, по-прежнему крепко держа меня под руку.
—Потому что никогда не видели, — сказал он. — А я узнал бы вас всегда.

Мучительная смерть не для меня, наоборот, по-моему, если решаешь умереть и, тем более, считаешь, что смерть в порядке вещей, то нужно все сделать безболезненно. Смерть должна быть незаметным переходом, мягким скольжением в вечный покой.

Камелия на храмовом мху, сизые горы в Киото, синяя фарфоровая чашка - цветение чистейшей красоты в гуще преходящих страстей, не к этому ли все стремятся ? Но мы, люди западной цивилизации, не умеем достичь желаемого.
Созерцания вечности в самом потоке жизни.