Рецензия на книгу

• 

  Аноним26 апреля 2012 г.

  В последнее время мне интересно перечитывать книги для детей, сравнивая описанные там подходы к воспитанию, взаимоотношения в семье с прочитанными статьями по психологии. Эта книжка, считаю, может послужить хорошим антипримером воспитательных приемов.

  Лёлька и Минька — достаточно хулиганистые дети. Они продают чужие калоши, чтобы купить себе мороженое, разыгрывают прохожих, подбрасывая им коробку от конфет с лягушкой внутри, Минька прячет дневник с единицей, Лёлька притворяется, что проглотила бильярдный шарик... Но их родители вместо того, чтобы просто отшлепать и разъяснить проступки, достаточно неадекватно реагируют на такие "милые шалости":
  

  
  

  Услышав, что калоши проданы тряпичнику, тётя Оля побледнела и зашаталась. И дядя Коля тоже зашатался и схватился рукой за сердце. Но папа им сказал:
  — Не волнуйтесь, тётя Оля и дядя Коля, я знаю, как нам надо поступить, чтобы вы не остались без калош. Я возьму все Лелины и Минькины игрушки, продам их тряпичнику, и на вырученные деньги мы приобретём вам новые калоши.
  Мы с Лелей заревели, услышав этот приговор. Но папа сказал:
  — Это ещё не всё. В течение двух лет я запрещаю Леле и Миньке кушать мороженое. А спустя два года они могут его кушать, но всякий раз, кушая мороженое, пусть они вспоминают эту печальную историю.

  
  Когда я читала эти строчки, будучи ребенком, то не могла представить себе "два года". Мне это казалось похожим на ситуацию, когда мама говорит ребенку, что никогда больше не будет с ним разговаривать, а через час они уже помирились и играют вместе. Сейчас же я очень хорошо представляю себе "два года", и удивляюсь, как Лёльке и Миньке потом вообще мороженое полезло в горло (я бы точно никогда больше его не ела). А ещё интересно: неужели калоши были так дороги, что нужно было продавать все игрушки? Или это игрушки были такие дешевые?

  Причем за сознательное, злонамеренное (скажем так) хулиганство брата и сестру не наказывают вообще никак:
  

  
  

  Моя мама хотела позвать дворника, чтобы с дворником догнать прохожего [который проучил Миньку за то, что тот вместе с сестрой подбросил ему лягушку в красивой конфетной коробке] и арестовать его.
  И Леля уже было кинулась за дворником. Но папа остановил её. И сказал ей и маме:
  — Не зовите дворника. И не надо арестовывать прохожего. Конечно, это не дело, что он отодрал Миньку за уши, но на месте прохожего я, пожалуй, сделал бы то же самое.
  Услышав эти слова, мама рассердилась на папу и сказала ему:
  — Ты ужасный эгоист!
  И мы с Лелей тоже рассердились на папу и ничего ему не сказали. Только я потёр своё ухо и заплакал. И Лелька тоже захныкала. И тогда моя мама, взяв меня на руки, сказала папе:
  — Вместо того, чтобы заступаться за прохожего и этим доводить детей до слёз, ты бы лучше объяснил им, что есть плохого в том, что они сделали. Лично я этого не вижу и всё расцениваю как невинную детскую забаву.
  И папа не нашёлся, что ответить. Он только сказал:
  — Вот дети вырастут большими и когда-нибудь сами узнают, почему это плохо.

  
  

  Или вот реакция папы когда он узнаёт, что Минька нарочно "потерял" два дневника и заклеил страницы третьего, чтобы родители не узнали об единице по русскому языку и подарили обещанный фотоаппаратик (Минька сознался под давлением неопровержимых обстоятельств в том, что нарочно забросил второй дневник за шкаф в классе):
  

  
  

  Вместо того чтоб на меня рассердиться ещё больше, папа улыбнулся и просиял. Он схватил меня на руки и стал меня целовать.
  Он сказал:
  — То, что ты в этом сознался, меня исключительно обрадовало. Ты сознался в том, что могло долгое время остаться неизвестным. И это мне даёт надежду, что ты больше не будешь врать. И вот за это я тебе подарю фотоаппаратик.

  
  Замечательно, правда? Сын не выучил урока, получил плохую отметку, врал, сознался только тогда, когда уже не имело смысла запираться — и вместо наказания получает награду! Я не против того, чтобы Минька получил этот злосчастный фотоаппарат (раз уж было ему обещано, то нужно сдержать слово), но как-то наказать его всё-таки стоило бы, нет?
  Лёля причем огребает по полной:
  

  
  

  Когда Леля услышала эти слова, она подумала, что папа свихнулся в своём уме и теперь всем дарит подарки не за пятёрки, а за единицы.
  И тогда Леля подошла к папе и сказала:
  — Папочка, я тоже сегодня получила двойку по физике, потому что не выучила урока.
  Но ожидания Лели не оправдались. Папа рассердился на неё, выгнал её из своей комнаты и велел ей немедленно сесть за книги.

  
  Вообще к Лёле очевидно предвзятое отношение — и такая она, и сякая, немазаная-сухая. Родственники обожают Миньку, особенно усердствует бабушка, а родители практически полностью поддерживают её. Самый же душераздирающий для меня эпизод описан в рассказе "Тридцать лет спустя". Лёлька притворилась больной, чтобы родители хоть как-то обратили на неё "положительное" внимание (т.е. хотя бы подарков дали) — причем этот мотив был весьма понятен. И вот так любящие папа и мама оценили её поступок:
  

  
  

  Мама сказала:
  — Это ненормальная и даже сумасшедшая девочка. Иначе я не могу ничем объяснить её поступок.
  Папа никогда нас не бил, но тут он дёрнул Лелю за косичку и сказал:
  — Объясни, что это значит?
  Леля захныкала и не нашлась, что ответить.
  Папа сказал:
  — Она хотела над нами пошутить. Но с нами шутки плохи! Целый год она от меня ничего не получит. И целый год она будет ходить в старых башмаках и в старом синеньком платье, которое она так не любит!

  
  Не получишь ты, девочка, ни любви, ни понимания, ни нового платья, а дорогой братец ещё и посмеется над тобой... Впрочем, через тридцать лет до него дойдет, что к чему:
  

  
  

  — Леля, помнишь ли ты этот случай с бильярдным шариком? Зачем ты это сделала?
  И Леля, у которой было трое детей, покраснела и сказала:
  — Когда ты был маленький, ты был славненький, как кукла. И тебя все любили. А я уже тогда выросла и была нескладная девочка. И вот почему я тогда соврала, что проглотила бильярдный шарик,— я хотела, чтобы и меня так же, как тебя, все любили и жалели, хотя бы как больную.
  ...И я поцеловал её и крепко обнял. И дал ей тысячу рублей.
  И она заплакала от счастья, потому что она поняла мои чувства и оценила мою любовь.

  
  Это только меня царапает "тысяча рублей"? Не потому, что сумма мала или велика, но причем здесь вообще деньги? Речь же идет о любви...

  33

  1,2K