Книги в мире 2talkgirls
JullsGr
- 6 350 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Очень позитивисткий рассказ на популярную со времен Ренессанса и советского проекта тему богоборчества.
Есть что-то мичуринское в рассказе. "Мы не можем ждать милости от природы, взять их у нее - наша задача". И "Человек это звучит гордо".
Рассказ органично смотрелся бы продолжением дилогии рассказов Варшавского про Бога.
В чем "опасность" данного видения? Бог теперь не владыка Вселенной, а жалкая сущность, которой уготовано "своё место". Видимо в тюрьме или в зоопарке, как экзотической зверушке. Для богобоязненной, консервативной и нетерпимой тогда Америки это, безусловно, вызов.
7(ХОРОШО)

В полном восторге от первой пары глав повести: они не только сложно написаны, но и гениально переведены.
Это уже не просто работа переводчика, а настоящее со-творчество.
Речь про перевод 2025-го года.
Дальше хуже: невнятный сюжет, невнятные персонажи. Языковые игры или исчезли полностью или отошли на третий план.
Вещь сложная, экспериментальная —я не продрался.
Но это не недостаток повести, а просто она не соответствует моему текущему настроению.
Да, из отсылок и неймдроппинга повесть состоит чуть более, чем полностью.

Здравствуй, дружок!
Вот и вечер настал. Настало время нашей сказочки. Ложись в свою кроватку и слушай.
В далёком-далёком будущем, которое обязательно наступит жил-был дедушка со своей внучкой Джульеттой. Он очень любил её и она любила своего лучшего на свете дедушку. Для внучки он делал всё и она жила просто, как в сказке! Её спальная была зеркальная, но за каждой панелью прятался один из подарков дедушки. Видишь ли, дружок, дедушка Джульетты был волшебником и мог на машине времени перемещаться в прошлое, а уж оттуда он никогда без подарка не возвращался.
Конечно, дружок, ты тоже любишь подарки, как и внучка Джульетта. И подарков у неё за зеркальными панелями накопилось немало, да каких!
Гроб, с приспособлениями для выкручивания пальцев и специальными «сандалиями».
Обычная камера пыток.
Приспособления для выкручивания пальцев.
Набор костедробилок.
Кнуты из колючей проволоки.
Электрические провода, которые вызывают у человека ужасные гримасы и судороги, не говоря уже о криках.
И конечно же, любимица Джульетты- Железная Нюрнбергская Дева, вот как – с заостренными стальными пиками под колпаком. Человек заковывается внутри, вращается штурвальчик, смыкающий половинки фигуры (только очень медленно), и иглы впиваются в запястья и локти, в ступни и колени, в живот и глаза. Надо лишь держать себя в руках и не поворачивать штурвальчик чересчур быстро, иначе можно испортить всю забаву.
Понимаю, дружок, что тебе сейчас стало завидно, но ведь главное то, что любимый и заботливый дедушка привозил внученьке из прошлого и тех, с кем она и играла в эти игры! Да, да, дружок! Ты всё понял уже! Они были живыми куклами, с которыми Джульетта и играла перед сном. Конечно, жили они недолго, но какое наслаждение доставляли внученьке!
И ВОТ ДЕДУШКА ВНОВЬ ПРИВЁЗ ИЗ ПРОШЛОГО ЕЩЁ ОДНУ КУКЛУ ДЛЯ ИГРЫ.
Сюрприз! Но что для неё придумать?
Самым волнующим был момент предвкушения. Какой окажется новая игрушка? Дедушка старался, чтобы все они понимали по-английски. Словесное общение часто имело большое значение, особенно если Джульетте хотелось следовать наставлениям философа де Сада и насладиться интимной близостью перед тем, как перейти к более утонченным удовольствиям.
Будет ли игрушка молодой или старой? Необузданной или кроткой? Мужчиной или женщиной? Джульетта перепробовала все возможные варианты и комбинации. Иногда игрушки жили у нее несколько дней, а иногда она кончала с ними сразу. Сегодня, например, она чувствовала, что ее удовлетворит только самое простое решение.
Поняв это, Джульетта оставила в покое зеркальные панели и подошла к большому широкому ложу. Он был там, под подушкой, – тяжелый нож с длинным острым лезвием. Итак, она возьмет игрушку с собой в постель и в определенный момент совместит удовольствия.
Джульетта задрожала от нетерпения. Что это будет за игрушка?
Зайдя в её спальную, дедушка сказал:
"Англичанин. Поздняя викторианская эпоха. Я не знаю его имени. Но судя по одежде и манерам, а также по маленькому черному саквояжу, который он нес ранним утром, я предположил бы, что это врач, возвращающийся с ночного вызова.
Джульетта знала из книг, что такое «врач» и что такое «викторианец». Эти два образа в ее сознании очень подходили друг другу. Она захихикала от возбуждения.
Дедушка сказал правду. Игрушка была мужского пола, лет тридцати, привлекательная. От нее так и разило чопорностью и рафинированными манерами.
И, конечно, при виде Джульетты в прозрачной накидке и необъятного ложа, окруженного зеркалами, она начала краснеть.
Эта реакция полностью покорила Джульетту. Застенчивый викторианец – не подозревающий, что он в бойне!
И тут, дружок, наша внученька Джульетта сняла с себя всё! Она хотела получить сначала удовольствие он новой игрушки, а уж потом всадить в неё свой нож, что под кроватью был припрятан. Конец же нашей сказочки, конечно, весь пропитан кровью. Но чей кровью?
Ее свободная рука скользнула под подушку. Однако ножа там не было. Каким-то непостижимым образом он оказался в руке игрушки. И сама игрушка утратила всякую привлекательность. Ее лицо исказила страшная гримаса. Лезвие сверкнуло и опустилось, поднялось и опустилось, и снова, и снова…
Стены комнаты, разумеется, были звуконепроницаемыми. То, что осталось от тела Джульетты, обнаружили через несколько дней.
А в далеком Лондоне, в ранние утренние часы после очередного чудовищного убийства, искали и не могли найти Джека Потрошителя…
Тут и нашей сказочки конец. Спокойной ночи, дружок. Сладких снов. Но помни, что ДЕДУШКА ЕЩЁ ВЕРНЁТСЯ В ПРОШЛОЕ И БЫТЬ МОЖЕТ ЗА ТОБОЙ!!!

Ничто не грянуло с небес. Ничто не выросло прямо из-под земли, из планетного ядра, чтобы его остановить. Не было ни малейшей угрозы в шорохе листвы и песнях щебечущих птиц. Звучали без помех звуки животной жизни. Сад словно и не заметил его присутствия. Некогда это само по себе было немыслимо, но теперь это утешало. Должно быть, он уже лишь тень прежнего себя, неведомый и неощутимый ни для кого вокруг.
На тропинку, где он отдыхал, что-то вышло – на копытах, легко касавшихся изобилия палой листвы. Что-то быстро скакнуло в редком кустарнике.

Он научился терпению в том узилище, что Узурпаторы создали в центре галактики. Там он скрытно набирался сил, замышляя побег, пока они колебались перед тем, как расправиться с ним раз и навсегда. А затем он вырвался с таким напором, что должен был умчаться далеко за пределы их владений во вселенной. Но познал неудачу, не достигнув границ даже этого спирального ветвления галактики.
Казалось, их паутина всюду. Высасывающие силу линии стягивались слишком мелкой сетью, чтобы проскользнуть через них. Они связали звезды и планеты, и сюда он добрался лишь благодаря целой череде чудес. И теперь эти чудеса вне его досягаемости.

Оно растет и растет, пока вес и длина не объединяют силы, чтобы его изогнуть: еще не плачущая ива, сломанный тростник. Одноглазая красная головка свешивается за край кровати. Кладет свою челюсть без подбородка, а затем, когда набухает тело, соскальзывает вниз. Единооко поглядывает туда и сюда, архаически пошмыгивает по полу и направляется за дверь, оставленную открытой из-за ляпсуса сачкующих стражей.
Из-за громкого ржания из середины комнаты оно возвращается. Это игогочет трехногий осел, мольберт Баалов. На мольберте – «полотно»: неглубокий овальный таз из облученной пластмассы, особо обработанной. Полотно – семь футов [39] в высоту и восемнадцать дюймов в глубину. Внутри картины – сцена, которую надо завершить к завтрашнему дню.
И скульптура, и картина: фигуры рельефны, закруглены, одни расположены глубже других. Они горят светом изнутри – и из-за самосияющей пластмассы самого «полотна». Свет словно входит в фигуры, пропитывает их, а потом вырывается дальше. Свет бледно-красный – цвета зари, разбавленной слезами крови, гнева, чернил в колонке расходов в гроссбухе.
Эта – из его Собачьей серии: «Апёстол», «Схватка воздушных псов», «Собачья жизнь», «Псолнце», «Пес наоборот», «Филандрийский пес», «Песнь псин»,
















Другие издания


