엔드하우스의 비극

- Мальцам нравится смотреть, как свиней режут, - сказал мужчина, точно подтверждая некий закон природы.
- А ту леди застрелили из пистолета, - вернулся к прежнему разговору мальчик. - Ей горло не резали.
Когда мы продолжили наш путь к дому, я пора- довался, что маленький вурдалак остался позади.

Обо мне говорят: «Ах, этот Пуаро! Великий, уникальный! Такого, как он, никогда не было и не будет!» Eh bien - я удовлетворен. Я не прошу большего. Я скромен.

— Сто лет не виделись, а, мосье Пуаро? А я-то думал, вы растите тыквы где-нибудь на природе.
— Пробовал, Джепп, пробовал. Но даже когда выращиваешь тыквы, никуда не спрячешься от убийств.

-Пуаро, - сказал я. - Я только что думал...
-Очаровательное занятие, друг мой. Не гнушайтесь им и впредь.

Если кто-то хочет меня убить, пусть приходит и убивает.

“Ее голос звучал как-то делано-томно и принужденно, но была в нем неуловимая прелесть – этакая звучная, ленивая красота. Мне подумалось, что я никогда еще не встречал такого усталого существа. Усталого не телом, а душой, как будто она вдруг открыла, что все на этом свете пусто и ничтожно.”

Люди, живущие в отелях, - сущие овцы. Принято сидеть на террасе и любоваться заливом - ну что же, все собираются на террасе с видом на море. И только я, будучи оригиналом, сижу на той, что выходит в парк.

В зените славы спуститься с пьедестала – можно ли представить себе жест более величественный?

— Ну, втюриться-то можно и в того, кого не одобряешь. Ему кажется, что мой образ жизни достоин порицания. Он осуждает меня за коктейли, цвет лица, друзей, разговоры. Но в то же время он не в силах противиться моим чарам. Мне кажется, его не оставляет надежда перевоспитать меня.