Blood Meridian

Куда же делось озеро?

Откуда мне знать.

Но мы оба его видели.

Люди видят то, что хотят видеть.

А почему я не вижу его теперь? Я его еще как видеть хочу, черт возьми.

Покорность - порождает насилие

Так худо мне было - сил нет, признался тот. Боялся, что помру, а потом стало страшно, что не помру.

Ремесло войны заключает в себе все остальные ремесла.

Лицо его - сама история, это дитя - отец человечества.

- А вы никогда не извиняетесь?

• Иногда бывает. Говорю при этом "Прошу прощения". Собеседник вправе простить, вправе отказать.

Он никогда не спит. Он говорит, что никогда не умрёт. Он танцует и на свету, и в тени, и все его любят. Он никогда не спит, этот судья. Он танцует и танцует. И говорит, что никогда не умрёт.

В небе падали звёзды, бессчётные и случайные, рассекая небо по коротким векторам от своих начал в ночи к точкам своего назначения во прахе и небытии.

На этой сцене есть место лишь для одного зверя, и только для одного. Всем остальным суждена вечно длящаяся ночь, которой нет имени.

Когда войну перестают считать достойным занятием, когда её благородную природу подвергают сомнению, достойных людей, признающих святость крови, исключают из танца, на который имеет право каждый воин.