Саттри

Глаза его озирали местность, сквозь которую проплывал, но он не отмечал её. У этого человека не было планов ни возвращаться туда, откуда прибыл, ни рассказывать вообще какой-либо живой душе о том, что он там видел.

Где-то под ним бродили его ноги.

В номерах лежат пьяные солдаты, вернувшиеся домой, распростершись безболезненным распятием по смятым стеганым покрывалам.

Огни города омывают свернувшиеся небеса, лежат лужицами на мокрых черных улочках… Под веером света от уличного фонаря спящим слизнем свернулась ручка фарфоровой чашки.

Дядя закурил и выдул к окну дым тонким голубым дыханьем гадюки. Тот свернулся кольцами и рассеялся в желтом свете.

Миром правят те, кто готов взять на себя ответственность за управление им. Если кажется, будто тебе недостает такой жизни, могу сообщить, где ее отыскать. В судах общего права, в предпринимательстве, в правительстве. На улицах же ничего не происходит. Ничего, кроме мимодрамы, состоящей из беспомощных и бессильных.

Сердце у вас ссохлось от непогоды и без любви.

Крупный кошак лимонного окраса наблюдал за ним с дровяной печки. Он повернул голову, чтобы получше его разглядеть, и тот вытянулся, словно расплавленная ириска, по стенке печки и беззвучно исчез вниз головой в землю.

Череп пьянчуги стихни, сладкое ничто постигни меня.

Смутные сцены сливались в летней ночи, изнуренный чернильный размыв джонок кренился против бумажного неба, роршаховы лодочники немо толкались шестами по лунновымощенному морю.