Рассказы

Короткий, но емкий рассказ А.П.Чехова в обманно юмористической манере о жизни преподавателя Беликова, который боялся всего и всех на свете. Думаю, в наше время ему поставили диагноз вроде "социопатии", ""фобии", "панические атаки" , "интроверт" и т.п. Очевидно, что в рассказе есть смысл и мораль, - не будь закрытым, обособленным от общества человеком, не "закрывайся в футляр", но есть одно большое "но", за которое я не люблю подобные произведения и большую (все же есть исключения) часть классики - автор четко разделяет героев на черное и белое, он словно тычет нас носом и говорит: "Вот так нельзя, это человек плохой, смешной, он изгой", не давая читателю составить собственное мнение. Это напомнило мне учителей литературы, которые спрашивают "каково твое мнение о произведении и герое?", но хотят услышать ответ, удобный для них или образовательной программы.

Это одна из тех коротких чеховских историй, которые полезно и приятно перечитать. Первое прочтение даёт общее представление о сюжете. Со второго раза начинаешь глубже понимать рассказ и обращать внимание на детали.
При этом само чтение занимает совсем мало времени.

У некоего Ивана Иваныча есть брат, «бедняга-чиновник», о котором он рассказывает двум своим приятелям.
Основная идея рассказа, наверно, в том, что надо не просто жить в своё удовольствие, но и задумываться о том, какой ценой это удовольствие и материальный комфорт нам достаётся.
Эта мысль воплощена в словах одного из героев:

Посыл замечательно прост: надо быть добрее к людям вокруг нас. И возможно, в этом можно обрести какое-то высшее счастье.
Но, если быть честными, надо признать, что жить так мало кому удаётся.
Пока человека не коснётся горе, он предпочитает о нём не знать, не подпускать к сердцу. В этом смысле большинство людей одинаковы. Герой, который призывает к тому, что жить надо по совести, тоже по всей видимости живёт как большинство. Нет свидетельств, что он преуспел в делании добрых дел.
Во всём этом есть какая-то двойственность. Не говорю, что лицемерие, но расхождение слов с делами.
Я согласна с теми, кто считает, что тот, кто много говорит о добре и всеобщей пользе, часто ограничивается только словами. Тот, кто действительно делает добрые дела, может быть молчалив и даже, представьте себе, может любить крыжовник.
Эскапизм, попытка не видеть проблемы может приводить к печальным последствиям, но мне как-то не хотелось возражать двум героям, которые, выслушав рассказ о эгоистичном чиновнике и отповедь о том, как надо правильно жить, испытывают усталость и скуку:
«Когда из золотых рам глядели генералы и дамы, которые в сумерках казались живыми, слушать рассказ про беднягу-чиновника, который ел крыжовник, было скучно. Хотелось почему-то говорить и слушать про изящных людей, про женщин. И то, что они сидели в гостиной, где всё — и люстра в чехле, и кресла, и ковры под ногами говорили, что здесь когда-то ходили, сидели, пили чай вот эти самые люди, которые глядели теперь из рам, и то, что здесь теперь бесшумно ходила красивая Пелагея, — это было лучше всяких рассказов.»

Название рассказа явно подобрано не просто так. Крыжовник, как легко догадаться, должен что-то символизировать. Брат рассказчика всю жизнь мечтал об имении, где будет расти крыжовник. Его заветная мечта сбылась. Он сидит у себя в имении, пьёт чай и ест крыжовник. У него есть полная тарелка ягод крыжовника. Только эти ягоды кислые, а он этого предпочитает не замечать. Для него крыжовник сладкий и желанный, а вы можете думать как хотите. У этой модели, основанной на усыпляющем самообмане, две стороны. С одной стороны, нет ничего страшного в том, чтобы принимать кислое за сладкое и получать в результате удовольствие от жизни. Но вся загвоздка в том, что эта видимость счастья досталась новоявленному помещику ценой несчастья другого человека.
Смерть близкого принесла ему имение с крыжовником и возможность зажить помещиком. Его же это не только не тревожит, но он вообще не отдает себе в этом отчета.
Таким образом Чехов поднимает вечные вопросы, «допустимо ли построить своё счастье на горе другого?» и «в каких случаях цель оправдывает средства?»
В этой короткой зарисовке такой целью для брата рассказчика был дом и сад с крыжовником, а ценой оказалось горе для близких и одиночество, которое, замечу, его не слишком тяготило, если вообще тяготило.

Отражение русского менталитета?.. Нет, конечно же. Хочется верить, что нет. Но отчего в таком случае именно этот рассказ Чехова настойчиво пихают в школьную программу? Оттого, что рассказ как бы для детей (ага, щас!)? Оттого, что «про животных»? О том, что якобы (как нам объясняли в школе) он – о верности, блин, «истинным хозяевам»?.. Мне искренне нравится эта проклятая «Каштанка», но так же искренне я ее ненавижу. В ней Чехов изобразил рабское мышление, которое пытаются стыдливо прикрыть преданностью. Преданность – отличное качество, но оно должно базироваться на хорошем отношении. Если вас, простите, бьют, всячески вас ущемляют, оскорбляют, а вы свободу от угнетения воспринимаете, как что-то неправильное, готовы в первую же минуту бежать к своему мучителю, ибо у вас «преданность»… Это, простите, не преданность. Это стокгольмский синдром.

Упомянутая уже Каштанка – существо забитое, неприспособленное к нормальной жизни. Ей тоже нравится ласка, и она принимает доброту, оказавшись волей судьбы у нового хозяина. Но старый хозяин, с его издевательствами, оказывается ей дороже.

А какая «поучительная» история, не так ли? Только вот о чем она может рассказать детям? Что можно издеваться над животными, а они все равно будут терпеть и верность хранить (так что можно особо себя не ограничивать)? Что «бьет – значит любит»? Что «свое» злое лучше чужого «доброго»? Что лучше терпеть издевательства, но зато с «любимым»? А жизнь с нелюбимым, но нежным и заботливым – это фу-фу-фу? Нет, честно, что было в головах у тех, кто решил давать это несчастным детям, у которых ценности еще не устоялись?

Сам Чехов, который терпеть не мог всяческие унижения и издевательства, ибо в своем детстве натерпелся, уж точно не писал этот рассказ со «скрепными» мыслями. Скорее уж «Каштанка» об униженности наших людей, которые имели право только любить своего императора, терпеть бесконечные унижения от власти и при этом молчать – свободу мнений-то еще не ввели. Чернь-то без сожаления топтали конями, разгоняли «голодные бунты», вспомните хоть, как у нас появилась первая конституция, как нужно было тряхнуть эту власть, чтобы она в кои-то веки расщедрилась. Хочется верить, что однажды этот рассказ перестанет быть актуальным. А то силен «испанский стыд» от образа Каштанки, которая так легко предает все хорошее новое во имя привычного отвратительного.

В изображении судьбы своей бесприданницы писатель несколько отклонился от укоренённых традиций, существенно меняя основу конфликта и иначе освещая характеры. В творчестве Чехова не бывает противопоставления святых и грешников, так как ему вообще не свойственно полярное разделение героев. Святы и чисты у Антона Павловича только дети.

Анна, её муж Модест Алексеич и отец Пётр Леонтьич на протяжении всего рассказа медленно, но верно скатываются каждый в свою невидимую и неосознаваемую пропасть. Первично же здесь, как мне кажется, падение слабого и безвольного отца, позволившего себе выдать юную дочь замуж ради решения собственных материальных проблем. Но бумеранг не замедлил с возвращением. В результате отец постепенно продолжал спиваться и деградировать, но при этом ещё и любовь дочери потерял. Сама же Анна превратилась из жертвы в хищницу, наслаждаясь бездумно прожигаемой в бесконечных увеселениях жизнью. Она оказалась под стать той среде, в которую попала. Похоже, что в героине изначально был заложен соответствующий хищнический потенциал, который и реализовался.

Все взрослые герои рассказа получили именно то, чего хотели: корыстная Анна – деньги и беззаботную жизнь, честолюбивый Модест Алексеич - желанный орден святой Анны второй степени, а слабый Пётр Леонтьич в своё удовольствие продолжал спиваться, не думая о детях. Среди них нет явной жертвы и обидчика, все трое в результате уравнены автором друг с другом.

Кто же в рассказе стал невинной жертвой? На мой взгляд, ответ однозначен: это младшие братья героини, которые оказались никому не нужными и брошенными на произвол судьбы. Можно, конечно, осуждать Анну в возникшей чёрствости и равнодушии к близким. Этот факт действительно имеет место, и, казалось бы, такой взгляд и лежит на поверхности. Но сколько же ей было лет? Всего-то 18! Поэтому главный виновник сложившейся ситуации – всё же отец, который должен был более ответственно относиться как к сыновьям, так и к дочери. И следовало-то этому страдальцу лишь бросить пить. Его слабость, притворяющаяся добротой, сыграла с ним самим и со всеми тремя детьми злую шутку…

Неоднократно раздаются в рассказе сконфуженные, растерянные, умоляющие детские призывы: «Папочка, будет… Папочка, не надо…», «Не надо, папочка… Довольно, папочка…», «Не надо, папочка… Будет, папочка…»…

Вспомнила об этом рассказе, когда увидела кадры из балета "Анюта" - собственно, по нему и поставленного. Уже цепляла его в сборнике, и вот - решила перечитать.
Оказалось- не зря. Казалось бы, все очевидно- "Анна на шее", ведь герой Модест Алексеич, дедька лет за 50, берет себе в жены Анну, девицу, который едва минуло 18. И классический, вроде бы, перед нами мезальянс, да и автор не делает тайны, зачем выскочила Анна за своего Модеста. Пусть и из благих побуждений- у неё ещё 2 брата и отец не в лучшем состоянии... Но не забывайте, что мы связались с Антоном Павловичем!
Обожаю Чехова. Серьёзно. Нет, встречались мне и не самые удачные произведения. Но особенно мне нравится, как он пишет о супружеских и человеческих отношениях. Ведь совсем не как в кино или литературе. Да - мезальянс, адюльтер, первая любвь, но у монетки, которую подбрасывает жизнь, совсем не две стороны. Супруги могут стерпеться-слюбиться, одна из сторон может все понимать в браке - а может вообще ничего не понимать и любить на разрыв. Не так часто у нас принято показывать чувства- например, пострадавшей стороны в адюльтере. А Антон Павлович- обличает это без прикрас. Я почти уверена, что это не из головы, а из жизни. Прям представляю, как Чехов ходил в гости или на приём, внимательно слушал или пронзительно наблюдал - а слова уже заносились в мысленную записную книжечку.
Я могла бы посетовать- что великоват объем для рассказа, или что конец словно оборван. Но не буду. Я просто влюбилась - начиная с описания Модеста с его безусой губой (что ещё и в вину ему вменяется)) или подбородком-пяткой. И - как автор подводит к названию. Ведь Анна - это и жена, и орден - и понимаете, как знаете;) Даже начальник не смог сдержаться: Одна в петлице, две на шее.
Уже писала, что заглядываю к Чехову - как к мудрому наставнику, который учит, что жизнь не проста, но и не так сложна. В ней есть место как красоте, так и обыдености, доброте и цинизму, смеху и слезам. Чего и всем желаю: в любой непонятной ситуации- читайте Чехова. Уж он научит смотреть на жизнь через очки - хорошо протертые и настроенные.

Наверное, всем знаком программный рассказ А. П. Чехова "Человек в футляре". Даже те, кто предпочитал избегать школьного списка литературы, слышали про чеховского чудака-учителя, отгородившегося от внешнего мира невидимой, но ощутимой стеной. Сейчас, при повторном прочтении, этот рассказ кажется мне несколько шире чем тогда, когда я читала его в школьные годы.
В принципе, произведения Чехова - это всегда что-то более широкое, чем просто его карикатурные или трагические персонажи. Все они иллюстрируют собой злободневные писателю явления и события, качества и пороки. Вот и здесь Беликов предстаёт как аллегория на некий общественный гнёт, неуловимый, не совсем, может быть, осознаваемый (как и, собственно, присутствие самого Беликова в жизни окружающих его людей), но вполне ощутимый. Несмотря на кажущуюся ничтожность и смехотворность Беликова, его странные манеры и привычки, он вызывает у окружающих неприязнь и неудобства, а его абсурдные убеждения, на первый взгляд смешные, тем не менее в какой-то степени влияют на его окружение. В присутствии Беликова люди начинают чувствовать себя более скованно, а его ретроградные привычки и взгляды прекрасно дополняют этот образ ни на чём не основанного, но витающего в воздухе ханжества. И единственное, что можно противопоставить этому закостенелому ханжеству, это искреннюю любовь к жизни, а единственный метод борьбы с ним (как и со всем пугающим) - это высмеять его. И воплощением этой живости и весёлого жизнелюбия становится в рассказе Варенька.
Прочитав рассказ в более взрослом возрасте, я перестала воспринимать его персонажей как реальных людей, они скорее стали для меня некими прототипами, противоборствующими силами. И в этом, наверное, и заключается "взросление" литературы вместе с читателем.

Удивительно как такой маленький, я бы даже сказала, совсем крохотный рассказ может оказаться таким интересным. Интересным не в плане какой-то интриги, сюжетных ходов и прочего – главный спойлер написан в аннотации, к сожалению. Думаю, не знай я финал истории, то эмоций у меня было бы больше. Интересным рассказ для меня стал потому, что заставил задуматься о том, кто же виноват в том, что случилось. Доведенный до отчаянья человек совершил страшный поступок? В современном мире Вареньку бы положили в психиатрическую больницу, мать лишили родительских прав, вменив ей невыполнение родительских обязанностей, поступок Вареньки широко бы освещался во всех новостных лентах, обсуждался сотнями комментариев, где ругали бы всех и вся, начиная от родителей, заканчивая компьютерными играми. О смягчающих обстоятельствах бы упомянули вскользь, но до конца дней своих Варенька носила бы клеймо убийцы младенцев, жалости к ней бы никто не проявил. Однако в комментариях к книге я читаю, что в основном поступок Вареньки оправдан в глазах читателей – не ее вина, вина тех, кто поставил ее в такие условия. Мы ведь не будем удивлены, если доведенный до отчаянья зверь бросится на человека? Вполне очевидная реакция, скажем мы. Но зверя пристрелим. И с Варенькой будет также, мы ее поймем, но второго шанса не дадим. Любое живое существо, лишенное удовлетворения базовых потребностей, способно на страшные поступки. Рано или поздно терпение кончается у всех.

Какой волшебный нынче Чехов... Заманил меня, чертяка, бесшовностью серого дождевого неба над заливными зелеными лугами, рябью серых речных, а то и озерных, а то и болотных, вод, вдалеке от деревни, которая каждый раз разная. То лубочная, где стоит отдельно такой грустный Дом с мезонином, в котором так ничего и не сложилось путного, то жуткая, где избы косятся плетнями, где Кирьяк насмерть бьет Марью, а мелкую девчонку за недоглядного гуся до воплей секут розгами, где Мужики пьют до одури, где просто тошно жить. Настолько тошно, что посередь сборника мне понадобился перерыв, ибо тяжко про такое читать.

А еще людьми, людьми заманил. Такие узнаваемые персонажи, такие страшные судьбы, такие грустные лица... Вот Человек в футляре, вроде бы живой снаружи, калоши на ботинки, пальто даже в жару, очки в чехольчике, это не сметь, сюда не моги, на велосипеде не катай, громко не смейся, не дай бог над тобой посмеются, мама, привет, я с этим футляром давно знакома, и, кажется, буду еще долго расхлебывать последствия. И только Чехов мог заметить, что самый лучший футляр - это гроб. Он же давным-давно мертвый внутри, этот Человек.

Или вот Душечка, такая приятственная, такая округлая и мягкая, такая... пустая, ей непременно нужно прилепиться к кому-то, а без кого-то она сразу плохеет, дурнеет, и даже думать ей не о чем, о боги, на то и Душечка, что душная баба, прилепится и душит, и душит. Какое говорящее название. Бедные ее два мужа и ветеринар. И мальчик Саша. Плохо будет Саше, если не вырвется из пут.

И бедный Ванька, пишущий на деревню дедушке. И красотка Анна, что села своей молодостью на шею. И жалкая Попрыгунья, пропрыгавшая мужа, похожая да не совсем на моэмовскую Китти. И многие другие персонажи. Чехов не мелочится, бьет прям в яблочко, по нервам, по больному. Но как еще вскрывать нарывы и вправлять вывихи? Только так, только через боль.

И вечная чеховская тема о времени, что давит мне на лирические струнки души. Все пройдет. И веселое, и счастливое, и прекрасное, и грустное, и тошное, и плохое. Все. Пройдет. И только время и природа вечны. Сменяются люди, сменяются поколения, а время течет над нами, и так же спокойно небо над головой. Так же спокойно текут реки, и плещут волнами океаны. Все так же растет пшеница, все так же стоят оголенные кресты кладбищ. Левитан "Над вечным покоем" - моя любимая картина, и Чехов точно угодил мне прям в нее.

Очень понравились рассказы, пусть и с перерывом, но прочиталось на одном дыхании. Что ж, сделала для себя еще одно литературное открытие. Как бы мне ни было скучно читать чеховские пьесы, я люблю его рассказы. Люблю. Трудно, иногда муторно, грустно, изредка улыбаюсь, но все больше в миноре, но такая вот грустная любовь.

Больше всего меня, пожалуй, удивляет то, что этот рассказ из школьной программы знают/помнят далеко не все мои знакомые. В основном, это люди образованные. С чем в последние годы приходилось сталкиваться уже неоднократно.

Хотя, на мой взгляд, это самый известный популярный рассказ Чехова, а возможно и самое популярное его произведение вообще. Должно быть поэтому и самым узнаваемым.

Возможно, это связано с тем, что вообще русская классика - не столь популярный раздел чтения как лично мне или кому-то другому хотелось бы. Даже если люди в прошлом и читали классику, обычно это было уже так давно, что почти всё забылось.

Ну и если учесть, что вообще сейчас не так много людей склонных к регулярному чтению - наверное между 10 и 15 % среди населения, а из них лишь ничтожное количество разбирается в классике и склонно к её регулярному чтению, то удивляться не следует.

Всё же не думаю, что есть смысл здесь пересказывать сюжет этого небольшого рассказа. Раньше я его много раз читал, сейчас первый раз прослушал в аудиоформате.

В рассказе хорошо представлена прекрасная иллюстрация тяги к чинопочитанию, которая впитывается едва ли не с молоком матери у очень многих наших граждан.

Удивляют некоторые несоответствия в сюжете. В самом начале упоминается, что Толстый - тайный советник, перекусил на вокзале.

Вообще-то чин тайного советника - очень высокий. Если брать на соответствие его тем же современным воинским званиям - это уровень даже не всякого генерала, но генерала "высшей категории" - генерала армии или генерала-полковника. Современный соответствующий статус для чиновника - это министр или замминистра на федеральном уровне. Будут ли чиновники такого ранга питаться на вокзале?

Наверное только при условии, что там есть очень хороший ресторан. По советским временам я помню, что какие-то рестораны при вокзалах были, хотя их уровень и оставлял желать лучшего. Есть в этой связи хороший фильм про такой вокзальный ресторан - "Вокзал на двоих", где снимались Гурченко и Басилашвили.

Значит уровень вокзального общепита до революции был гораздо выше. Если автор, конечно, не врёт. Но Чехову я традиционно привык доверять)

Ну и сам рассказ остаётся в категории одного из самых моих любимых.

Почему решил прочитать: помогал дочке с ответом на вопрос по литературе "В чём ирония рассказа "Смерть чиновника""

Гротескная сатирическая зарисовка Чехова про нелепый испуг чиновника. Очень гоголевкий по духу анекдотический рассказ про малодушного "маленького человека".
Ирония рассказа в том, что экзекутор Червяков раздул из пустяка трагедию. Также ирония в том, что чрезмерная услужливость, чинопочитание и мнительность могут быть опасны для жизни.
Рассказ в шутливой форме доносит до нас мысль о том, что во всём, даже в извинениях, важна мера и такт.

И далее мои размышления по теме, не вошедшие в отзыв.

• Червяков экзекутором работал. Это палачом, что ли?
• А может он вовсе и не зря переживал? Может, он знал про генерала Брижзалова, что тот отмороженный изверг и за такое прилюдное унижение он испортит жизнь не только самому Червякову, но и всем его близким? Сожжёт дом, отдаст на поругание жену? Тогда его череду извинений вполне можно понять. Мы же не смеёмся над теми, кто вынужден прилюдно извиняться перед главой одного из российских регионов.