Повести и рассказы

Скажите мне только одно и успокойте меня: я в настоящем сумасшедшем доме или нет?

Абсолютно спонтанно взявшись за "Село Степанчиково", я неожиданно открыла для себя совершенно другую сторону творчества Достоевского - язвительно-ироничную. Ко всегда свойственному ему умению невероятно точно подбирать слова для выражения своей мысли и великолепному «вскрыванию» причуд и пороков отдельных представителей человечества здесь добавляется еще и гротескная "комедия положений", невероятный фарс, что делает это произведение необычным для автора, но крайне интересным для прочтения.

Здесь вы не встретите ни философских размышлений, ни бедных и угнетенных людей, ни серого Петербурга, ни даже чахотки и эпилепсии. Напротив, вас ждет деревня, лето, привольная и обеспеченная жизнь и... вечный праздник бессмертного идиотизма. Потому как на страницах этого небольшого романа Достоевский собрал целую галерею образов, один другого краше, так что не знаешь, то ли смеяться, то ли плакать.

Повествование ведется от лица молодого человека по имени Сергей, который получил от своего дяди Егора Ильича довольно странное письмо с просьбой как можно скорее приехать, чтобы жениться на гувернантке его детей. Согласитесь, тут уже из одного любопытства стоило поехать, что племянник и делает. Но попав в Степанчиково, он видит не столько усадьбу достойного помещика, сколько некий парад уродов на дому.

Маменька-генеральша с толпой собачек и приживалок, дальний родственник с далеко идущими планами по устроению собственного благополучия, лакей-литератор, помешавшаяся от внезапно свалившегося богатства и всеобщего внимания перезрелая девица... И, конечно, сам дядя, добродушный и мягкий человек, идеалист, видящий во всех вокруг исключительно хорошее, которым каждый может управлять, как ему вздумается. Егор Ильич решительно ни за кем не хочет признавать никаких дурных наклонностей или помыслов, а если уж что и случается - то, уж конечно, виной тому никто иной, как он сам:

А царствует надо всем этим Фома Фомич Опискин, великий манипулятор и непризнанный гений актерского мастерства. Будучи по сути своей никем (а в прошлом - шутом у старого склочного генерала), живя в доме полковника, он умудряется подчинить себе весь дом во главе с хозяином.

Фоме Фомичу крайне повезло встретить такого человека, как Егор Ильич. Уж тут его способности проявились в полной мере. Все вокруг заглядывают ему в рот, ожидают его одобрения, не смеют ни засмеяться, ни слова сказать, не оглянувшись предварительно на великого и ужасного Опискина.

А как же ж, он ведь образованный человек, литературой занимается. Не чета кому-нибудь там.

Надо отдать должное Фоме Фомичу - его ораторским способностям могли бы позавидовать многие. При других обстоятельствах он бы только с их помощью мог далеко пойти. Неподражаемый пафос и самоуверенность невольно заставляют людей не слишком большого ума прислушиваться к нему и видеть в нем сильную и мудрую личность. Его способность к манипулированию тем сильнее, что он и сам верит в то, что говорит - что он непризнанный, непонятый, всеми обиженный человек добрейшей души и непревзойденного благородства. А какой актерский талант! Хотела было написать "пропадает", но он вовсе не пропадает, а очень даже используется на всю катушку на благо своего обладателя.

Фома Фомич у меня вовсе не вызывал никакого раздражения и желания поставить его на место. А над кем бы я тогда так смеялась?! Хотя остальные тоже способны подарить массу положительных эмоций, один Видоплясов с его воплями чего стоит (а как великолепно его чтец озвучивал в аудиокниге! Как и всех остальных, впрочем). Еще один из моих фаворитов - это господин Бахчеев. Так бы и слушала вечно это его ворчание.

А Сережа, рассказчик наш то есть, бродит из угла в угол с разинутым ртом и пытается уяснить: это мир сошел с ума или он сам чего-то не понимает в этой жизни? Хотя сам-то он тоже недалеко от дяди ушел. Хоть и не до такой степени наивный и мягкосердечный, он из-за своей деликатности и неопытности столь же неспособен оказать хоть какое-то влияние на сложившуюся в доме нелепую ситуацию и остается пассивным наблюдателем. Хотя события и без его участия разворачиваются достаточно быстро.

Достоевский, оставаясь все же верным себе, и в этой книге нам подарит немало душераздирающих сцен со всеобщими слезами и экзальтацией, вот только здесь они настолько гротескны и театральны, что только большим усилием воли читатель может удержаться от приступа гомерического хохота. Впрочем, зачем и удерживаться? На то ведь и фарс, чтобы люди над собой немного посмеялись. Тем более, когда написано это настолько ярко, остро, живо и иронично.

А финал шикарен. И по всему видать, веселая жизнь в селе Степанчиково на этом не заканчивается... Хотя печально все это, конечно.

Я начала читать Достоевского уже ближе к 30 годам. В школе он был мне скучен и неинтересен. Теперь вот потихоньку знакомлюсь с творчеством Федора Михайловича и постепенно приходит понимание, почему весь мир считает его одним из величайших русских писателей. Достоевский многогранен. И в этой повести он для меня открылся с новой стороны.
Фома Фомич - несравненный манипулятор. Тут даже Бендер нервно курит в сторонке, на мой взгляд. Это ж еще суметь надо - построить всех как душеньке угодно, всеми помыкать, при этом капризничать, закатывать истерики, куролесить, читать нотации и мнить себя если не Богом, то как минимум добрым отцом для всех, поучая любого и каждого. Истерики Фомы - это великолепнейший театр одного актера. Как тонко он разыгрывал каждую свою роль!
В этой иронично - комической повести Достоевский очень хлестко и беспощадно высмеивает и глупость человеческую, и зависть, и прихлебательство. Тряпичным душонкам обывателей Степанчикова, глупым и бесхарактерным, просто необходима была встряска от этого уникального манипулятора. Но даже и в этом случае уроком для них это не стало. Так и остался Фома до конца своих дней повелителем имения, никогда ему не принадлежащего. Но не дай Бог встретить на своем пути когда - нибудь вот такого Фому Фомича. Чур меня, чур.

Противопоставление двух характерных для провинциальной России типажей. Помещик, полковник в отставке, добрейший души человек Егор Ильич Ростанев. Похоже армейское прошлое, сказалось на его отношениях с людьми в плане подчинения и терпения.

Широкой души человек, до крайностей, может последнее отдать. Если любит, то беззаветно, если считает себя виновным, то искренне в том сознается. В книге он как основа всех событий и питающий элемент всех персонажей. Вокруг него всё вертится, как жизнь вокруг питающей её земли. И отношение к нему больше потребительское, как у людей к Земле. Он только даёт, терпит, кается, считает себя эгоистом, виновным перед всеми людьми и т.п. Возможно в этом образе изображена крайняя степень воплощения православных добродетелей. Крайняя, где-то до бессмысленности, может быть даже до уродства. Но это уродство исходит не от него. Его доброта, простота, искренность, становится катализатором отрицательных действий со стороны его окружающих.

Противоположностью Егора Ильича выступает Фома Фомич Опискин, живя приживальщиком он использует характер своего благодетеля для воплощения своих желаний, направленных на компенсацию своей ущербности и различных, полученных в прошлом, психологических травм. Словами и декларациями добиваясь «морального» превосходства, он взял вверх над всеми жителями поместья, устроив своего рода тиранию. Егор Ильич, внутренне понимая происходящее, на деле, полностью впал в зависимость от Фомы.

На каком-то этапе Фома Фомич переступил предел терпения Егора Ильича и был вышвырнут из дома. Для Фомы это было неожиданностью и, что примечательно, он резко поменял свою тактику, в итоге подняв свой авторитет еще больше. Не смотря на всю гнусность персонажа Фомы, у него есть чему поучиться в сравнении с его оппонентами, которые проявляя христианские благодетели способствовали всей этой вакханалии в доме. Пока они не проявили силу, как и в Евангелии, когда Христос выгнал торговцев из храма. Получилась, что Фома заставил их проявить, то, что они должны были сделать давно. Конечно, в итоге вроде как все хорошо кончилось, но власть Фомы не прошла и укрепилась.

Здесь уже не простой вопрос. Речь идет об исковерканных в нашем обществе судьбах, когда каждый имеет право на милость, снисхождение… и одновременно, на крепкую «палку по затылку», чтобы не дурил.

Егор Ильич мне был интересен с позиции до абсурдности гипертрофированной православной русской добродетелью с её самокритичностью, самопоеданием, жертвенностью, идущей часто во вред окружению, растящей дармоедов и паразитов, но в итоге, каким-то немыслимым образом выводящей к приемлемому результату. В сём загадка есть.

Фома Фомич явный моральный калека, воплощающий в себе все новомодные психологические определения: психологические манипуляции, энергетический вампиризм, токсичность, абьюз, возвышение себя за счет обесценивания оппонента, формирование у других ущербности и зависимости от себя и т.п. Владеет языком демагогии, получает садистическое удовольствие принижая других. Подобные люди являются основой переворачивания понятий в обществе. Это зло и болезнь общества, и одновременно они являются путем перерождения общества, они нагнетают обстановку до полного абсурда и идиотизма. Общество или падает глубоко вниз или воскресает, выпинывая подобных из своего дома. Правда они после этого быстро меняют тактику поведения и лезут опять в дом.

Пытаюсь понять, почему в 19 веке возникла тема маленького человека, ведь чаще всего это - убожество? Сегодня я этого не понимаю, сильно много вокруг нас «маленьких человеков», которые мнят себя большими, из кожи лезут, как Фома Фомич. Зачем о них писать? Чтобы бояться их власти? Или, чтобы жалеть? В книге, дожалелись .Перебор вышел с «маленькими людьми».

В начале книги присутствует сатира. Зло и мерзость указывается определенно, не скрывая. Конец произведения написан добрым языком ко всем персонажам, напряженность книги смягчается.
Для меня книга не простая, после одного прочтения о ней сложно говорить что-то определенное, возможно и писатель во время творчества был в некой неопределенности.

…И чтоб мне не понравился Достоевский? Мне?.. Как это возможно? Это как же должен был постараться Ф.М., чтобы мне хотелось прибить его? А хотелось именно прибить, настолько меня бесила эта книжка. И ладно бы мне не понравился сюжет… язык… герои… Нет, уважаемые внутренние слушатели! Мне не понравилось все. Абсолютно ВСЕ!

Это главное разочарование 2020 г. Худшая книга одного из моих любимых писателей. Есть лишь один плюс – чтение «Двойника» побудило меня пересмотреть британский фильм 2013 г., и теперь я могу внести его в список самых обожаемых.

Впервые я фильм посмотрела этак в 2017 г. Помню, он мне понравился. Теперь же, после чтения Достоевского, я была просто очарована британской адаптацией. «Двойник» Ричарда Айоади – эталонный европейский артхаус с истинно достоевской атмосферой (хотя события развиваются в 21 веке, в английской глубинке). Фильм, он… об одиночестве современного человека, о самом «маленьком человеке» в классическом понимании, что наделен доброй душой и горячим сердцем, но не может проявить себя в сутолоке обычной жизни. Фильм – о подавлении личности, о сложностях в отстаивании своих границ, о бюрократизме и автоматизме, которые заставляют нас чувствовать себя винтиками в большом человеческом механизме. И, черт возьми, фильм – о трогательной любви, о важности этого чувства (и, возможно, все дело в том, что я видела себя в главных героях, понимала их переживания).

И мне бы очень хотелось, чтобы оригинальный «Двойник» был тонким, трагичным, трогательным. Чтобы он был просто человечным. Возможно, Достоевский и собирался сделать свою повесть «человечной». Но идея повести была благополучно затоплена им же аки «Титаник» в водах Атлантики.

Главный герой, некий Яков Петрович Голядкин, чиновник, – человек неприятный. Впервые я столкнулась у Достоевского с настолько отвратительным персонажем. Господин Голядкин (как постоянно его величает Ф.М.) вызывает неприязнь уже на первых страницах – необычно-с. При этом сам Ф.М., как кажется, не считает своего героя отрицательным. Он постоянно покровительственно называет его «наш герой», «герой нашей повести» (что за невыносимая привычка?!) и вообще всячески с ним сюсюкает.

Все неприятности товарища (извините-с) Голядкина – от его ужасного характера. Строит он из себя бог весть что, ведет себя глупейше, вечно несет какие-то нелепости. Он сам ставит себя в омерзительное положение, но зато успешно занят поисками «врагов». Сопереживать ему, естественно, не хочется.

И вот как-то раз, после новой нелепости (сотворенной лишь по глупости главного героя), он встречает на улице своего двойника. Двойник этот сначала вторгается в жилище товарища Голядкина, затем устраивается в его же департамент, а потом и вовсе начинает активно вмешиваться в жизнь главного героя.

Проблема в том, что очень быстро ты замечаешь ненормальность главного героя. У повести нет двойного дна. Двойник нужен лишь за тем, чтобы окончательно свести с ума Голядкина. Достоевский рисует портрет больного на всю голову человека, но при этом опускает конфликты, сложности в восприятии. У повести был огромнейший потенциал, и решись Достоевский ее переработать уже после каторги (а он хотел), вышла бы, я уверена, новая шедевральная вещица. У молодого Достоевского же просто не нашлось опыта, он не справился с материалом.

Отдельно хочется сказать о языке «Двойника». Раньше, читая Достоевского, я как-то не замечала его язык. Обычный язык – ничего особенно хорошего или плохого (хотя некоторые считают его неприятным). Но в «Двойнике» на Достоевского нашло что-то страшное. Он сам на себя не похож. Язык повести – перегруженный, насильственный, неуместный, с множеством лишних деталей, которые путают, а после – вызывают головную боль. Много раз я ловила себя на мысли, что просто не вникаю в написанное. Это же как нужно было постараться, чтобы я теряла нить повествования, забывала, что было в прошлом абзаце?.. Рассказывайся история от первого лица, я бы могла списать корявость и неуместность на безумие главного героя. Но повесть написана от третьего лица, т.е. никакого объяснения косноязычию тут быть не может (если писал это не двойник главного героя). Это ошибка Достоевского – и все.

(Ну хватит уже костерить Ф.М.! Он потом написал «Преступление…», «Бесов» и «Идиота», ты же их любишь! Имей совесть, а?)

Как итог: лучше сотый раз посмотреть экранизацию 2013 г., чем читать оригинал. Вот уж не думала, что доживу до такого: у британцев получилось лучше, чем у Достоевского! Фанатам Ф.М., европейского кино и Джесси Айзенберга понравится точно. А книжка отправляется на дальнюю полку.

И снова в центре сюжетной линии и характерных особенностей главного персонажа - раздвоение. Внутренний разлад с самим собой, который выявлялся в образе Ивана Карамазова или того же Ставрогина, здесь в полной своей силе раскрывается в лице Голядкина.
С самых первых шагов к личности Якова Петровича, опираясь, скажем так, на первое впечатление, можно угадать в нём очень нерешительного, не способного на принятие каких-либо решений, человека. Его вечные сомнения даже в мелочах, вызывают раздражение и наводят на мысль о том, что Голядкин сражается с самим собой, страдает и тихо сходит с ума. Одна его сторона хочет доказать, что он "такой же как все", другая же с отчаянным упорством отчуждается, замыкается и уходит глубоко в себя.

Голядкин-младший, двойник Якова Петровича - его тёмная сущность, подталкивает его к краю обрыва, замутняет разум и пробуждает в нём самые отрицательные и дурные качества. Двойник набрасывается на него, как хищник, жестоко разрывая связующие нити с человеческой сущностью, тем самым превращая его в отчаянное безумие. Первый уничтожающий бросок - это, пожалуй, та самая ночь после бала... Взорвался нарыв и наружу мощными рывками устремилось то, что усиленно скрывало в себе его подсознание. Страх Голядкина или его робость, может, та же нерешительность, а скорее всего, смесь всего этого сдерживало вырывающего на волю двойника. Когда же случилась неизбежная встреча, столкновение со вторым я, Голядкин не выдержал. Точнее, не выдержала его психика. Голядкин ясно видел второго Голядкина - точную свою копию внешне, но с совершенно противоположным психологическим фоном и структурой внутренних качеств.

Достоевский безупречно и крайне реалистично показал психический шок Голядкина перед самим собой, перед правдой о себе. Его Голядкин - это сконцентрированная моральная боль и сознание собственной неполноценности. Это страдание души, мечущейся между двумя личностями. Это борьба с тёмной стороной, ненависть к чудовищу, пожирающему рассудок и, вместе с тем, страх перед ним.
Мнительность - тоже немаловажный факт, превращающий человека в гонимого, неприкаянного и чужого. Голядкин-младший был, своего рода, синдромом мнительности, который стал разрушительной силой, червем, подтачивающим Голядкина-старшего изо дня в день. Он не поддавался ни уговорам ни угрозам. Двойник хотел одного - полного растворения Голядкина в пучине безумия, то есть в нём самом - в доминирующем Двойнике.

Абсолютное погружение во тьму, скольжение по тонкому льду, сквозь который ясно проглядывается засасывающий омут в замутненный рассудок.
Чувство удушья...

Я даже испугаться или экзальтироваться не успела - как она закончилась. Первая мысль: "А что тут вообще происходит?", вторая: "А это точно Достоевский?". Настолько необычная и непривычная вещь - что немного пошатывается закостеневшее понимание классики.
Первый раз гранитная глыба Достоевского-классика пошатнулась от Фёдор Достоевский - Село Степанчиково и его обитатели . После "Идиота" - это был глоток солнца и свежего воздуха - хоть и было ощущение, что Гоголь с Салтыковым-Щедриным пробегали, навеяли... Здесь же - даже не знаю, уж кто пробегал и навеял: есть такая мысль, что сам Достоевский родил в себе подобное, ну а потом... Лучше всего происходящее в повести (рассказе/пьесе - затруднюсь с классификацией) поможет представить средняя новелла под названием "Забавное приключение" из фильма "Не может быть". Муж, съедаемый ревностью, следит за женой изо всех сил - но ревность, как мы знаем, слепа и глупа...
Это абсолютный водевиль ушедшего века. Немного повредило произведению усекновение из двух рассказов - хотя диалогов и так было достаточно. Странно читать о "человеке в енотах, утирающемся бобром". Вообще не успеваешь испугаться, возмутиться или задуматься.
Порекомендую - как островок безопасности в гранитном море классики. Или как расширение читательских и интеллектуальных горизонтов - были времена, когда Достоевский писал и такие вещи. "Село Степанчиково..." рекомендую настойчивее - там все это есть - веселье, беготня, абсурд - но поболе, с прописанными героями и событиями.

• Собачку жалко - за что так с ней?(

Не хотелось мне полировать одного Достоевского вдогонку вторым. Ибо мне поговаривали: "Намахни две книги Достоевского - и получи депрессию в подарок".
Но к "Селу Степанчикову" это не относится. Я случайно зацепила ее в плеере - и не смогла оторваться! Совершенно не типичное для Достоевского произведение больше всего оно напоминает смесь "Господ Головлевых" с "Ревизором". В аннотации написано, что автор вдохновлялся Тартюфом - каюсь, не знакома, а вот Иудушку Головлева мой новый знакомец Фома Опискин очень уж напоминает. Он здесь, конечно - фигура центральная, но не Опискиным единим. Как же у Достоевского прописаны персонажи! И генеральша, и девица Перепелицына с ее тонкими губами, и товарищ с говорящей фамилией - необъятный Бахчеев...
Конечно, Опискин стоит того, чтобы с ним познакомиться. Он мне напомнил товарищей эпохи Лысенковщины - все "знает", везде лезет, и доводит своей демагогией людей до стеклянного состояния. Вдовствующая генеральша в нем души не чает, а ее сына-полковника, дядю рассказчика, Опискин доводит до слез.
Это неожиданно оказалась такая комедия положений, больше присущая Гоголю. Столкновение с мужиками, которых порывались учить французскому, нападение Опискина на любимца генеральши Фалалея... Одна сцена, где Опискин в оскорбленных чувствах срывается из комнаты, и за ним бегут все его поклонницы-приживалки генеральши. Или Бахчеев, который не стал терпеть, когда Опискин уже совсем нахально стал обзывать его "свиньей", и выдает:

Да и не Опискиным единым - есть здесь и боковая история о сбежавшей парочке, и мезальянс влюбленных...
Кажется, что из почерка Достоевского здесь - только фирменные яркие описания внешности и характеров. Кажется, не зря мне пришло сравнение с Гоголем. Кстати, и в "Идиоте" и здесь - автор хорошо отзывается о коллеге, да еще вскользь вводит его в виде "литератора со странным носом". Так что кто боится Достоевского - "Село Степанчиково" к вашим услугам. Небольшая повесть, которая провисла два раза - в сцене с отчитыванием Фалалея, ну и конец - был очень уж долгий. Произведение - словно глоток свежего воздуха. Такой веселый бегательный абсурд водевильного толка со слегка гиперболизированными персонажами. Так что присоединяюсь к рекомендации. Тем более с Опискиным стоит познакомиться. Это - вечный персонаж, неискоренимый и нарицательный.

К моему удивлению это оказалась не повесть, а два рассказа, объединенные общим персонажем. Первый рассказ "Чужая жена" построен в форме диалога между ревнивым мужем, который выдает себя за любовника, так как ему стыдно признаться в своей ревности, и настоящим любовником, который караулит свою возлюбленную, а та в свою очередь развлекается не понять с кем. Финал у рассказа довольно забавный, но все равно в восторге меня не оставил. Простой непримечательный фельетон.

Второй рассказ мне понравился гораздо больше. Я получила удовольствие от его прочтения. Этот же самый ревнивый муж случайно находит любовную записку в театре, и конечно же он уверен, что это написано его женой. В записке называется место встречи любовников. Герой бросается по указанному адресу, но как оказалось, он ошибся этажом, его встречает испуганная хозяйка, а в коридоре слышатся шаги ее мужа. Нашему герою ничего другого не остаётся как спрятаться под кроватью. Но оказывается, что он там не один.

Эти два рассказа относятся к раннему творчеству Достоевского, когда ещё автор "жизни не нюхал", то есть до ареста, каторги и ссылки. Непривычно было узнать такого Достоевского, способного шутить и "прикалываться". В то же время отличается и слог автора, который выглядит несовершенным по сравнению с его поздним творчеством. Но мне все равно понравилось. Возможно почитаю что-то ещё из раннего Достоевского.

Как же так, Федор Михайлович? За что же Вы так не любите мужчин? Я, конечно, понимаю, - девятнадцатый век, о равноправии между полами ещё и не слыхивали. Но чтобы настолько! Вы, вообще, сами-то за кого?

Каждый мужчина здесь - идиот, наивный и безвольный тюфяк. Каждая женщина - коварная манипуляторша, хитрая и деятельная. В худшем случае - падший ангел.

И хоть я и обижен на автора за его шовинистическую позицию, но приходится признать, что так дела и обстояли. Во всяком случае в провинциях. Склонен думать, что причина тому -  естественный отбор мужчин, которой происходил в столицах. Те, которые отсеивались, возвращались в Мордасовы. А женщины наоборот, в условиях острого дефицита ума и силы со стороны мужчин, вынуждены были брать вожжи правления в свои руки. Иногда такая вожжа попадала им под хвост. Что поделаешь - издержки профессии.

Слава Богу, сегодняшнее общество уже не такое отсталое. Коварство, инициатива, хищность перестали быть женской прерогативой, в то время как покорность и слабоумие уже не являются исключительно мужскими качествами.

Повесть смешная. В ней снова много Гоголя: юмор и карикатурность, тематика, театральность. Ну и, конечно же, очень людей испортил брачный вопрос. Он же, по совместительству, финансовый. Да и вот это вот "comme il faut", которое автор настойчиво упоминает на каждой странице. Как-то это не по-русски. Не по-мордасовски!

...

Тут никто никого не убивает топором. Совсем. Никто не убивается по своей воле. Совсем. Никто не строит умопомрачительных теорий обо всём и всех. Совсем. Тут даже нету банальных убийств. Совсем. Нету ни одной проститутки. Совсем. И блэкджека тоже нет. Однако, традиционное достоевское ощущение «что-за-чёрт-тут-происходит?!» всё равно в полной мере присутствует.

Если коротко охарактеризовать, то почти всех героев можно назвать lucky idiots. И ещё там есть Серёжа, который не понимает, что вокруг происходит. Было бы логично, если бы он проснулся и понял, что всё это сон – так было бы всё ясно-понятно тогда. Или мы внезапно обнаруживаем, что это такой весёлый шутка и на самом деле эту книгу написал Кафка, например. Но это не сон, и это написал не Кафка, это происходит «на самом» деле; это — фарс.

Это такая дилемма: если ты в окружении дураков и ты ничего не понимаешь, то ты тоже дурак? С одной стороны, если ты разумен, то должен бы понять, что происходит; но с другой стороны, если ты понял дураков, то сам дурак, наверное.

Герои делают нелогичные поступки. Все они представляют какие-либо крайние степени всяких разных идиотизмов. Один подвержен влиянию других, причём, в своём же доме и от своих приживальщиков-дармоедов. Без истеричных капризных барышень не обошлось. Ещё есть самодур, который настолько самодур, что своей верой в свою избранность смог убедить не только себя в этом, но и других всех. Парочка любовных интрижек для проформы и сюжета. И ещё есть приехавший в это милейшее место Серёжа, который ходит, глазками хлопает, а в голове у него скачет обезьянка и орёт «что за достоевский тут происходит, Кафку вашего за ногу!», но Серёжа виду старается не подавать и обезьянку тщательно прячет внутри головы, затыкает ей рот и всячески улыбается.

Конечно, Достоевский уже не тот. Стоп, не так: конечно, Достоевский уже Гоголь. Стоп, опять не так, это уже у Белинского было. Хм. Во: конечно, Достоевский уже Грибоедов. Или не Грибоедов… Я запутался, кажись. В общем, Достоевский отличился от себя самого, это очень другой Достоевский в сравнении с более «популярными» его произведениями. Впрочем, почитать стоит определённо, хотя бы для того, чтобы увидеть талант Фёдора Михайловича в другом проявлении.