Diary of a Tuscan Bookshop: A Memoir

Даже знание о том, что женщин, входивших в общество карбонариев, называли «кузины садовницы», доставляло мне неожиданную радость: я как будто владела машиной времени и, открывая страницу, нажимала на ее кнопку. Я уносилась куда-то далеко, в небывалые места – мое любимое местопребывание.

Моя мама рассказывала истории, которые могли убить наповал даже динозавра эпохи плейстоцена. В самой ее любимой говорилось о девочке, задремавшей под деревом, пока мать работала в полях. О том, как в этот момент появилась большущая змея и заползла в горло малышке. Здоровой реакцией моего детского организма стал своего рода блэкаут, спрятавший эти воспоминания и законсервировавший то, что еще можно было спасти и что значительно позже, за двенадцать лет сеансов психотерапии спасет доктор Лючия.

Как ужасен этот мир, где царит бюрократия. Как будто бы где-то сидит чиновник, отвечающий за создание препятствий, какой-нибудь замминистра, и целое министерство, чьей задачей является усиление и распространение препятствий.

Потому что мы проживаем две жизни, и им обеим суждено закончиться. Первая – это физическая жизнь, сотканная из нашей крови и нашего дыхания, а вторая – это та, что протекает в сознании любивших нас людей. И только когда последний из близко знавших нас умирает, что ж, тогда и в самом деле мы превращаемся в ничто

Детство имеет непобедимую власть над всей нашей последующей жизнью. Неважно, было ли оно счастливым или несчастливым, но мы всегда возвращаемся к нему, чтобы найти объяснение нашему существованию, найти объяснение нам самим.

Путь, ведущий нас к защите окружающей среды, к сохранению природной красоты, — это путь, который все время прерывается, на котором все время возникают препятствия.

Идеальные читательницы, из тех, что берут книги, которые нравятся тебе самой; из тех, кто сразу навостряет ушки, едва замечает, что ты снимаешь с полки какую-то книгу. Из тех, кто покидает магазин с улыбкой, заметной даже из-под маски; из тех, кто непременно вернется.

Потому что детство обманчиво, в нем есть и хорошее, и плохое, только тебе нужно найти волшебную палочку, чтобы превратить одно в другое

Утром 14 апреля 1930 года русский поэт Владимир Владимирович Маяковский вышел из дома, но очень быстро вернулся. Он был очень взволнован. Он надел светло-желтую рубашку, купленную в Париже на улице Мадлен, - бледное эхо желтой блузы его первых выступлений. Примерно в 10:11 он выстрелил себе в сердце.

Жизнь не нужно понимать всю до конца, но в жизни нужно встретить нежность.