Нетерпение сердца. Мария Стюарт

Австро-венгерская империя, бал у самого богатого землевладельца в небольшом городке возле Вены, фона Кекешфальвы. Молодой офицер Антон Гофмиллер, перетанцевав чуть ли не со всеми дамами на балу, спохватывается, что он упустил дочь хозяина и приглашает ее на танец. Последующей реакции (да и того, как это приглашение скажется на его дальнейшей судьбе), он аж никак не мог предугадать. Кто бы мог подумать, что приглашение на танец вызовет у молодой девушки слезы. Однако такая реакция оказывается вполне естественной, когда главный герой узнает, что дочь хозяина, юная Эдит, не может не только танцевать, но и ходить. Молодой человек чувствует себя неловко и, после бессонной ночи, решает послать девушке огромный букет в качестве извинения. Дальше - больше, его начинают приглашать в гости к Кекешфальве, где он мило проводит время в компании двух девушек - парализованной Эдит и ее кузины Илоны. Он мог бы так ходить вечно, ни о чем не догадываясь, если бы в какой-то момент Эдит не призналась ему в своих чувствах. Логично, что молодая девушка влюбилась в главного героя - он был единственным мужчиной, который уделял ей внимание после того, как с ней приключилась беда (не считая, конечно, отца и врача).
Вот только сама любовь эта тяготила офицера (он был просто к ней не готов). Возможно, люби и он эту молодую девушку (а не просто жалея ее) или будь он чуть более сильным духом, его не волновало бы мнение окружающих и то, что будут говорить о его браке (мол, женился на калеке ради денег папаши). Да и любовь ли это была? Что-то маниакально-манипулятивное. Мне сразу вспомнилась новелла «Письмо незнакомки» Стефан Цвейг , в которой героиня так же маниакально преследовала главного героя (вот только в том случае он об этом даже не догадывался, здесь же карты были раскрыты).
Вообще у меня сложилось впечатление, что у героев Цвейга (не только в этой книге, а и в других мной прочитанных произведениях) реально не все в порядке с головой. При этом автор очень реалистично описывает их душевные терзания и метания. В этой книге мне все-таки немного не хватило видения истории глазами самой девушки - ее мысли и чувства были немного раскрыты лишь в опрометчивом письме-признании, а вот каково ей было ДО и ПОСЛЕ - можно лишь догадываться. Однако, неоспоримо то, что душевных сил в ней было куда как больше, чем у главного героя.

Книга не просто хороша, а великолепна. И я бы ее еще назвала учебником чувств, ибо они здесь были описаны так многословно, так понятно, так живо и так натурально, что просто нехотя, но я всё вместе с героями прочувствовала...
Сюжет не замысловат, здесь больше все же автор отдал внимание и акцент на чувства и переживания героев. Активных действий как-таковых здесь не наблюдалось, всё происходило в одном месте, иногда просто были отступления в виде воспоминаний о прошлом того или иного героя. Всё закручивается вокруг главного героя - Антона Гофмиллера - молодого человека, который служит в военном подразделении небольшого городка недалеко от Вены, герою стала наскучивать однообразие жизни военнослужащего и спустя некоторое время и уверток он получает приглашение на ужин к самому богатому человеку округи — господину фон Кекешфальв. Там он знакомится с единственной дочерью и кузиной хозяина замка, и после конфузной ситуации главному герою становится известно, что дочь хозяина не может ходить. И на следующий день Антон решает вернуться в замок, чтобы попросить прощения и как-то так получается, что после данного прощения и из-за своего огромного чувства сострадания/жалости, он становится постоянным гостем в этой семье и таким вот образом девушка начинает превратно понимать данные похождения и влюбляется в главного героя, у которого совсем нет таких чувств... И вот тут начинается в каком-то роде война чувств и силы духа, пойти ли на поводу у девушки, обрадовать ее, дать уверенность в её выздоровлении, или точнее говоря обманывать её, или всё же сразу рассказать правду и не дать обмануться, и таким образом добить чувство гордости девушки... И возможно будь Антон чуть потверже со своим мнением, то сложилось бы, наверное, всё по-другому.. Но ситуация, в любом случае, очень сложна для того, чтобы сразу сказать прав или не прав главный герой.
Великолепная книга с потрясающей передачей чувств и переживаний героев, их характеров, а также описаний окружающей обстановки героев. Книга о простом и сложном для каждого человека, о принятии решения обмануть и тем дать счастье/добро для обманутого, или не обмануть, но тем самым возможно даже и убить этого человека...

Мария Стюарт - личность драматическая и уже заранее обреченная на поражение. Правильно Цвейг написал, что она - представитель старого мира, уже отжившего свое, но старательно цепляющегося за мир новый.

Цвейг хочет отойти от типичного описания Марии Стюарт либо как невинной жертвы, либо как католического дьявола во плоти. Нет, она всего лишь женщина, выросшая в другом мире и без должного воспитания. Ее с детства готовили к одному уделу - стать женой короля, а это не требовало ничего серьезного, кроме умения танцевать на балах. Она же учит латынь, интересуется поэзией, которая, правда, потом уйдет на второй план. Вся жизнь Марии делится на промежутки, в которых доминирует одно- несколько направления. В детстве - обучение и поэзия, уже в Шотландии - охота и т.д. Она крайне непостоянна, тщеславна, по-семейному горда и по-женски недальновидна. Она делает, а потом уже расплачивается за свои поступки.

В этой истории ход времени уже сам определил победителей и мне хочется остаться на их стороне, потому что личность Марии Стюарт для меня совсем не привлекательна. Она не хозяйственна, как Елизавета, не смотрит в будущее, а живет либо сегодняшним днем, либо местью. Если она действительно дочь таких великих королей, то нужно было уделить больше внимания ее воспитанию, а не ссылать ребенка в чужую страну, еще и к Екатерине Медичи. Во Франции ее явно не подготовили бы к бедности и сложностям в управлении такой страной, как Шотландия.

Мария Стюарт наделала много непоправимых ошибок, но эти ошибки уже заранее были предопределены матерью и двором. Только в этом можно усмотреть какое-то оправдание Марии, хотя и слабое. При сильном правителе не было бы такого шатания среди знати.

Цвейг постоянно сопоставляет Елизавету и Марию, совсем не в пользу второй. Хоть Елизавета и рисуется старой, желчной и фертильной (наполовину мужчина - наполовину женщина), мне она импонирует больше, так как она точно знает, что хочет, и ведет свою страну и двор в нужное направление.

В общем, личность Марии Стюарт очень интересна, но жанр романизированной биографии мной воспринимается трудно.

Какая глубокая книга. Объемная, цветная, невероятно... как бы сказать? Выпуклая, что ли. Настоящая, рвущая на части. Особенно, если вам знакомо, что такое невзаимная любовь. Если вы любили или вас любили именно так. Ведь это мУка - не только любить без ответа, но и самому понимать, что не можешь ответить на чувства и смотришь, как человек страдает и плавится в этом страстном огне. Да и не только это. В книге столько вопросов затрагивается, столько цитат хочется выписать и размышлять над ними. А язык какой! Переводчики постарались, это такая песня! Если вы вдруг еще не читали этот роман, найдите время!

Чем я всегда люблю подобную классику, так это тем, что в ней всегда имеют место быть благородство, муки совести, постоянное анализирование своего поведения, некая помпезность даже.

История-то вроде бы проста, да и стара, как мир. Молодая девушка влюбляется в мужчину. Он же не может ответить ей взаимностью. Казалось бы - о чем тут можно рассуждать. Со всеми бывает. Но нет, времена были другие. Да и все отягощается еще и тем, что девушка - калека, а мужчина - военный. То есть у нее это не просто любовь, а одержимость, а у него - долг чести и невероятное сострадание. Прибавьте к этому еще страдания всех близких родственников несчастной девушки и вы поймете, что оставить ее, бросить наедине со своим чувством становится делом невыполнимой сложности.

Читать "Нетерпение сердца" очень тяжело в эмоциональном плане. Потому что там всем, абсолютно всем главным героям тяжело. Они мучаются, они спутаны своим горем, чувством безысходности. И нет никакой надежды на счастливый финал, как бы все это не закончилось. Кто виноват? Кто виноват в том, что бедняжка Эдит стала жертвой своего недуга? Кто виноват в том, что ее отец готов идти на все, лишь бы его ребенку было хоть немного лучше? Кто виноват в том, что Антон из чувства, этого благородного чувства сострадания, был вынужден влезть в эту кабалу? Когда здоровый, молодой человек, начинает уверовать в то, что долг его - это позволять любить себя кому-то во благо, принести свою свободу в жертву другому, страдающему еще сильнее чем он, человеку?
В чем была его ошибка? В эгоизме, тщеславии, которое позволяло ему чувствовать себя богом, дарящим счастье всем его окружающим? Или, наоборот, в одиночестве, стремлении постоянно быть кому-то нужным?

Но, кажется, я уже предостерегал вас однажды: сострадание, черт возьми, - это палка о двух концах: тому, кто не умеет с ним справляться, лучше не открывать ему доступ в сердце.

Какова она, природа сострадания? Еще с эпиграфов (к произведению и моей же рецензии) Цвейг заговаривает с читателем о двух, со слов Кондора, одного из главных героев романа, родах сострадания: первое - действенное, не допускающее оплошности, подразумевающее под собой не только наслаждение благодарностью тех, кому помогаешь, но и огромную ответственность (представитель – вышеобозначенный Кондор); второе – искреннее, но малодушное и зачастую вынужденное, почти бессознательное (Антон Гофмиллер, рассказчик). Главный герой напоминал мне на всем протяжении романа купринского Ромашова из «Поединка», тоже офицера, тоже куда более чуткого к чужой беде, чем его сослуживцы (эпизод с солдатиком Хлебниковым), тоже как-то раз спутавшегося на построении, и т.п.

Мастерство австрийского писателя позволило ему объять поразительное количество тем в не самом крупном романе, а не одну только тему двойственной природы человеческого сострадания, как можно подумать. Помимо первой напрашивается сразу по знакомстве с Эдит тема людей с ограниченными возможностями (вторая), которые, тем не менее, желают любить и быть любимыми (тоже своего рода нетерпение сердца (третья)), но наталкиваются, как и все прочие люди (тем более, чем прочие люди), на тяжкую безответность (четвертая). Не остаются без внимания метания Гофмиллера относительно того, что подумают о нем товарищи по полку и прочие люди, когда он неразрывными узами свяжет себя с калекой (пятая), в то время как олицетворение истинного сострадания, оказавшийся когда-то в подобной ситуации и вышедший из нее с честью для себя самого, Кондор, женившись на слепой, осознанно и упрямо продолжает свою сострадательную миссию. Отеческая любовь Кекешфальвы к дочери (шестая), путь его, бедного еврея, к высотам княжеского титула (седьмая)… По зрелом размышлении можно продолжать еще, тогда как темы, обозначенные мной, - это так, навскидку. Но в первую очередь, на мой взгляд, это роман о том, как благие намерения и в самом деле могут вымостить нам дорогу в ад, наш собственный ад, именуемый совестью, и о том, как может оскорбить сострадание, всегда балансирующее на грани с унизительной жалостью.

Относя себя к далеко не самым сентиментальным натурам, я вынуждена признаться, что: во-первых, зачастую понимала и разделяла метания Гофмиллера, а во-вторых, книга Цвейга едва не пробила меня на мужскую – потому что скупую – слезу в паре эпизодов, тогда как я не припомню даже, когда и над чем литературным плакала в последний раз. Давненько произведение не вызывало у меня такого сопереживания событиям, казалось бы, не самым бурным, замкнутым в пределах одного городка, даже одного полка и одной усадьбы, в сознании Антона целенаправленно разграниченным. Более того, давненько мне не давался так легко сам процесс чтения: изысканный и вместе с тем простой – поразительное сочетание! – слог Цвейга пришелся как нельзя кстати моему читательскому вкусу. Последнему всегда приходилось кстати и человеческое тепло автора, которое и при самом ловком писательском мастерстве нельзя имитировать; Цвейг стоит тут наравне с Томасом Манном и, пожалуй, самим Виктором Гюго.

Роман Цвейга напоминает добротный научпоп. Автор с чувством (это особенно!), с толком и с расстановкой рассказывает читателям о биографии Марии Стюарт, без смакования любовных и кровавых подробностей. Это огромное достоинство, но в то же время и недостаток: читателям, открывающим роман в ожидании романтики, будет откровенно скучно. Более же приземлённые обязательно зададут вопрос: «Королева – дура?»
Между тем Цвейг делает всё, чтобы читатели прониклись её трагедией, и изображает её как женщину незаурядную. Красивую, блестяще образованную, талантливую (известны её сонеты, в которых она предельно откровенна), смелую, готовую бороться за то, что ей дорого, умеющую расположить к себе людей как на троне, так и в заточении. Но… «таков злой рок Марии Стюарт, вечно втянута она в эту азартную игру. Никогда не сможет она беззаботно отдаться влечениям своей натуры, постоянно ее впутывают в политические интриги, делают объектом дипломатических уловок, игрушкой чужих интересов, всегда она лишь королева или претендентка на престол, союзница или враг».
«Стоп-стоп, - спросит продвинутый читатель, - а что в этом такого? Разве всё перечисленное не рутина для королевы? И разве люди более низкого происхождения всегда беззаботно отдаются влечению своей натуры? И… абсолютно беззаботные люди, если, конечно, они не сидят на чужой шее, вообще бывают?» Но в том-то и дело, что Мария – не все. Ей невтерпёж.
Как это получилось?
Мария стала королевой Шотландии, когда ей было несколько дней отроду. С пяти лет воспитывалась при французском дворе – на тот момент самом блестящем в мире. В результате усвоила достаточно специфические понятия о благородстве, чести, отношении к жизни. Точнее сказать, Мария больше принадлежала к веку рыцарства и Ренессанса, а между тем жить ей предстояло в мире циников и торгашей. В 17 лет она стала королевой Франции, а через год праздник кончился. Мария возвращается в Шотландию. Страну, где она родилась, и в которой ей теперь предстоит править. Но страну, абсолютно чужую ей по духу и даже по религии, и бедную (в сравнении с Францией).
Правительница по призванию или просто ответственная постаралась бы узнать королевство получше, нащупать рычаги влияния и хоть что-то да сделать. Ну или, по крайней мере, попытаться. Однако Цвейг, при всей его доброжелательности признаёт: именно как правительница Мария Стюарт была никакая.
Практичная королева выявила бы серого кардинала (в случае с Марией это был Меррей – её сводный брат и бастард), который разгребал бы за неё всё дерьмо. А сама тем временем нашла себе короля, к которому можно было свалить. Но и тут беда: Мария Стюарт пошла в разнос. 23 года, влюбилась, как кошка, житейского опыта ноль, гормоны.
С этого момента начинается драма. Королева кидается в отношения, как в омут с головой. И мужчины в её жизни романтичны, каждый по-своему: куртуазный мальчик-зайчик, утончённый интеллигент, авантюрист, готовый в любую минуту выйти за рамки. На то, что между ними происходит, хорошо смотреть в кино под попкорн. В жизни же получается история страшная и достаточно гадкая.
Ситуацию усугубляет конфликт с Елизаветой, королевой английской. Когда-то, ещё во Франции, Мария заявила притязания на английскую корону. Не понимая, что бросает вызов женщине, которая этой короны долго и тяжело добивалась, которая в связи с этим своего не упустит и которая, наконец, опытней и на девять лет старше. Собственно, на противостоянии Марии и Елизаветы и построен конфликт. Заметно, что Елизавета Цвейгу не очень нравится. Точнее, в его трактовке Елизавета – Политик, которая задавила в себе Женщину. А Мария – Женщина, которая положила болт на политику, на репутацию, на страну, во главе которой вообще-то стояла, на сына, наконец.
До определённого момента и Мария, и Елизавета (двоюродные сёстры, кстати) делали вид, что дружат: как в анекдоте змея и черепаха. А потом первая отдалась на милость второй. Отчего? Ведь не настолько была наивна… Да просто гордость. Сознание собственного величия не позволило Марии быть приживалкой. Впоследствии оно же не позволило смириться, не позволило примириться и… не позволило умереть, не сделав из своей смерти красочного шоу. Именно за это шоу Мария Стюарт, видимо, и запомнилась. "En ma fin est mon commencement" («в моём конце моё начало») вышила она когда-то, не подозревая, что эти слова стали мрачным пророчеством. С другой стороны, если началом для монарха является смерть, значит, при жизни он совершенно никуда не годился.

Эта книга перевернула мне душу!
Действие происходит перед первой мировой войной. Главный герой - австрийский военный. Ничего общего со мной ...
И вдруг так остро! Да это ведь я. Ведь я вообще-то хорошая и добрая. Иногда подаю милостыню. Отдаю ненужные шмотки в благотворительный магазин. Помогаю людям. Но не надо ждать от меня многого. И вообще, почему я должна?
Чем ты готов пожертвовать ради другого человека?
Помимо основной линии сюжета в книге есть несколько удивительных историй любви: предприимчивый еврей и забитая компаньонка; врач и его незрячая, не очень красивая, ворчливая жена, лицо которой начинает светиться, когда муж приходит домой.
Это книгу просто нужно прочитать, чтобы стать добрее, хотя бы на какое-то время ...

Сюжет этого романа я знала из прочитанных давно рецензий. Первым крупным знакомым мне произведением Цвейга была "Кристина". Удивительно, но австрийский автор писал вполне в духе классики 19 века. Однако, "Кристина" о времени после Первой Мировой, а "Нетерпение сердца" - рассказ о последнем предвоенном лете с забеганием в начале романа в 1938 год.
Место действия - военный городок не очень далеко от Вены. Видимо, быт младших офицеров приграничных зон Российской, Немецкой и Австро-Венгерской империй был сходен. Подобный сюжет вполне мог бы принадлежать и Куприну. Небольшой городок, основой которого является обслуживание нужд расквартированного полка. Офицеры нещадно муштруют пехотинцев и кавалеристов. Христианское население недружелюбно к иудеям. Офицерам в увольнительной нестерпимо скучно, пойти некуда, жалование маленькое. Многие вросли в военную лямку с 10 лет. Сперва училище, потом другая военная подготовка. Чем не "Поединок"?
Правда, и отличия в деталях есть. Герой Куприна задумывается и об участи безмолвных солдат. Многие из них темны и неграмотны, империя разнонациональна и разноязыка. Герою Цвейга до подчиненных особого дела нет. Антон весь погряз в самокопании, разборках со своей совестью.
Он попал в очень непростую ситуацию. Сперва по невнимательности пригласил хромую девушку на танец, и понеслось... Эдит богата, нервна, вспыльчива, капризна, избалована. Её мир, круг друзей и впечатлений ограничены. Девушка выезжает из дома в санатории. Ранимому подростку трудно принять свое положение, смириться и жить с тем, что есть, улучшая оставшиеся возможности. Эдит вместе с овдовевшим отцом зациклены на исцелении.
Богач Леопольд совершенно забыл себя, не думал поберечься для будущего экзальтированной дочери. Его метания, по-моему, самые трагичные в романе. Он забыл, что покупается не все.
Ситуация Антона нелепа и непроста. Как ни выбери, все равно будешь не прав. Сложно судить, какой путь лучше - врача или лейтенанта - для обоих мучение.
Классикой Цвейга я выправила впечатления от вычурной классики Уортон. Удивительно, как легко воспринимаются произведения некоторых немцев и австрийцев. Цвейг поднимает трудные этические вопросы, правильного ответа на которые нет. Жизнь и война рассудили всех героев. Жаль, что Цвейг написал так мало больших небиографических романов. Он очень наблюдателен. Портрет героев составляет не из описаний черт лица, а из жестов и эмоций. Роскошь богачей не раздавливает несведущего читателя тучей имен и отсылок. Особняк является домом, а не средством хвастовства перед соседями. Мне домашняя провинция милей расфуфыренных мегаполисов.
Не знаю, возьмусь ли когда-нибудь перечитывать "Нетерпение сердца". Не знаю, проходят ли роман в австрийских школах, но он того достоин. Не зазубривания учебных тем, а размышлений школьников и студентов над сутью созерцательного и действенного сострадания, губительностью жалости и нерешительности.