Незримая жизнь Адди Ларю

Невозможно игнорировать факт, что кто-то умирает. Эта мысль пожирает все нормальное, оставляя после себя одну гниль.

Очень сложно осознать, когда невозможное настолько очевидно. Разум никак не соглашается, и ты пытаешься снова и снова, думая, что в следующий раз уж точно будет по-другому.

История становится понятна, лишь когда бросаешь взгляд в прошлое.

– Ты смотришь на свой гирос так, будто он разбил тебе сердце.

Адди поднимает взгляд на Генри и растягивает губы в улыбке.

– Уж очень аппетитно. Я просто подумала, как будет грустно, когда он исчезнет.

Генри притворно вздыхает:

– Самое плохое в еде то, что она рано или поздно заканчивается.

Самое плохое видео то, что она рано или поздно заканчивается.

— Двести лет, – говорит Люк, опускаясь рядом с ней на колени, – а ты все еще ведешь себя как ребенок.

— Что ты здесь делаешь?

— Я мог бы спросить тебя о том же.

После ужина все расходятся по своим углам. Мать на кухню, отец и брат в кабинет, сестра на свежий воздух: посмотреть на звезды, почувствовать твердую почву под ногами. Обычно это означает накуриться.

Адди доводилось просыпаться сотнями разных способов. То от корки инея, образовавшейся на коже, то от солнца, что грозило ее поджарить. В безлюдных местах или предполагавшихся таковыми. Под грохот битвы, под плеск волн, которые бились о корпус корабля, при звуках сирен и шуме города и в тишине. Как-то раз ее даже разбудила змея, забравшаяся ей на голову.

Женщины обливали ее презрением из окон, мужчины хотели купить прямо на улице, а благочестивые христиане пытались спасти ее душу, да только Адди ту уже продала.