ОТМА. Спасение Романовых

Когда время нечем заполнить, его не существует

Если бы тем двоим в карьере удалось погасить их сияние, что это бы за мир - мир цареубийства? Что это была бы за Россия?

Убийство лошади – совсем не то, что убийство человека. Тут ты не можешь найти себе никаких оправданий, совсем никаких: лошадь не в чем обвинить, не за что ненавидеть.

Да разве это об отце? Мой отец сейчас в избе-читальне. Пожаров симпатизирует ему, любит поговорить с ним. А тот, кого Пожаров называет Николашкой Кровавым, – это же маска. Этот Николашка никакого отношения не имеет к моему папа́. Потому-то его никто здесь и не узнает.

Николай решительно отказался играть императора. Убеждал Пожарова, что если он и имеет какое-то внешнее сходство с бывшим монархом, то внутренне совершенно другой человек и не сможет убедительно войти в образ. Посмотрев на избача внимательно, Пожаров согласился, что тот слишком интеллигентен и прост для самодержца. Николай вздохнул с облегчением: это второе отречение далось ему едва ли не тяжелее, чем первое.
Но тут Пожаров явился к нему с предложением сыграть Ленина.

- Хорошо вам, ваше величество, про жертву думать у себя во дворце. А мне вот, в халупе моей, где семеро по лавкам, о жертвах думать некогда.

• Так нет у меня дворца. Отобрали, - улыбнулся царь. - А тебе разве его не отдали?
• Мне? - удивился моторист.
• Ну да. Обещали ведь царские дворцы народу, - сказал царь.

Если вы приняли определенную сторону, держитесь ее и будьте в этом последовательны

Сначала ушел Ильич, потом Феликс, потом Троцкий уехал. Куда-то сгинуло всё яркое, стихийное, непостижимое, за что Бокий любил революцию. Кумач восстания выцвел и поблек, затертый серостью советской бюрократии.