Искусство легких касаний

О, в искусстве легких касаний Пелевин мастер) Сборник начинается тем, что автор нежно нашепчет на ушко доверчивому читателю свой мистически-оккультный взгляд на развитие религий в контексте цивилизаций (сразу хочу предупредить: ничьи религиозные чувства не пострадают). Сделано это весьма изящно, деликатно даже, в знакомой, привычной всем его поклонникам, саркастически пелевинской манере, когда не пойдешь, где автор шутит, иронизирует, а где необычайно серьезен. Людям, неискушенным в области эзотерики, эта часть книги может показаться чуть странной и непонятной, но тем не менее по-своему прекрасной)

Подождите немного и вторая часть порадует "адептов Разума", ведь об этом культе как раз и пойдет речь. От религии мы плавно и все так же легко (ох уж эта обманчивая легкость текстов Виктора Олеговича с глубоким подтекстом!) перемещаемся в область логики, сознания (правда, ощущение такое, что Пелевин постоянно воздействует на наше подсознание: столько отсылок и аллюзий в его романе, только успевай подсчитывай) с ее обыденностью и закономерностью, хотя и все такую же необъяснимую. Здесь нас ждут куда более странные секты и организации, чем в части, посвященной божественному. Здесь нас ждет противостояние спецслужб, нейролингвистическое программирование, поиск истины в духе "Кода да Винчи" Брауна (и о том нас прямо предупредит сам автор в начале книги), приключения, множество загадок, переплетение прошлого и настоящего нашей страны и Америки. И все это упаковано в синопсис романа некоего К.П. Голгофского (от темы религии все-таки никак не уйти), о котором будет рассказывать Пелевин. И опять читатель в загадках, и опять непонятно, где смеяться, где плакать)

Замечательный сборник, мистико-приключенческий, философско-захватывающий, загадочен, как и его создатель) Легкая чертовщинка в тон обложке прилагается)

Будем честны — мы берём свежую книжку Виктора Олеговича не для каких-то очередных откровений, свежих мыслей или изысканного литературного стиля. Все свои откровения Пелевин уже изрёк, свежие мысли замусолил до состояния полнейшей несвежести, а изысканного литературного стиля там не было изначально (простите меня, фанаты Пелевина, я как фанат Пелевина вам честно скажу — содержания в романах В.О.Пелевина всегда было важнее формы). Нет, главные аргументы, которые лично меня заставляют каждый год возвращаться к творчеству Пелевина — понятность и предсказуемость. Прошли те времена Чапаева и Пустоты, когда ты не знал, что от него ожидать — прошли даже времена Снаффа или Т, с их блестящей аналитикой. Пелевин стал уютным, как домашние разношенные тапочки — и каждый раз погружаясь в его текст, ты знаешь, что на тебя не накинется какая-нибудь горилла и не откусит тебе голову — это будет комфортная встреча со старым знакомым, который за прошедший год надумал что-то ещё интересного. И хоть ход мыслей его давно известен — этой встречи все-равно не избегаешь, и даже стремишься — старый знакомый же.
Старый знакомый, как мы уже знаем, давно и плотно сидит в рабстве у Эксмо, заставляющей его выдавать каждый год по книге. Я не знаю, в какой страшной кабале сидит Виктор Олегович, чем его держат — Лендкруизером, квартирой, зажатой в тиски мошонкой — но я бы советовал ему спасаться, бросая всё (ну, кроме мошонки). Но как по мне — после АйФак 10 Виктор Олегович уже смирился. Феминистка, насилующая его телефонной будкой (да и не его то, а робота по написанию книг, альтер-эго писателя) похоже, заставила его смириться с его положением. Как там? «Есть писатели, которые пишу одну книгу, а есть те, кто не пишет ни одной»? Ну что сказать — это очередное продолжение его одной книги. Минус — сделана она явно из чего попало, и впопыхах.
Виктору Олеговичу, дабы выполнить условия своего адского контракта, катастрофически не хватило времени. Ни на написание корпуса текстов, которые бы походили на книгу, ни на приведение уже имеющихся набросков к какому-либо приличному соответствию. Книга состоит из трех разномастных рассказов, и о каждом хочется сказать что-то своё. Но первое что бросается в глаза — те грубые нитки белого цвета, которыми Виктор Олегович старался привязать одно к другому. И если первая часть «Сатурн почти не виден» ещё хоть чуть-чуть, но претендовала на логическую целостность, то вторая выглядит абсолютно инородно. Но придётся остановиться и обсудить чуть-чуть подробнее.
Рассказ № 1. Иакинф.
Занимающий примерно 30% книги рассказ представляет собой вполне обыденный травелог в пелевинском духе, но со слишком предсказуемым финалом. Вот честно — начиная от описания персонажей мне было примерно понятно, чем всё закончится, а уж когда Иакинф затянул свой рассказ и, самое главное, предоставил возможность выбирать маршрут — всё стало чрезвычайно очевидно. Плюсы рассказа — мифологическая часть и концепция сконцетрированного времени. Время как Бог побеждает всё — это мне прям очень понравилось. Минусы — слишком уж безыскусно всё сделано. У автора была идея, неплохая идея, но он запаковал её в какую-то очень уж примитивную оболочку — двойной травелог слишком предсказуем, и не спасает даже французский шансон. И это притом, что данный рассказ лучшее, что есть в этом сборнике.
Рассказ № 2. Искусство лёгких касаний.
Этот рассказ занимает больше половины книги — процентов 55-60. Автор признается, что сократил его в 10 раз. Автор врёт — он размазал его раз в 10. Я уж молчу, что это пересказ «Операции burning bush», но с переносом в современность — дело не во вторичность относительно содержания, дело в том, что автору явно не хватало объёма — и то что должно было уместиться в 30 страниц, автор размазал на 300. И ладно б ещё хорошо размазал — но нагон текста автор осуществлял за счёт многочисленных отсылок и внутренних дрязг, т.е. за счёт того, что мы очень любим, но не в промышленных же масштабах . И как К.П. Голгофский внезапно обретает сходство с К.П. Победоносцевым, как египтолог Солкинд оказывается известным шарлатаном от египтологии Солкиным, которого автор уже при жизни определяет в могилу, так и данное произведение старательно претендует на что-то большее, чем раздутый до невероятных размеров коротюсенький рассказик. Дело не в том, что аллюзии не угадываются — просто в определённый момент их становится скучно угадывать. Итоговую идею автор старательно раздувает за счёт предыстории, и если она нужна для чего-то другого, кроме выполнения контракта с Эксмо — две горгульи и три химеры мне в глотку. И пусть под конец, когда мы ушли от раздутого хронометража рассказа, и наконец доползли до его реального ядра, написанного изначально, стало снова интересно. Но неужели оно стоило тех мучений? Голкофский-Галковский с его бесконечным тупиком утомляет почти сразу — скажете, большая литература и не должна веселить? Возможно. Но и мучить она не должна. Бывшие нацисты и Альбина Жук из Сухуми, похоже, объединились - и приносят в жертву химере уже меня. Надеюсь, мои страдания напитали что-то более стоящее, чем данный рассказ.
Сама форма «Рецензия на несуществующее произведение» как штукатурка позволяет скрыть многие пробелы — но, боюсь, здесь трещина начинает проступать слишком явно. И если первый рассказ, условно, можно отнести к гаргульям, а второй к химерам, то к чему отнести третий рассказ, боюсь, не скажет никто.
Часто вторая. Бой после победы
Видимо понимая, что третий рассказ ну никак не согласуется с темой книги — автор выносит малюсенький рассказик на где-то на 10-12% текста в отдельную часть. Всё это напоминает деление на «Часть 1. Бриллиантовая рука» и «Часть 2. Костяная нога» в известном фильме Гайдая. Вот только общего между этими частями нет вообще.
Рассказ № 3. Столыпин.
Создавалось полное ощущение, что эта какой-то кусок из нового сборника рассказов Пелевина, или что-то из неизданного старого, что автор специально приберёг для такого вот случая, предусмотрительно не связав данный рассказ со сборником целиком. Нет, это наш любимый и знакомый Пелевин, лишь в немного иной ипостаси — урки, АУЕ, два чифира, виртуализация в оболочке из жёлтой стрелы и нассать в бутылку из-под Кока-колы. Как самостоятельный рассказ он неплох, если не принимать во внимание, что конец скомкан (конец скомкан и во втором рассказе — какая-то логика окончания есть только у первого). Но причём тут Гаргульи, магистральная линия книги? 3-й рассказ вообще никакого отношения к первым двум не имеет, и тот факт, что этот рассказ оказался в книге только лишь ради увеличения объёма — выглядит совершенно неоспоримым. Да, видимо автор не успевал сварганить что-то по теме, и откопал старый рассказ — ок, понимаю. Но можно было бы хоть номинально что-то придумать, чтоб пресловутые белые швы не расходились прям на глазах? Или нельзя?
В результате мы имеем не сборник рассказов, а такой своеобразный пэчворк — лоскутное одеяло, сшитое на белую и грубую нитку. Того ли мы ждали от Виктора Олеговича? Сейчас я разобью ваше сердце — да, этого я и ожидал. Его заставляют гнать план, он в кабале — понятно, что у него нет времени на то, чтоб всерьёз обдумывать свои идеи, что уж говорить о реализации? Последние книги Пелевина могли бы быть значительно лучше, если б автор потратил на них раза в два больше времени, просто доведя их до ума. Но зачем? Ему сказали: «Виктор Олегович, публика ждёт от вас не литературы, а взгляда в будущее, аналитики — давайте её», и Виктор Олегович старательно выступает колумнистом газеты «Виртуальная правда». Великий писатель земли русской низведён до роли автора колонки в газете, где раз в год он вынужден выдавать 500 страниц текста на «актуальные темы» — все понимают, что получится на выходе, и поэтому всем глубоко плевать, что в колонке про сгоревший Нотр-Дам про него, собственно, ничего и не будет. Ну раз нет Нотр-Дама — пусть будет генерал Шмыга, вынырнувший из сгоревшего куста. Плохо ли это? Это естественно. Этим не могло не закончиться — и этим закончилось. Поезд Лондон-Париж приехал в Париж. Хотя в случае Пелевина он и не уезжал из Парижа — французская мысль всё-ещё интересует Виктора Олеговича. А может не интересует, и это просто старые дрожжи?
Я люблю Пелевина, и тот факт, что он написал то, что от него и ожидалось — не минус. Минус есть качество данного продукта. Я бы оценил эту книгу где-то в районе 3,3, и ставь я половинные оценки — получилось бы 3,5. Но у меня оценки целые, и вот незадача — 3,5 я должен округлить до 4, т.е. в целом понравилось, а мои законные 3,3 склоняют к нейтральной оценке. Я поставлю 4, ибо люблю Пелевина, прочту его следующий текст — но это та самая четвёрка из школьного журнала, которая очень похожа на переправленный кол.

Не жду уже от Пелевина шедевра, но читаю каждую новую книгу. Читаю прилежно, не без удовольствия. Ещё узнается Пелевин старой школы, времён насекомовских... Да только уже начал любимый автор совершать все чаще акты литературного каннибализма и самоплагиата. Только ли мне кажется что книга про химер сырая и не вызревшая, будто спешит любимый автор работу в срок сдать, да гонорар заветный получить от издательства, а пипл... Пипл схавает, бренд намолен, карма авторская вытянет... Не вытянет... Поставил четыре, не потому что пишет хуже других, а потому что стал писать хуже себя самого. Задрал Пелевин планку в свое время, а теперь сам до нее уже дотянуться не способен. Штампует по книге в год, чем дальше тем грустнее... А я как читатель верю... Верю и жду... Жду когда у Вити Пелевина проснется совесть или хотя бы муза...

Не жду уже от Пелевина шедевра, но читаю каждую новую книгу. Читаю прилежно, не без удовольствия. Ещё узнается Пелевин старой школы, времён насекомовских... Да только уже начал любимый автор совершать все чаще акты литературного канибализма и самоплагиата. Только ли мне кажется что книга про химер сырая и не вызревшая, будто спешит любимый автор работу в срок сдать, да гонорар заветный получить от издательства, а пипл... Пипл схавает, бренд намолен, карма авторская вытянет... Не вытянет... Поставил четыре, не потому что пишет хуже других, а потому что стал писать хуже себя самого. Задрал Пелевин планку в свое время, а теперь сам до нее уже дотянуться не способен. Штампует по книге в год, чем дальше тем грустнее... А я как читатель верю... Верю и жду... Жду когда у Вити Пелевина проснется совесть или хотя бы муза...

За твоими тихими плечами
Слышу трепет крыл...
Бьет в меня светящими очами
Ангел бури - Азраил!

А. Блок, "Милый друг, и в этом тихом доме...", 1913

Наконец-то! Наконец-то не надо себя оправдывать, выдумывать для себя повод простить авторскую неудачу, слабость, наконец-то, после двух-трех-четырех осенних опусов демиург окружающего мира В.О. Пелевин выдал что-то такое, что просто интересно читать.

И, признаемся себе, дело не в сюжете, не в привычных уже метких фразочках, неожиданных сравнениях и прочих теплых, ламповых вещах, не в концентрации их, а то кто-то может подумать, что сработал просто закон перехода количества в качество. Нет, дело в настроении автора, наконец-то ему стала интересна своя собственная проза, в глазах (представим эти глаза) зажегся огонек. Ларчик-то, оказывается, открывался удивительно легко.

Первая повесть столь воздушна и легка, столь знакома и приятна, что пропадает желание рыться в источниках влияния, деталях, аллюзиях на самого себя. Повесть просто стоящая, от начала, от описания группы друзей (грубой и приземленной самим автором метафоры современной России) до мелодраматичного, вроде бы, финала в лермонтовско-мартыновских местах. Позволю себе лишь сказать, что мне почему-то вспомнилась та часть «Чапаева и Пустоты» , где Cердюк нанимается в японскую корпорацию. Такое же стремление к смерти, возможно.

Вторая повесть более традиционна для позднего Пеоевина. Это лемовский прием, слегка доработанный напильником (Станислав Лем писал рецензии на ненаписанные книги, а Пелевин пишет по ним комментированные дайджесты) дает хороший эффект, позволяя добавить уровень стеба. Стеб – грубое слово, плохо описывающее издевательство ВОП над текущей и всеми другими реальностями, но другого подобрать в русском у меня не получается, так что оставим его. Итак, либеральный в доску комментатор пишет VIP-дайджест на обширный роман полуватного московского историка масонов, случайно попавшего на след тайны ноофресок, импринтов массового сознания. Здесь Пелевин показывает (как обычно) хорошее знание и Лема, и, пожалуй не ошибусь, Лазарчука, оживляя и даже слегка профанируя все эти Големы и эгрегоры, о которых они писали еще на заре Рынкомора (а удачный термин изобрел Пелевин, не правда ли?).

Тут дело даже не в том, что ВОП великий мастер расставлять акценты. Ну, читатели сами знают, что относительно часто упоминаемые им нацисты всегда высмеиваются, жестко, но четко (что в этой повести, что в рассказах серии «Оружие возмездия» , например), а советские аллюзии обычно горьки, и если и полны издевки, то нежной, как к своему, как Гоголь смеется над украинцами. И дело не в этой умело и сознательно применяемой стратегии reductio ad absurdum. Нет, просто он чертовски хорошо начитан и приятно умен. И да, грустная шутка про то, что мы проиграли холодную войну из-за смены жертв единственному настоящему богу (Разуму) со свиней и в каком-то смысле людей при Сталине на кукурузу при позднем Хрущёве (что привело к потере поддержки божества), очень уж грустна. Ну, еще и завербованный секретарь ЦК помог (кажется, Горбачева ВОП не любит).

Отдельное спасибо за культурные аллюзии, они придают (для меня) книге больше глубины. Я послушал и «Натали» Жильбера Беко, прочитал и «Я – Гойя» Вознесенского, «Европу» Мандельштама, «Начистоту» Бальмонта. Последнее произведение вообще важно для понимания книги, для того, чтобы увидеть те тайные ниточки, изнанку бытия, что связывают мироздание ВОП. Я сразу вспомнил аналогичные прелестные места в T и весело смеялся. Вообще в этот раз я много смеялся, и мне это понравилось, чего уж там. Думаю, книга удалась.

Скажу сразу, что я не имею даже гипотетической возможности понять Пелевина. Он для меня слишком актуален, слишком интеллектуален, слишком культурно закодирован. Поэтому, если вы ищете здесь реального анализа его книги, то будете разочарованы.

Я уже знаю (из других отзывов умных людей на эту повесть), что в своих книгах Пелевин реагирует на все важные современные мировые события и культурные тренды, полемизирует со своими критиками, щедро приправляет свою прозу отсылками к другим современным, в том числе своим, текстам.

И всё же. Если брать только смысловую составляющую этой повести, то она мне как раз вполне понравилась.

Третья мировая война, разыгрывающаяся в виртуальном пространстве, конспирологические теории, спецслужбы, разрабатывающие технологии управления массами с помощью интернета и СМИ — всё это кажется мне не только возможным, но и весьма вероятным. Мнимые нападки на сексистов и реальные нападки на воинственных феминисток были в меру остроумны, вульгарны и интересны.

Правда, оккультизм, мистицизм, масоны, все эти химеры и шумеры не нашли в моем сердце теплого отклика.

В общем и целом, за оригинальность авторской мысли и её созвучность моим пессимистическим мироощущениям я ставлю восемь из десяти. Было бы хорошо, если бы автор делился всем этим добром в блоге, эссе или передаче на радио. Но Виктор Олегович (не знаю как он заслужил такое уважение читателей, называющих его в рецензиях исключительно по имени-отчеству — привилегия до этих пор замеченная мной только у ФМД и ЛНТ) почему-то решил изложить свои мысли и чувства в виде художественного произведения. И вот здесь наши дороги кардинально разошлись.

Краткий пересказ повести.
На глазах некоего ученого конспиролога Голгофского произошла очевидно неестественная смерть его дачного соседа, генерала спецслужб. И вот этот Голгофский начинает копать на даче соседа, правда не в реальном, а в переносном смысле. Он затеял личное расследование. Причем даже не убийства, а только характера деятельности генерала и достигнутых результатов. Одновременно с расследованием (иногда буквально в одни и те же минуты) он спит с генеральской дочкой. Эта одновременность добавляет пикантности обоим процессам. Глубокое погружение в предмет страсти (я уже снова о расследовании) приводит его к таким открытиям, что Дэн Браун со своим "Кодом Да Винчи" должен был бы переворачиваться в гробу. Но пока что, к сожалению, только икает.

Первое, что бросается в глаза так это форма повествования — пересказ (или как все тут говорят по-умному — дайджест) огромной книги Голгофского (зачем он вообще написал книгу о своём расследовании?). Почему-то многим рецензентам здесь очень понравился этот приём — рецензия на несуществующий роман. А по-моему — это такой литературно халтурный метод, прикрывающий зияющие дыры и недоработки повести, склеивающий разрозненные её части, оттеняющий полное отсутствие психологизма и человеческих диалогов.

В книге одна сюжетная линия. Персонажи появляются как по мановению волшебной палочки, выдают главгеру очередную порцию необходимой ему информации и уходят в небытие, чтобы уже никогда не вернуться. Полное отсутствие психологизма навивают скуку. Огромное количество монологов, с помощью примитивных вопросов и поддакиваний, маскирующихся под диалоги, утомляет. Всё расследование затянуто до неприличия. И это при том, что автор посмеивается над масштабностью труда Голгофского и якобы максимально сокращает его в своём пересказе.

Вот неполный список героев второго плана. Батюшка-мистик, египтолог строящий себе пирамиду дома, выживший на старости лет из ума, но не поменявший своих убеждений нацист-оккультист, нестареющая душой комсомолка из солнечного Сухуми, изысканные в своём интеллекте и сексуальных извращениях (они, видимо, всегда идут рядом) французские масоны, один из которых предпочитает старых проституток в желтых жилетах, а другой издевается над резиновыми куклами, и наконец разведчик, треплющий языком как помелом вопреки элементарному инстинкту самосохранения. Виктор Олегович как мудрый Гудвин меняет маски. И каждая новая маска раскрывает голосом автора (но со своим акцентом) очередное звено.

Художественность книги я бы оценил на 4 из 10. Да и это только благодаря злому авторскому юмору .

Отдельно хочется выделить Алевтину Пугач, начитавшую сию работу. С этого момента она моя любимая чтица. Продолжая женоненавистническую линию Голгофского, я должен сказать, что до Алевтины Пугач я не встречал чтеца-женщину, которая бы мне понравилась. Грешным делом я уже подумывал, что это невозможно. Рад, что ошибся.

Почему решил прочитать: моя ежегодная порция Пелевина! С пылу с жару!
В итоге: во-первых, впервые за долгое время чувствую некоторую растерянность перед написанием отзыва… За пять дней с начала продаж книги вышло уже столько рецензий на томик, что сказать что-то новое очень сложно и почему-то даже не очень хочется.

Три повести, мало связанные друг с другом. Суммарно похоже на «П5 (Пэ в пятой)» и в чуть меньшей степени на «Ананасная вода для прекрасной дамы » . Но при этом все повести, особенно центральная, увязаны в пространстве PelevinVerse, общей для большинства произведений Виктора Олеговича.

«Иакинф» лично мне напомнил, как и некоторым другим рецензентам, «Кормление крокодила Хуфу». Почему-то светлый по настроению и очень несложный триллер-страшилка, развязка которого становится ясна практически сразу, даже если не задаёшься целью разгадать манёвр автора.
Главный конспирологический элемент – божество Сатурн/Кронос/Время и поклоняющиеся ему долгоживущие жрецы.
Хлёсткие, злободневные, но при этом какие-то ленивые афоризмы, высмеивающие общество потребления, прилагаются.
Что смутило - человек, бывший юношей в девяностые, спрашивает у четырёх 20-30-летних друзей, знают ли они, кто такие экстрасенсы... Вся четвёрка, в принципе достаточно образованная, в один голос уверяет, что им это слово незнакомо... Да ладно!? Не верю, Виктор Олегович! Страшно далеки вы от народа! Сейчас, как минимум, существует заслуживающий внимания феномен многосезонного реалити "Битва экстрасенсов".

«ИЛК» - наконец-то Пелевин отдал должное «дэнбраунщине». Дмитрий Быков ещё в 2006 изящно поупражнялся в этом жанре в «Код Онегина» .
Некий Голгофский проводит расследование, посвящённое гаргойлям, химерам, ноофрескам и, в конечном счёте, властью над миром.
Конспирологическая картина мира – спецслужбы, манипулирование с помощью СМИ и Интернета, Разум как божественная сущность. В эпизодах – масоны, бывшие нацисты, двинутые египтологи и французские интеллектуалы, начиная с Руссо и де Сада.
Актуальная повестка последнего года отработана на ять: жёлтые жилеты, пожар в Нотр-Дам, дело Скрипалей. Причём всё это достаточно слабо увязано с магистральным расследованием главного героя.
ПВО опять, не стесняясь, ругает литературных критиков, в какие-то моменты практически напрямую полемизируя с рецензией Юзефович на прошлогодний роман.

«столыпин» – эпилог к прошлогодней «Тайные виды на гору Фудзи» . Страшный, зверино-серьёзный мир зэков, оттеняющий своим ужасом потребительский рай олигархов. Мощно. Предельно цинично и издевательски, но при этом максимально правдиво.

Спасибо другим рецензентам за расширение контекста! Разве я мог знать, что египтолог Солкинд - это пародия на реально существующего альтернативного учёного Солкина, а Голгофский - это якобы некий реальный писатель Галковский. Разве не прочитав ещё «Венерин волос» Шишкина я мог бы понять, что лодка, нарисованная над шконкой – это не просто так, а кивок Шишкину. По мнению Галины Юзефович в «ИЛК» есть отсылки и к «Седьмая функция языка» Лорана Бине. Но я, дочитав «Седьмую функцию» на данным момент до середины, особых параллелей, кроме условностей «дэнбраунщины», не заметил.

Выше? Ниже? Лучше, хуже других произведений? Примерно на одном уровне. Может, не так ярко и необычно, как романы, действие которых происходит в будущем/прошлом или странных мирах («S.N.U.F.F.», «t» «Смотритель», «iPhuck 10»), но вполне сравнимо с вещами, разворачивающимися в условно нашем мире («Empire V», «Бэтман Аполло», «Тайные виды»).
9 (ОТЛИЧНО)
Книгу приобрёл по лабиринтовской акции, обошлась она мне не в семьсот с лишним, а всего в 550 руб. В день начала продаж томик уже ждал меня в пункте самовывоза.

Как и любой нормальный писатель Пелевин пишет кусками, куски эти потом более-менее успешно сшивает.. Есть в этой книге 2-3 очень неплохо прописанных куска (2 в первом рассказе и один - гипотетически на всё остальное), так вот, написав два этих неплохих куска, затем, далее, словно в отместку самому себе (за это), автор начинает вести почему-то какую-то совсем уж нарочито абсурдистскую ахинею..
А вообще (же) весь мир у Пелевина (всегда) строится на (взаимном) обмане и галлюцинациях.. - не мудрено: всё, что в тебе, то ты и вываливаешь наружу..
Что-то такое явно оборвалось у автора в детстве, травма какая-то (явно) произошла, конкретная, сильная и по существу - "тема", в результате нагрянула (в его голову), тяжелая и неизлечимая - что, всё (всегда) у нас плохо, - было, есть и будет; если даже и есть некоторые улучшения - это просто временное недоразумение, светомаскировка или козни КГБ/ФСБ..
Интересно, что ведь и в заграницу парень съездил, даже поживал (там) было немного, вроде бы и понять должен, что всё везде (примерно) одинаково.. плюсы (всегда) компенсируются минусами и наоборот.. Но нет.. То есть (вот) тужится парень, всеми силами напрягается, вроде как, но не отпускает его махровая русофобская волна.. не отпускает.. сладко ему, сердечному купаться в ней, бултыхаться и даже как-бы выпрыгивать, сладко..
Даже когда идеи хорошие приходят ему (а они действительно, кстати, приходят, и действительно, кстати, интересные), аллюзии и интерпретации.. очень неплохие цепочки рассуждений.. -всё это потом по-любому и всегда замазывается русофобской начинкой (или обёрткой) - кому как удобнее.. Не знаю, на самом деле, то ли выпрыгнуть (автор) уже (сам реально) не может, то ли издательско-либеральный запрос не позволяет..

От "Искусства лёгких касаний" веет чем-то холодным, загробным, и... нежным.

Это красивая книга, наполненная пасхалками, классными мыслями, вау-поворотами. И все так гладко, плавно, со зло-безразличной пустотной иронией. Со всепоглощающей силой слова-смысла, который запечатлевается на подкорке мироздания.

Пелевин классно опустошает и перенаполняет устоявшиеся формы.
Много самоиронии. В центре внимания - стареющий писатель и философ. Он и пират местного лора, и Индиана Джонс, и интеллигент и стареющий франт, желающий произвести впечатление на даму.

Странно, читая книгу, не узнавать по слогу автора "Поколения П".
Приятно не узнавать автора "Жёлтой стрелы".

Говорят, что Пелевин продал душу дьяволу по имени Эксмо: деньги в обмен на ежегодные романы. Романы - истощают запасы Пелевинского фонтана жизни и таланта. И автор вынужден, как на мельнице, раз за разом перемалывать уже когда-то сказанное. Выдаивать. С каждой новой книгой дзен-буддизм становится более хрупким, а за скорлупой не просматривается желток. С каждой новой книгой слышишь эхо голосов - вот отголосок Чапаева и Пустоты, вот тут мысли из "Поколения П", это было в "Жёлтой стреле". Меня самоповторы не раздражают, наоборот, навеивают что-то приятное, узнаваемое.

Артификс не любит Пелевина. Только как мостик от ширпотреба в мир настоящей большой литературы.
Быков Пелевина обожает.
Артифекс не любит Быкова.
Пелевин многозначительно молчит.

Пелевинские книги последних лет и правда все меньше напоминают книги, и все больше сборник мемов и реактов на топ-сто злободневных тем минувшего года. Такой маркетинговый срез. Плохо это? Не думаю. Больше похоже на эксперимент с жанрами. Увлекательно. Литература меняется в пользу редакторов и коллажей уже добытых другими идей и смыслов.

Делает ли все вышесказанное книгу хуже? Нет. Наоборот. Я прочитала на одном дыхании. Планировала за неделю, но не могла оторваться, пока не прочитала финал.

Хорошая книга. Чапаев и Пустота, KGBT+ стоят с ней на одной специфической полке.