Notes on an Execution

Прошлое можно открыть и заглянуть в него сияющими глазами. Но входить внутрь слишком опасно.

Саффи прижала трубку к уху, пытаясь расслышать слова сквозь вопли
полицейских. За стеклом следственной комнаты они непонятно зачем наполнили
кремом для презерватив бритья и колотили им друг друга, ожидая, когда тот лопнет.

Но Саффи знала толк в катастрофах. Они были произвольны. Они появлялись из ниоткуда и с ухмылкой указывали костля- вым пальцем. Как бы говоря: «Я выбираю тебя».

Все мы плохие и все мы хорошие, и никто не должен быть обречен на одно или другое. Но если хорошее может быть испорчено последующим плохим, то к какой категории его отнести? Как его оценить? Какова его настоящая ценность?

Не бывает полностью плохих людей. Не бывает полностью хороших людей. Мы живем как равные в мутном сером промежутке.

Горе было дырой. Порталом в никуда. Горе было такой долгой прогулкой, что Хейзел забыла о собственных ногах. Оно было ударом ослепляющего солнца. Вспышка воспоминаний: босоножки на тротуаре, сонное заднее сиденье, окрашивание ногтей на полу в ванной. Горе было одиночеством размером с планету.

Лаванда хотела рассказать им о том, что она узнала о демонах. Зачастую они оказывались не чудовищами, а лишь израненными частями ее самой, частями, которые она прятала от всех.

Добро и зло - просто истории, которые мы рассказываем сами себе, нарративы, которые мы создали, чтобы оправдать свое существование. Нет ни полностью хороших, ни полностью плохих людей. Каждый заслуживает шанса продолжать жить, разве тебе так не кажется?

Можно совершать любые мерзости. Быть плохим не так уж сложно. Зло нельзя распознать или удержать, убаюкать или изгнать. Зло, хитрое и невидимое, прячется по углам всего остального.

«Ты — отпечаток пальца»