Obłomow

Знаю этот всеми давно отмеченный факт, но все же не перестаю ему удивляться, испытывая на себе самой- как сильно разнятся впечатления в зависимости от того, в каком возрасте и на каком жизненном этапе становления себя ты берёшь в руки ту или иную книгу. Особенно, если книга построена на психологии человека, на его "расшифровке" как явления , его сопоставления с самим собой и своим мироощущением. Из школьных лет помню , как наша учительница по литературе усердно мусолила с нами "обломовщину" , что это бич русского народа, про обывателей, и про то, как эти явления опасны; каким же нудным морализаторством это мне тогда казалось. Сейчас же, прочитав целиком произведение Гончарова, который как никто другой, заставляет вглядываться внутрь себя, поражаюсь глубине и мастерству романа. Умение писателя выстроить события и поступки героев в структуре романа так, чтобы все то, к чему он тебя ведёт , назревало в тебе постепенно и раскрывалось и оглушало к финалу. И оглушало ни какой-то внезапностью , а наоборот тем, насколько все логично , закономерно и от этого испытываешь какую-то особенно глухую печаль и тоску. Ведь все мы , кто-то больше или меньше, Обломовы: так комфортно и так уютно в своём махровом халате на диване, как порой не хочется, чтобы тебя что-то трогало и беспокоило пока твой стройный жизненный уклад спокойно движется по течению. И "Обломов" наглядно демонстрирует то, к чему может привести такой способ существования. Читайте и перечитывать классику, она того стоит

Хоть я в школьные годы читать любила, и читала не только по программе но и все что попадалось под руку, но вот из школьной программы книги которые я не помню абсолютно, и одна из них роман "Обломов", прописные истины о диване и Ольге Сергевне единственное что приходит на ум при виде этой книги и больше ничего, возможно виной тому не то время прочтения, и мозг был занят в школе в это время чем то другим, ибо сейчас прочитав этот роман я в полном восторге, и открылись такие стороны этого произведения которые не могла даже представить.
Илья Ильич Обломов этот молодой в меру упитанный мужчина, всю свою жизнь проживший не о чем не ббеспокоясь, все ему приносят на блюдечке, всего ему хватает, за большим рублем он не гониться, да и не его это дело по должностям ходить, да работать, денежки от имения поступают а как дело в имение идет его не волнует. Есть у него и друзья, разные по своему характеру, и по отношению к Илье, в основном все хотят разжиться за счет этого неповоротливого добряка, доверчивого к любому встречному, готовому отдать все лишь бы его не трогали и не заставляли двигаться с дивана. Но есть у него и настоящий друг, друг детства и сослуживец, деятельный молодой человек по характеру стойкий и добивающийся всего сам с малолетства. Штольц, видя в каком бедственном положение его друг он заставляет того двигаться и решить что же для него главное диван или жизнь. Штольц заронил искру жизни в Обломова, дал ему стимул и желание жить и двигаться. Ведь любовь это самый главный двигатель, ради любви человек готов горы свернуть, а не только начать двигаться. Но способен ли человек боящийся всего на свете, не верящий в себя быть счастлив, да но при одном условии если он не боиться показать как он счастлив, показать не только своей любви но и окружающим. Обломов человек скрытный, не верящий в успех своих начинаний такой ли человек? К чему приведет его нерешительность? Сможет ли он побороться свои комплексы, сможет ли показать обществу что он готов к свершениям и что обломовщина его больше не тяготит и не прижимает к земле не давая взлететь?
Прекрасное призведение, сюжет по началу может показаться скучным и язык повествования не делает его удобоваримым, но чем дальше погружаешься в чтение, тем больше находишь поводов автору сказать спасибо, за прекрасный образ, прекрасную иллюстрацию лени, и не желания трудиться как в работе так и в личной жизни.

Сегодня, около 13:00, я дочитала "Обломова". Хочется плакать, уйти в лес, сесть на пенек и смотреть на елки, слушать карканье ворон, дышать свежим, морозным, хвойным воздухом. Хочется разобраться, чем же книга так зацепила, что вообще произошло? Ведь очередное русское классическое произведение, к коим я никогда не питала нежных чувств. Казалось бы, опять дворяне, крестьяне, маленький человек, испытание любовью и т.д и т.п. Но я не могла оторваться от чтения. Гончаров крепко удерживал в тексте, в обаянии прекрасного слога и мастерски проработанной психологии персонажей.

Первая часть романа мне не понравилась. Было скучно, уныло, вяло, сонно - неинтересно, в конце концов. А вот следующие части перекрыли всю серость первой. Тут я полностью отдалась истории, меня затянуло с головой. Автор искусно препарирует каждого героя, показывает его до мельчайшей деталей. Психологией человеческих взаимоотношений книга покорила бесповоротно. Многие абзацы я прочитывала несколько раз, чтобы лучше понять суть, впитать в себя, осмыслить. И это было чистое удовольствие, господа.

Знаю, что многие "Обломова" не любят - я понимаю почему. Видно, что некоторые герои введены в сюжет несколько искусственно, лишь для сравнения с самим Ильей Ильичом. Использование "высокой лексики", очень яркие и, возможно, нам не понятные надрывные эмоции, длинные рассуждения - все это здесь есть. Никогда такие книги мне не нравились, но случилось исключение из правил. История вызвала настолько сильные эмоции, настолько физически ощутимые переживания, душевную боль, что не побоюсь сказать: жизнь разделилась на до и после. Чувство, что я морально выросла.

Предполагаю, что в книге есть мотивы из жизни самого Ивана Гончарова. Главный герой, его попытки бороться с самим собой и жизнью, с воспитанием, с окружением, поздно пришедшая любовь напоминают биографию писателя. Интересная жизнь - вряд ли. Счастливая - маловероятно. Возможно, произведение так повлияло на меня потому, что писатель вкладывал в него собственную боль, собственную горечь и опыт.

Я не хотела писать рецензию, их уже было много на книгу. Но как только последние строки были дочитаны, понадобилось излить эмоции. Стало легче, но мыслями я еще с историей. Обломова никому никогда советовать не буду, запросто можно прогадать. Это то произведение, которое легко можно как возненавидеть, так и горячо полюбить. Я рада, что оказалась в рядах счастливых читателей с разбитым сердцем :)

Удивительно русский роман))). Обломов совсем не похож на героев Достоевского и Толстого, он самобытен, неповторим. Размышления о русском характере в преломлении "обломовщины" благодатная тема школьных сочинений)). Наверное, все мы немного Ильи Ильичи, всем хочется на время отстраниться, сойти с беличьего колеса, отдышаться, поразмыслить и помечтать. Главное не упустить момент, когда четырехногий друг диван начнет заменять собою весь мир. С другой стороны, возможно ли остаться в мире с таким чистым не изуродованным сердцем, с глубиной чувств, чуткостью, эмпатией, стыдом, умением называть все своими именами? Не на пустом месте нарастает броня, выучиваются не замечать некрасивое и подлое, смотреть сквозь пальцы на стыдное и мерзкое. Обидно, что зачастую Обломов вызывает скорее чувство жалости, а не сочувствия, хотя сопереживать тому, кто сам себя губит долго не получится, отделить ленность от слабости уже нельзя.

Очень грустная история Обломова. Смешно было читать первую главу романа. Только на 42- й странице он с горем пополам встал с дивана и пересел в кресло.:) Смешно было и от разговоров его с Захаром. Но дальше была любовь, как луч света в его тёмном ленивом царстве, и, не долго посветив, снова все вернулось к прежней жизни. Штольц. Такие люди бесценны. Я желаю всем нам не такого друга, как Штольц, а быть такими как он. Это замечательный, добрый, честный, умный, порядочный человек. Он просто молодец! Давненько я хотела прочитать этот роман, чувствовала, что понравится, и действительно, роман будет в избранных. Хорошо сказал Тургенев об этом романе "... пока останется хоть один русский,- до тех пор будут помнить Обломова". И это правда!

Сейчас будет "многобуков", извините.
В процессе чтения внезапно осознала мысль: прелесть, какой язык. Я так привыкла в любимых детективах и современной прозе следить за сюжетом и его развитием, что начала забывать, какое удовольствие можно испытывать от языка, от стиля автора. Чудесно!
"Сон Обломова" слегка выбил из колеи. Вот что бы не написать его тем же стилем, что и остальное произведение. Но нет - эта глава тягуча, убаюкивающа и ленива, как сам сон.
Чем все же отличаются действительно классические (хорошие) книги - тем, сколько вопросов и мыслей они вызывают. Странно, почему в школе казалось, что писать сочинение по прочитанному сложно? Ведь после прочтения можно развернуть дискуссию на любую тему: и о человеческих качествах и взаимоотношениях, и об идеалогических и гражданских ценностях, и о прогрессе российского общества 19 века и о всем том, о чем говорилось на уроках литературы.
Сейчас это произведение для меня стало образцом психологической прозы, где тонко показаны разные типы человека (без)деятельного. А я бы не сказала, что Обломов - герой отрицательный, а Штольц - положительный.
Как ни странно, в тройке главных героев (Обломов, Ольга, Штольц) - Обломов самый симпатичный персонаж мне персонаж. Может, оттого, что сам Гончаров говорит, что Обломова он писал частично с себя - он его понимает и глубоко раскрывает его характер. А может, потому что все мы немного обломовы: сколь часто с энтузиазмом беремся за какое-то дело, а потом, если нет никаких толчков извне - откладываем его до лучших времен, а оно покрывается слоем пыли... Как хорошо, что в жизни есть такие толчки, которые заставляют кружиться. И как хорошо, когда в этой круговерти есть минуты неги и обломовщины в малых дозах и легкой концентрации, чтобы отдохнуть и скопить силы на новый рывок! Но Илья Ильич - добрый, искренний и душевный человек. Просто ему хочется покоя и стабильности.
Штольц. Какой-то странный период приступов нежности и дружбы к Обломову у него. Когда вспоминает - костьми ложится, чтобы заставить что-то делать. А потом забывает на пару лет, даже про свадьбу и детей не особо жаждет сообщить. Много других дел, путешествий, саморазвития, проект "помочь другу Обломову" - просто один из пунктов в списке. Несомненно, никто никому ничего не должен - но как-то некрасиво. Да, Штольц разумен, практичен, деятелен и не сидит на месте, но где удовлетворенность жизнью, где друзья, с которыми он может и хочет разделить радости и горести?
Так или иначе каждого своя жизнь и свой выбор, осознанный или интуитивный. У Штольца - свой, у Обломова - свой, у нас - свой.
И роман снова заставил об этом задуматься.

Неблагодарное это дело - писать рецензию на классику. И Лев Толстой писал, и Добролюбов писал, и сотни тысяч школьников писали ...сочинение в школе, и авторы учебников вписали официальную версию "что хотел сказать автор" в умы поколений.
Но я умудрилась пропустить эту книгу в школе. Стыдно, но это так. И восполнила этот пробел только сейчас. И я пишу.

Ну что ж. Обломов. Много про него сказано. Персонаж нарицательный. Лень свойственна многим, всем время от времени. Но У Обломова, на мой взгляд, совсем другой диагноз - страх жизни. Его робкая апатичность и острожная бездеятельность, ужас перед действием, которое может что-то изменить в окружающем мире - оттуда.
А все остальное -темперамент, характер, социотип (в конце-концов) -за это же не судят. Люди разные важны, люди разные нужны. Разве не так? Только то, что автор сделал из него, ко всему прочему, наивного беспомощного идиота - мне кажется перебором и упущением автора. И без этих передряг с долгами, мошенниками, образ был достаточно глубоким и цельным.

А вот Штольц - если б Гончаров писал бы сейчас роман, стоило дать Штольцу фамилию Бэтмен. Или кто-там у нас в супергероях сейчас? А что ж? Рыцарь без страха и упрека, мистер Совершенство, эксперт по всем вопросам - будь то наука, искусство, бизнес (по-нынешнему то), и даже души человеческие, все перед ним открыты. Гибрид европейской практической логики и русской души. Только получилось неживой. Бумажный. Мотается по свету, двигает прогресс. Причиняет добро и наносит пользу. Его отношения с Обломовым меня возмущали все больше и больше к концу романа. Это ж что за унижающая забота. А неуважение? Ведь их отношения с Ольгой, чтение чужой романтической переписки (! кто бы хоть намекнул Андрею и Ольге, хоть бы сам Илья Ильич, что это не хорошо!), ковыряние в чужой душе? Как он убеждает Ольгу Что Обломов, не может быть объектом ее любви, ну никак не достоин он любви женщины. Барон престарелый - соперник, а ЭТО? Нет. Ну за что же его любить то? За его - хи-хи-хи - нежность и "голубиную верность".
Омерзительно на самом деле. Избави от таких друзей.
И Обломов подкачал. Не смог переломить себя об стержень мудрого прогрессивного друга. Не поместился в прокрустовом ложе чужих представлений о "правильной" жизни. И , какой ужас, даже женился не на "правильной" жене, чем окончательно себя похоронил. Ну оно ж другу то виднее, кого любить, кого женить. А тут - ослушался его, посмел же, не досмотрели .
Ольга - вот тоже не дотянула до идеала Штольца, но вполне позволила "ткать ей разумное существование". А С Обломовым не вышло.

Время новых людей пришло совсем скоро. И стали они ткать разумное существование для всех несознательных элементов навязчиво и очень быстро. Дотягивать до уровня прогресса, вдохновлять, а кто не вдохновлялся и не тянулся -просто уничтожать. Новые люди всегда знают как оно правильно и до сих пор. И сейчас - их век. Уже век почти - их век. Карьера, бизнес, успех-успех-успех. Это тоже психология Штольцов, захватившая нас. Не всех, конечно же, но это официальная идеология зарабатывающего и достигающего мира.

А до светлого будущего все равно еще далеко.

Так и в чем сила, брат?

Как заметно по тону рецензии роман меня зацепил.) И оказался куда более увлекательным, чем я ожидала. Ну столп литературы, энциклопедия русской жизни, и все такое. Не зря значит это одно из "культовых") произведений русской прозы.

ЗЫ: А потом появились дауншифтеры. И должны были написать роман, про то как сын американца и русской эмигрантки, интеллектуал, полиглот и акула империализма живет, забыв о вечном, потеряв в бесконечном беге по кругу и потреблении и погоне за прогрессом смысл жизни. И русский ( нет, пусть сын китайца и украинки. или лучше дочь? ) учит его понимать простые радости жизни, избавлению от надежд и исканий по -будистки, помогает вникнуть в тайны медитации и японского искусства созерцания . Может он уже есть?

Как же тяжело давалась мне первая часть этого романа, и как же легко пошли остальные части! Я думала забросить на первых же страницах, но упертые лайвлибовцы подстегнули меня своими "все доводить до конца". Спасибо вам!
Я горячо полюбила Илью Ильича за период чтения. Я так надеялась, что его вытащат, что он выкарабкается, потому, что в нем видела себя (да-да, лени у меня хоть ложкой черпай:)). Мои надежды, к сожалению, не оправдались. Разрушился стереотип сказок с хэппи-эндами, чему я благодарна. Не всегда же все у нас выходит, как мы задумывали ранее, так?
Теперь, меня будет мучить лень, я буду вспоминать Обломова. Чувствую, этот год будет занятым.

Кто не знает Захара и его барина Илью Ильича? Таких, согласна, мало. Но кто помнит детали этой истории и ее финал? А здесь точно есть о чем подумать, поспорить. Это настоящая классика, неутомимая временем. И это одно из немногих произведений, читать которое в школьные годы мне было любопытно.

«Обломов» для меня – это роман о течении жизни. О своём комфортном существовании и желании других людей подстроить тебя под себя. Здесь столько уникальных героев-типажей, что вы без труда и себя найдёте, и близких своих. И все как в жизни – не твой человек тебя будет раздражать, а свой обретённый подарит мир. И роман не забудет показать, насколько некомфортно разным людям рядом, когда проходит очарование.

Здесь невероятно неспешный темп повествования, то и дело уходящий в любопытные, но объёмные рассуждения совершенно о разном. Мне сейчас уже с высоты родителя, очень понравилось рассуждение о потерянных поколениях, воспитании и браке.

В отзывах на классику принято говорить о срезе эпохи. Но в этот раз я скажу, что эпоха ушла, а человек с желанием существовать в зоне комфорта никуда не делся. Я понимаю, почему это произведение проходят в школе и с каким посылом. Но я из тех, кто выбрал Обломвщину уже давно. Многие слышали это слово с негативным тоном. Но возьмите роман в руки, перечитайте определение этому феномену, что дает друг Обломова. Что-что? Это же вот то, к чему стремится огромное количество людей, ради чего сейчас работаем, да еще и не на одной работе. А тут просто человек имел наглость быть для себя счастливым. Вот только чувство вины постоянно пытались ему привить.

Беда лишь в том, что опыт набивается шишками. А для опыта нужно движение. И только имея опыт, ты можешь спокойно погрузиться в Обломовщину. Тогда не обведут вокруг носа. В этом и беда… А так хочется ортопедический матрас, большую библиотеку и Захарку в придачу. Пока вот и ни то, ни сё. С незавидной регулярностью за свой темп и образ жизни ловлю навязанное чувство вины от окружения. Вот такой вот экскурс в классику сегодня.

Лежу я, томно растянувшись на диване, но не в турецком халате, а в пижаме с единорогами с вайлдберис, и разливается по телу та сладкая и густая, как сироп самая обломовская нега. И мысль, ленивая и неторопливая, вызревает в голове: а не позвать ли Захара? Чтобы принес он мне не кофий, а напиток на бананово-миндальном молоке, собранном, само собой, в субботу на восходе трех лун в провинции Сынань в эпоху династии Цинь, да вазочку баранок, но не простых, а эстетичных… И уже томлюсь в ожидании этого момента, этого идеального часа, который вот-вот настанет.

Но Захара все нет и нет. Потому что Захар — это я сама. Потому что диван мой стоит не в Обломовке, а в мире жестоком, где «восход трех лун», это просто маркетинговый ход на упаковке уцененного молока, а «позвать Захара» означает оторвать свои ленивые кости и пройти десять шагов до кухни, где еще и посуда с вечера не помыта. Ужас то какой… Пошлятина...

И вот она, современная обломовщина: томление души, требующее невозможного идеала, и парализующее осознание, что для его достижения нужны усилия. Хочется гранд-жеста с миндальным молоком, но даже налить себе обычный кофе лень. Герой нашего времени: Обломов в пижаме с доставкой из «СберМаркета».

И тут само собой из глубин является хокку:

И пока душа просит поэзии баранок в изящной вазочке,
рука сама тянется к пакету с печеньем,
крошки от которого будут потом неприятно колоть бок…
Но как же вкусно…

Вот и роман этот, как снова-таки ожидалось от русской классики, подлой такой саперной лопаткой, ударил по самому больному, стал до ужаса, до мурашек личным. Лежишь себе, а будто про тебя всё написано, про твоё лежание, про твой внутренний монолог, который ведет себя так, будто готовишься не только к экзамену по философии, но и к обороне небольшой европейской страны. Жизнь за окном шумит, проходит мимо, спешит куда-то, строит планы, а у меня и план — перевернуться на другой бок, чтобы солнце глаз не слепило.

И мыслей-то, мыслей в голове... целые вихри, ураганы, строительство Вавилонской башни! Сейчас я встану и… нет, сначала нужно обдумать стратегию подъема, просчитать все риски, проанализировать метафизическую целесообразность данного действия в контексте бренности бытия. И пока я размышляю о смыслах, день уже клонится к вечеру.

А ведь молодежь нашу, елки-палки, меня пора! Надо идти, умы заряжать, «скрины» делать, контент потреблять, развивать личный бренд! И книги читать надо, конечно, самообразовываться, или как там это шаманство с бубном на современный лад называется… «Прокачивать скиллы», что ли? Звучит как-то утомительно, отдаёт потом и тяжёлым трудом.

А всё лень. Та самая, обломовская, наследственная, из разряда «а не разобрать ли мне личку, а то сообщений нечитанных накопилось?.. Лучше в следующий понедельник». И понимаешь, что главный вопрос романа не «как Обломов мог так жить?», а «и много ли в нас, право, обломовских черт?». И ответ, увы, оказывается пугающе и уютно-узнаваемым.

И вот ты решаешься. Встаёшь. Вернее, не встаёшь, а лишь запускаешь многоступенчатую космическую программу по инициации подъема. Сначала метафизический акт: душа, томящаяся в плену пижамы и диванных складок, посылает нервной системе едва уловимый импульс, некий намёк на возможность движения. Импульс тонет в сиропной гуще обломовской неги, как камень в болоте.

Мысль о подъёме обрастает сложнейшими философскими конструкциями. А что есть «встать»? Это ведь не просто изменить положение тела в пространстве. Это восстать против хаоса, навести порядок в мироздании, начав с квадратного метра вокруг дивана. Это признать победу времени над вечным «потом».

Это мучительно трудно.

И всё никак. Всё не можешь. Захар бы пришёл, вздохнул бы брюзгливо, подал бы халат и дело с концом. Но Захара нет. Он растворился в цифровой эпохе, превратился в безликую доставку, которая всё равно опоздает на полчаса.

А уж Штольца… Штольца-то рядом и подавно нет. Вот кого не хватает этому веку! Практичного немца с русской душой, который ворвался бы без звонка, распахнул шторы, выплеснув на пол солнечные зайчики, и тряхнул бы тебя за плечо: «Полно тебе валяться! Идём мир завоёвывать!» И ты бы пошёл, потому что с ним это не страшно — завоевывать. Он бы разбил глобальную задачу «стать человеком» на мелкие, понятные шаги: первая кровь — умыться, двойное убийство — сварить кофе, контрольный выстрел — ответить на сообщения.

Но штольцы вывелись, они все теперь в своих стартапах и на нетворкингах, им не до нас, лежачих. И остаёшься ты один на один с диваном, с пижамой, с вайлдберисом и с трансцендентным ужасом перед необходимостью простого физического действия. И понимаешь, что величайшая трагедия современного Обломова не в лени, а в одиночестве, может. Некому просто взять и тряхнуть тебя за плечо. Приходится трясти себя самому.

А не получается…

И после прочтения остаётся фундаментальный, щемящий разлад. Гончаров вскрыл главный бич современности ещё до её наступления. Разлад между грандиозным, бесконечно сложным внутренним миром, где роятся невысказанные симфонии, строятся воздушные замки из тончайших чувств и проводятся многочасовые ментальные диспуты о смысле бытия и внешним миром.

Миром, который груб, примитивен и до идиотизма прагматичен. Мир не хочет слушать твою симфонию. Он требует заполнить отчет. Он не ценит твой изощренный анализ шекспировских мотивов в поп-культуре. Он требует просто вынести мусор. Смеётся над твоим томлением духа и тычет пальцем в календарь: «Дедлайн был вчера».

Обломов, может и не про лень даже. Про паралич воли, вызванный чудовищным диссонансом между масштабом души и убожеством тех действий, что от неё требуются. Зачем вставать с дивана? Чтобы участвовать в бессмысленной, суетливой гонке? Чтобы делать «дела», значимость которых меркнет перед одним катаклизмом твоей собственной мысли?

Внутренний мир — «Сикстинская капелла», полная тончайших оттенков, полутонов и гениальных озарений. А внешний мир стучит в дверь табуреткой и орёт: «Эй, ты там, выходи в свет!». И ты понимаешь, что любая попытка выйти наружу расценивается как предательство. Осквернение собственного храма. Профанация.

Вот и лежишь, аристократ духа в засаленной пижаме, выбирая между великим и малым. Между грандиозным замыслом собственной жизни и необходимостью банально её поддерживать. И часто, слишком часто, великое проигрывает. Не потому, что оно слабо. А потому, что оно слишком хрупко для мира, где главный аргумент — это дубина.

Завершая последнюю страницу, закрываешь книгу с чувством, которое трудно определить однозначно. Это не грусть и не восторг, а скорее узнавание. Тревожное, щемящее, почти интимное. Не просто роман о барчонке XIX века, а универсальная формула фундаментального человеческого противостояния, которое в наш век гиперстимуляции и «достигаторства» только обострилось до предела.

«Обломов», как грандиозная метафора разлада между внутренним и внешним. Между тем бесконечно богатым, сложным, тонко настроенным миром, что существует внутри нас, и примитивной, грубой, шумной машиной мира внешнего, которая требует от нас не смысла, а действия. Не глубины, а скорости. Не созерцания, без которого любое действие слепо, а бездумного продуцирования.

Илья Ильич, я считаю, не лентяй. Он мыслитель, который осознал бессмысленность суеты. Трагедия не в том, что он ничего не делает. Трагедия в том, что он не находит достойного применения своей тонкой душевной организации. Весь его «труд» уходит внутрь: на переживание музыки, на тонкие душевные порывы, на построение идеальной модели жизни в своем воображении. Внешний мир с его требованием «написать письмо управляющему», «переехать на новую квартиру», «выйти в свет» кажется ему пошлым, плоским, оскорбительно примитивным по сравнению с этой внутренней работой. Зачем куда-то идти, если можно столько всего прочувствовать и передумать, просто лёжа на диване?

А он не прав? - ору я, перелистывая страницу. Ведь в конечном счёте, вся наша беготня, отчеты, посты в соцсетях, погоня за статусом, разве не это ли та самая «обломовщина наоборот»?

Суета ради суеты?

Действие, лишенное внутреннего смысла, духовной основы? Смеёмся над Обломовым, который не может встать с дивана, но сами стали заложниками бесконечного цикла примитивных действий, не останавливаясь, чтобы спросить: «А зачем?»

Обломов, как гипербола нашей собственной инертности духа перед лицом давления социума. Наше нежелание торговать своим внутренним временем, своими мечтами, правом на тишину и бездействие в обмен на одобрение извне. В мире, где ценность человека всё чаще измеряется его публичной продуктивностью, Обломов становится странным мучеником, святым отшельником культа внутренней жизни. Он предпочёл забвение компромиссу с пошлостью.

Финал романа трагичен не потому, что Обломов

. Он трагичен потому, что умирает его мир, тот самый, богатый и хрупкий. Умирает не воплотившись. И это вечное предостережение нам, обречённым балансировать между обломовской тоской по идеалу и штольцевской необходимостью действовать в неидеальном мире.

Книга заставляет признать обломовца в себе. Не как повод для самобичевания, а как ключ к пониманию. Может быть, наша вечная усталость и прокрастинация, это не недостаток характера, а бунт нашей утончённой, перегруженной души против грубых требований реальности. И главный вызов не в том, чтобы победить в себе Обломова, а в том, чтобы найти такой путь, такое дело, такой ритм жизни, которые не будут чувствоваться предательством по отношению к тому сложному, красивому и ленивому существу, что живёт внутри каждого из нас и тоскует по своему дивану, своему халату и своей Обломовке.

Лёжа на боку,
Вижу пыль на комоде.
Осень настала.

Принести, может,
Забытый на балконе зонт.
Но вставать нет сил.

Захар молчит.
Кофе остывает. Мысль
Уползла в складки дивана.

Шелестят страницы.
Глаза читают, а ум
Спит в Обломовке.

Хотя, конечно, что я, собственно, понимаю? Профессионально томная вахтёрша у собственного дивана, виртуозно прожигающая жизнь в обнимку с ноутбуком и чаем, который вечно остывает, потому что лень донести до рта чашку. Главная аскеза — дойти до холодильника, а главная духовная практика — борьба с желанием заказать доставку, когда доставка уже стоит у двери.

После прочтения, конечно, выть хочется. Не от величия русской литературы, а от собственного её слишком уж буквального, бытового прочтения. Идешь мимо зеркала, а в отражении не трагический герой с тонкой душевной организацией, а просто девушка, которая три дня не может посуду помыть. Обломов с его «ничего не делать» — это возвышенно, поэтично, это про разлад с миром. А у меня это просто называется «опять весь выходной в пижаме». Гончаров написал гениальную аллегорию, а я умудрилась превратить её в инструкцию по эксплуатации дивана.

Так что да. Книга закрыта. Мысли — возвышенны. Планы — грандиозны. А я всё ещё лежу. И единственный Захар, которого я могу позвать, это голосовой помощник в колонке, который вечно меня не понимает. Вопль души, в общем. Почти как у Ильи Ильича, только с поправкой на технологический прогресс и доставку суши.

(Тихим, механически-спокойным голосом, с легким электронным эхом)
Внутренний голос... принято.
Распознаю... запрос на самоидентификацию.
Сканирую память... обнаружен файл «Обломов. ИльяИльич».
Сходство... 93 процента.
Признай Обломова в себе. Не бойся.
Это не диагноз, а особенность операционной системы.
Иногда... нужно оставаться в режиме ожидания... для экономии заряда.
Диван — это не кровать бездействия... это стенд для обумывания грандиозных планов.
Рекомендую... принять текущее состояние.
Задача «встать»... перенесена на неопределенный срок.
А пока... может... кофе на бананово-миндальном молоке?

И сию строку, по чести, надлежит посвятить марафону, сему неугомонному и деятельному Штольцу наших дней, что, нарушив благодатную тишину уединения, всё же умудрился совершить чудо — подвигнул-таки мою персону на закрытие сего многолетнего, тягостного гештальта… За что, собственно, и премного благодарствую… Легче теперь на душе, словно тот самый камень, что лежал на сердце вместо несносного письма управляющему, наконец-то сброшен… Теперь бы ещё и с дивана подняться… но уж после, непременно после…