Ланарк. Жизнь в четырех книгах

— У тебя драконья кожа! На лопатках!
— Это тебя возбуждает?
— У меня она тоже есть!
Она выкрикнула резко:
— Думаешь, это нас связывает?

Ланарк думал о сцене в спальне с участием ее друзей. Это воспоминание больше не ужасало его. Разговор с блондинкой, исчезновение Глопи, туман — все сплелось воедино с подсмотренной сценой.

Фразу прервал холодный сквозняк, внезапно повеявший снизу и принесший с собой соленое зловоние, похожее на запах гнилых водорослей. Ланарк ощутил, что находится на краю ужасной ямы.

— Вероятно, провост знает, как называется этот город?
— Конечно. Я тоже знаю. Но из соображений безопасности не скажем.

— Так это ваш пансион?
— Не то чтобы мой собственный. Наверно, вы можете называть меня консьержем.
— Чем-чем?
— С какой стати вы мне хамите? Я вас не обижал.

- ... Если автор не наслаждается словами самими по себе, то с чего ими станет наслаждаться читатель?
— Но я как раз наслаждаюсь словами — некоторыми словами — самими по себе! Такими, как «река», «рассвет», «день», «время». Они как будто содержательней, чем явления, которые ими обозначаются…

там когда-то висели часы, но потом их сняли, иначе бы люди, зная, сколько прошло времени, не выдерживали бы ожидания.

Витрины магазинов были забиты досками, за исключением лишь лавчонок, которые торговали газетами, сластями, сигаретами и контрацептивами.

— Если бы я находился в спальне и… и исчез, как бы вы об этом узнали?
— О, обычно бывает какой-нибудь знак. От моего последнего жильца остался ужасный разгром, одежда была раскидана по всей комнате, платяной шкаф опрокинут, с потолка осыпалась добрая половина штукатурки — ту комнату мне с тех пор так и не сдать. А эти крики! Просто жуть.

С тех пор как Ланарк прибыл в этот город, он не знал более захватывающего занятия, чем гонки с ветром к блекнувшему рассвету.