The Greatest Works of Dostoevsky

Так получилось, что, прежде чем я добралась до книги, я посмотрела несколько спектаклей по этому произведению – в театре имени Вахтангова в Москве и в театре имени Ленсовета в Санкт-Петербурге. Несмотря на то, что обе постановки мне понравились, они кардинально отличались друг от друга. Как будто были поставлены по разным книгам. Даже некоторые персонажи в одном спектакле были, а в другом нет.
Теперь мне предоставилась возможность узнать, какое из театральных действ было ближе к роману (спойлер – на мой взгляд, питерское точнее).
Если говорить о книге, то это было захватывающе. Меня «Бесы» погрузили в состояние, когда в семь вечера ты говоришь себе: «Еще одну главу и всё», а потом находишь себя в двенадцать ночи и силой заставляешь лечь спать, так как утром на работу вставать. Роман объемный, но я его проглотила за три дня.
Очень много персонажей, и поначалу мне было трудно всех запомнить и разобраться, кто есть кто и как они связаны друг с другом.
Достоевский не изменяет себе – в «Бесах» нет счастливых. Все страдают, каждый на свой лад. Кто-то от любви, кто-то от неприспособленности к жизни, кто-то в поисках смысла, Бога, революции, наживы и т.д. Роман многослойный. Полагаю, каждый найдет что-то свое – любовь, философию, политику.
Пожалуй, один из персонажей, которые вызывали во мне наибольший отклик, это Шатов. Да, он, как и многие в книге, совершает ошибки. Но в нем сохранилась доброта. И есть в нем что-то неуклюжее, но бесконечно настоящее и искреннее.
Не может оставить равнодушным и Николай Ставрогин. Удивительно, как у Достоевского выходит показывать асоциального человека, но при этом вызывающего симпатию. То есть, если судить по большей части его поступков, Ставрогин редкостный гад. А вместе с тем не получается у меня записать его в отрицательные, черные персонажи. Кстати, я всё ждала, где же тот эпизод с Николаем, который мне наиболее запомнился из спектакля. Оказалось, он был в приложении, так как при жизни Достоевского роман издали без нее.
А еще Степан Трофимович. Тут обратная ситуация – всю книгу он меня раздражал своей мягкотелостью, безвольностью, весь он какой-то жалкий и никчемный. Но вот финал его истории меня сильно тронул.
Ну хотя бы с его сыном все однозначно – мерзкий от первого своего появления на страницах книги до самого финала.
«Бесы», как мне кажется, удивительно подходят и для нашего времени. Это действительно классика, не теряющая своей актуальности, глубины, привлекательности для читателя. Да, конечно, Достоевский – это на любителя. Но я точно из числа тех, кто любит его творчество.

Как же я не люблю азартные игры! И мне совершенно не понятно, зачем люди тратят деньги, мучают себя и своих близких подобным. Я очень люблю Достоевского, люблю его книги, они учат жизни, дают бесценный опыт человеческого горя. И эта книга мне понравилась. Она действительно легка, по сравнению с другими книгами Достоевского. В ней присутствует такой оптимизм, какая-та радость, даже не смотря на всю безысходность героев.

Конечно, было немного неприятно, когда главные герои вели себя так, что непременно раздражали меня. Особенно Полина. Я не знаю, но мне кажется, что она слишком неприятным персонаж. Но с другой стороны, кто знает? Может Достоевский хотел передать такой образ русской девушки, который встречается часто в жизни.

Конечно любая игра - это интересно и захватывающе, тем более многие игры являются прекрасным досугом, интересным времяпровождением. Но лично я считаю, что игры на деньги - это бесполезное занятие.

В этой книге мы находим напряженную борьбу человека со своими пороками. С тем, что человек может потерять всё, только ради своего мимолетного каприза.

Особенно меня поразил главный герой книги, особенно когда приехал в Париж, и там промотал огромные деньги в месяц. Я была крайне поражена. Это очень напоминает книгу "Блеск и нищета куртизанок", там тоже также проматывали огромные деньги.

Книга хороша, но единственный минус, что вызывает раздражение от поведения героев. Мне кажется им недостает больше разума и вменяемости. Уж слишком события разворачиваются так, будто летишь со склона вниз, не думая, что можешь разбиться.

Я не стала бы советовать эту книгу для поднятия настроения, но как хороший досуг она очень подойдет. В ней безусловно, есть что-то интересное и особенное. И хотя она у меня не дотянула до высокой оценки, но это только потому что некоторые герои вызывали раздражение.

Читайте Достоевского, если хотите понять русскую душу.

Какое же все таки удовольствие перечитывать любимого автора. Я уж и забыла насколько гениален этот роман.
Казалось бы, написан для того чтобы выпутаться из долгов, по сути коммерческий проект, но когда читаешь чувствуется искренность автора, который без утайки открывает нам мир азартного игрока в рулетку. Исходя из того, что Достоевский сам был не менее азартным и долги у него как раз были из-за огромного проигрыша в казино, можно сделать вывод, что роман отчасти автобиографичен. Очень точно передает он желания и терзания играющего человека, который по сути своей оказывается человеком пустым и можно даже сказать больным. А что есть игра в рулетку как не зависимость и болезнь?
Учитель Алексей Иванович, ради любви к приемной дочери генерала, у которого он работает, начинает играть в рулетку. Это затягивает его и тянет за собой в пропасть в прямом и пренесном смысле этого слова. Полина барышня, конечно, странная, как собственно, многие героини Достоевского. Она мечется, не знает что действительно хочет, боится сделать выбор, но с другой стороны денежные проблемы и социальный статус никто и в наше время не отменял, а уж в 19 веке, вопрос стоял острее. И бедная Полина никак не могла для себя решить, куда бежать, по зову сердца или все таки за разумом, который нашептывал ей, что любовь любовью, а по счётам платить нужно. У приемного отца Полины, того самого генерала, была тетушка, которая вот-вот должна была умереть и оставить всем не маленькое наследство, тем самым обеспечить безбедную жизнь генералу, Полине, ну словом сделать материально независимым все семейство.
Какого же было их удивление, когда вместо телеграммы о смерти бабули в Рулетенбург заявилась сама бабуля.
И это шикарнейший момент в книге, такая характерная старуха на вид божий одуванчик, но этот одуванчик в карман за словом лезть не будет, всем выскажет что у неё на уме и делать будет то что считает нужным. Она, фактически, с порога сообщает всем, что жить она собирается ещё долго и наследство они могут не ждать. И просит Алексея отвезти ее в казино, так как кроме этого не видит никаких других способов развлечься. И вот тут Достоевский с такой точностью описывает момент про который всегда говорят «новичкам в игре везёт», когда бабушка не смотря на, первый взгляд, разумные советы окружающих как «правильно» ставить, бездумно творит, что ей в голову взбредёт и выигрывает кучу денег, на удивление окружающих. И как она проигрывает целое состояние, после того как начинает гнаться за выигрышем и более «вдумчиво» делать ставки. Вдумчиво я написала в кавычках, так как если отключиться от стратегий игроков, мы то с вами понимаем, что это всего лишь вопрос удачи и высчитать что выпадет красное или зеро, наверняка невозможно.
Я сама бывала в казино не раз и могу с точностью сказать, что Достоевский превосходно справился со своей задачей, показать насколько опасен и губителен этот путь легкой наживы денег. Нет, лично я, к счастью, всего состояния не проигрывала, да и вообще все было в разумных пределах, если в данной ситуации можно говорить о разуме, но внутреннее ощущение азарта, когда выигрываешь и хочется ещё или же когда проигрываешь и думаешь, ну вот ещё чуть чуть и я выйграю, что проиграла и уйду - испытывала. И как хорошо, что я все таки ушла. Разрушающее личность удовольствие, скажу я вам. Читайте Достоевского и пусть это будет вам уроком пройти мимо казино!

Откуда-то набежала дрожь, с чего бы это, ты всего лишь вновь собираешься читать "Преступление и наказание". Ну, в 4-й раз, тем более, должно было давно приесться. Ты трепещешь гораздо более явственней, чем перед долгожданной книгой другого автора, которую хотел больше года и на которую смотришь с вожделением. Намного сильнее, чем запретную в детстве книгу - страницы заплетаются под твоими трепетными подрагивающими пальцами. Тебе не нужно напрягать память, вызывать воспоминания, ощущение какого-то нервического беспокойства приходят сами по себе при виде одной только обложки, где выведено "Преступление и наказание". Память хранит что-то большее.

Атмосфера произведения такова, что не только давит откуда-то сверху вместе с постоянным жабророждающим питерским мелким дождиком, но еще тебя сажают на поводок, далеко не отпуская, постоянно напоминая, что ты читаешь Достоевского, что-то тебя подталкивает "читай! читай!", какие там еще могут быть другие авторы. А стиль Достоевского - он прекрасен. Кого еще можно читать так вслух, захлебываясь и проглатывая слова, непрерывным песенным длинным сочетанием, убегая мыслью куда-то в следующее предложение, в следующий абзац, в небытие темных подворотен. Так же, как и в первый раз, ты снова сочувствуешь убийце старушек, искренне надеясь, что преступление он сможет пережить, что не пойдет сдаваться ментам, что путь страдальца ему ни к чему. И куда деваются логика и здравый смысл? Они потом вернутся, напомнят, что все герои Достоевского нереальные, хотя и находятся в очень живописной среде. Раскольников, он если бы и решился в итоге на убийство - в самый ответственный момент сам себе бы топором пальцы оттяпал. Индустрия продажной любви если и предполагает наличие Сонь Мармеладовых, то только в архивной категории "неудавшаяся проститутка".

Набоков изображал теорию Раскольникова фашистской, сравнивая Достоевского с Гитлером. На уровне примитивной логики можно далеко не ходить, а сравнить, скажем, Свидригайлова с Раскольниковым. Причем на это мы имеем гораздо больше прав, ибо они оба вышли из-под пера одного автора в одном же произведении. Есть шанс, что наткнемся на одинаковое мировосприятие. Жизнь не имеет значения и для Раскольникова, и для Свидригайлова. Но если Раскольников (не без поддержки Сони) остается в этом мире страдать, взвалив на себя великую христианскую ношу, то Свидригайлов трусливо кончает с собой. С таким же успехом можно обвинить Иисуса в том, что для него гораздо логичнее было бы продолжать страдать в миру и держаться подальше от неминуемой кончины. Смысл в том, что равноценно оценивать можно только самого себя 5 минут назад. И то - с известной долей погрешности. А до тех пор, пока будут встречаться необыкновенные индивидуумы типа Достоевского - будут попадаться и тонны критиков, желающих прикинуться не тварью дрожащей.

Идеалистический реализм Федора Михайловича - единственный в своем роде. Если где-то природа и совершает подвиг - создает нового потенциального Достоевского, то ему никогда не выбиться в писатели и не прожить настолько насыщенной жизнью. А потому и сравнивать его можно только с тем, что ему равнозначно.

Удивительный роман. Первая часть незавершенной дилогии, концептуально рассыпчатая, герои с глазами навыкат и надрывом, а поди ж ты, всё вместе берет и складывается во что-то удивительное, поражающее. Обычно в русской классике удивляет слог и выверенность, но это не про Достоевского, тут напор и опять же надрыв, какой-то фолкнеровский шум и ярость, когда текст набрасывается на тебя и несет по волнам авторских концепций и представлений о правильном.

За пределами авторского взгляда на мир роман – не более чем заурядный детектив, с авторскими же включениями – роман о страсти и обществе. И душе, как бы невероятно банально это не звучало при разговоре о Достоевском. Это ярче всего иллюстрирует ущербность жанрового деления – можно ли издать под одной обложкой «Братьев...» и какого-нибудь Перри Мейсона?

Но поговорить про особенности концепции и жанра ой как хочется. Алеша, который, если верить Федору Михайловичу, должен был стать в продолжении маяком для окружающих, в «Братьях...» лишен индивидуальности и выполняет роль связующей нити между набором эпизодов, которые иначе были бы полностью разрознены и оторваны друг от друга. Если принимать его таким, то он выступает стопроцентным аналогом Джима Хокинса из «Острова сокровищ», вернее, Джим является его бледной заморской копией, появившейся на три года позже. Но, надо отдать Стивенсону должное, надрыв, страсть и преступления он любил не меньше Достоевского, разве что жанр и стереотип о детскости его текстов куда мощнее давит на наследие нашего Роберта Льюиса.

Достоевский украсил роман барочными рельефами многочисленных вставок. Тут и Великий инквизитор, и юность Зосимы, и этот странный, столь убедительный черт Ивана Карамазова (самая пугающая своей достоверностью часть романа). Но самой интересной вставкой, частично даже оправданной развитием сюжета, стали главы о внутренней жизни монастыря и посмертные приключения Зосимы. Истинно вам говорю – здесь, здесь был один из и, пожалуй, мощнейший источник вдохновения для Умберто Эко с его монастырем в «Имени розы», по крайней мере все страсти, соперничество, зависть и характеры налицо.

Но довольно о связях и влияниях, это любопытно, но вторично. Первична же страсть и взаимное мучение – все колют друг друга, мучат, потом раскаиваются и жалеют. Такой очень русский круговорот, который, однако, внезапно заканчивается кровью. Достоевский, как многочисленные раскаявшееся леваки после него (правда, без такого таланта), пытается рассказать, что люди со светлыми лицами несут только разрушение, что перестроить и изменить человека и его жизнь нельзя, что все будет по-прежнему, разве что с легкими улучшениями деяниями праведников. Тут Федор Михайлович велеречив и многословен, тут и слезинка ребенка, и «все дитё», и безумие рассудочного Ивана, и «позволено всё» Смердякова. И вроде бы довольно убедительно, однако из века XXI чувствуется какая-то фальшь и сусальность, хотя предвидение потрясений, которые несет прогресс, впечатляет. Просто нервирует меня то, что позицию Достоевского крайне легко профанировать, свести до квасного подхода к действительности, до бытового антисемитизма и царского патриотизма. Наш, свой, вечный Sonderweg. Как пройти по лезвию бритвы генеральной линии и не свалиться в правый или левый уклон? Достоевский рассчитывает на Зосиму и Алешу, тогда как Толстой, например, рассчитывал на Левина с его общинными экспериментами, но детали скрыты туманом авторского мышления, так что остается нам, как всегда, уповать только на самих себя.

Хороши ли здесь дамы? Да, хороши. Немного слишком яркие, слишком вамп, много публичности и эффекту, но за площадным, за балаганом есть образы и поступки, что делает и Грушеньку, и Екатерину живыми. А Хохлакова так Федору Михайловичу удалась, что в эпизоде с Митей и приисками я даже рассмеялся, так хорош этот контраст между надрывом и глупостью. А рисовать женскую глупость Достоевский не стесняется, по нынешним временам прослыл бы жутким мизогином.

Бесстрастный я даже подумал, что вся эта страсть от того, что жили тогда плохо и мало – детская смертность жуткая, тридцатилетние вешаются или белой горячкой болеют, поэтому все эти вспышки ярости – возможность разрядиться. Но это преходяще, антибиотики жизнь людям продлили, а убийства, ревность и денежные интересы никуда не делись. И именно поэтому хождение Мити по мукам невероятно интересно читать. Да, и про черта Ивана, жуть жуткая.

В очередной раз удивляюсь тому, как Достоевский хотел показать день сегодняшний (для него), а предсказал на много лет вперед.
Что мы имеем. Конец 1860-х гг., сонный провинциальный город, в котором уже много лет живет Варвара Петровна Ставрогина, вдова генерала, и её друг Степан Трофимович Верховенский. История начинается не сильно быстро (а куда торопиться-то?), автор развертывает перед нами жизнь и взгляды местных жителей. И вот наконец в город приезжает Николай Ставрогин, а вместе с ним и Петр Верховенский (дети Варвары и Степана), и с этого момента и скорость, и плотность текста увеличиваются в разы. Петр - член подпольной революционной организации, однако не до конца ясно, к чему стремиться он сам: расшатать устои общества, свергнуть правительство или что-то ещё. Ясно одно, его наркотик - это власть над людьми, именно поэтому он решил спаять свою "пятерку" кровью через убийство одного из её членов - Шатова - якобы из-за доноса в полицию.
Как всегда у Достоевского герои много говорят и ещё больше спорят. Иной раз сложно понять, кто и за что выступает. Но со временем всё рельефнее проступают революционные идеи, причем никто не отправляет правительство в отставку (хотя и про социализм речь есть), а более сильно стремление "раскачать" народ на восстание.
Буквально несколько слов о главных героях. Николай Ставрогин - подающий большие надежды молодой человек, но тип лишнего человека, столь характерный для русской литературы. В самом романе он мало действует, больше говорит. Ставрогин как раз из тех людей, которые не знают, что хотят в жизни, отчего и метаются в разные стороны, и самому плохо, а близким ещё хуже...
Степан Трофимович Верховенский - тип либерала 1840-х гг. Говорит много, но далеко не всегда сам понимает, что говорит. Иной раз кажется, что не знает жизнь вообще, а жизнь простого народа и подавно. Но именно идеи либерализма 1840-х гг. и привели к появлению революционных элементов в 1860-70-х гг.
Петр Верховенский - самый главный революционер, который не остановится ни перед чем, ради достижения своих целей (но каких?). Он говорит много, а делает ещё больше. И часто делает очень подленько. Образ его с каждой страницей становится все рельефнее и рельефнее. Если в самом начале романа Верховенский лебезит и унижается перед всем и каждый, но в конце представляет собой по истине демоническую фигуру.
Мне повезло, что в электронном издании были иллюстрации М.А. Гавричкова.

• Николай Ставрогин и его тысяча бесов