Игрок ( Из записок молодого человека)

Очень рада, что перечитала этот роман.
Я нахожусь под большим впечатлением. Такие произведения надо читать не единожды и не в юности, а накопив некоторый жизненный багаж, читать душой. В те далёкие мои восемнадцать лет, когда я впервые прочла роман «Игрок», я не увидела всей глубины. Больше всего меня заинтересовал тогда сам Федор Михайлович, и, зная, что в романе много материала из личного опыта автора, особенно любопытна была его автобиографическая подоплека, настолько, что после прочтения "Игрока" специально искала биографический роман о Федоре Михайловиче, чтобы провести параллели.
Теперь я свободна от этого и смогла «войти» в книгу, да и возраст поспособствовал. Что ни говори, Достоевский вне времени и вне всякой критики. Каждая строчка, каждое слово не просто так, всё для смысла, всё работает на восприятие, всё так по-русски.
Игрок в романе, как будто, один — Алексей Иванович, остальные, если смотреть буквально, — игроки косвенные. Мы видим всю пагубность страсти, его стремительное падение, точнее сказать — деградацию, а, по большому счёту, играют все, и не только в игорных заведениях, каждый виртуозно проводит свой расчёт.
Отставной генерал Загорянский, заложивший своё имение французу, маркизу Де-Грие, ведёт свою партию ожидая из Москвы вестей о смерти своей старой и парализованной тётки Антониды Васильевны Тарасевичевой. В этом случае он получит большое наследство и женится на предмете своих вожделений молодой красивой француженке мадемуазель Бланш.
Полина умеючи вертит Алексеем Ивановичем, обязывая его исполнять все её прихоти.
Мадемуазель Бланш, играючи водит всех за нос, флиртует и любезничает с Загорянским, позже легко бросает его и, заигрывает и завлекает Алексея Ивановича, преследуя свою выгоду в стремлении всех обобрать. Обчистив учителя, выходит замуж за генерала, чтобы повысить свой статус до генеральского.
Маркиз Де-Грие, в предвкушении старухиных денег, безвылазно окучивает генерала, из-за денег готов жениться на Полине. Однако после неожиданного поворота, крупного проигрыша старой дамы Антонины Васильевны и её отъезда, он всё бросает и уезжает.
Главный герой, Алексей Иванович, ставший игроком по капризу Полиночки, по сути своей всегда был им. Не смотря на то, что в игорных залах ему всё казалось «как-то нравственно скверно и грязно», в душе он постоянно ведёт игру, и сам с собой заключает пари, делает ставки на разрешение разных житейских ситуаций.
Было очень увлекательно читать обо всей этой алчущей возне, и, с особенным пристальным вниманием я следила за судьбой Алексея Ивановича, затаив дыхание читала сцены игры. Многие отметили, что эти сцены скучны, — ничуть. В них живут напряжение, нетерпение, корыстолюбие, хищность. С неослабевающим интересом наблюдала, как разрушающая страсть вползла в его естество, как большой выигрыш обусловил нравственное падение и привёл к полной деградации личности. Все, сопутствующие этому, переживания и бурлящие чувства, переданы так, словно все нервы игрока обнажены и напрямую соприкасаются с моими.
Несколько дней нахожусь под впечатлением этих страстей и пока не в состоянии читать что-то другое.

Как говаривал известный русский классик: "И какой же русский не любит быстрой езды?" Всё у нас с надрывом, со страстью, с вечным "Любить — так любить! Гулять — так гулять! Стрелять — так стрелять!", и в романе этого добра если не ведрами, то уж половниками точно. Из крайности в крайность - прыжки из благоразумия в безумие, от любви до ненависти, то в грех , то в покаяние. Вечные качели, вероятно, послужившие основой всей той развесистой клюквы, которая так веселит нас в зарубежном кинематографе, когда пытаются нас изобразить. А как же иначе? Когда у нас старушка при смерти на инвалидном кресле, час назад бывшая образцом здравомыслия, проигрывается в пух и прах, забывшись в угаре азарта.
И речь в романе не только об игорном столе. Вся история - сплошные ставки героев то на красное, то черное, то на чет-нечет, то на зеро. И как сколь настойчиво Антонида Васильевна на это зеро ставит, столь настойчиво генерал шлет еженедельно телеграммы, ожидая ответа о смерти "бабушки". Ну а Полина Александровна - уж само воплощение игры случая - "вся такая внезапная, такая противоречивая вся…" Читаешь и диву даешься просто: "И что в голове у ней? Здорова-ль?"
Толи дело маркиз де Грие, похожий на "благоухающий" благородный сыр, или сугубо положительный мистер Астлей, прямой как парафиновая свеча, на их фоне весьма неказисто русское семейство, отдающееся по полной программе своим страстям, постоянно пытающееся выяснить, где же больше повезет в любви или в игре...

И не то, чтобы сильно история поразила, но Достоевский мастерски показал нам "психологию игрока", знал о чем писал что уж. Двести пятьдесят страниц, а сколько азарта, адреналина, томления, нарыва... И сколько раз благоразумному читателю хочется закричать сознательно :"Остановись! Уходи!"- а тихое царапающее внутри шепчет: "Продолжай! Будь, что будет!" Всё ж таки, не зря нам Заповеди даны - для сохранения жизни и души, запустишь огонь страсти внутрь, да и сгоришь почти гарантированно.

В принципе, "Идиот" - более подходящее название для этого выдающегося произведения!)

Стоит только попробовать и всё пропало, игра уже не отпустит! Это зараза станет смыслом жизни, единственной её целью! При этом, жертва (ошибочно) считает, что в любой момент может остановиться! Использует каждую возможность, чтобы зацепиться за призрачную иллюзию! Но это всего лишь самообман.

Друзья, не увлекайтесь азартными играми, ничем хорошим это не закончится!!! Читайте книги, удовольствие тоже (если не больше), и никакого риска!)

Как я, оказывается, скучала по Достоевскому. Что ж, читая его романы повторно, уже начинаю кое-что примечать, не просто пускать слюни восторга, а находить закономерности. Достоевщина плавно приобретает черты. Моя подруга учится на юриста и они, к моему великому удовольствию, по криминалистике читают Достоевского. Задумалась о романах Достоевского с ракурса причин совершаемых преступлений. На почве дикой любви, навязчивых идей и теорий, часто завязано на ненавистных деньгах. Или же валяние в грязи и мучительные признания самому себе в желании в ней валяться. Потрошитель изувеченых дущ. Тут или автоматическое тупое человеческое существование или же буду ползти ниже, но не с вами, господа. Потому что, во-первых, какая ко всем чертям разница, во-вторых, чтобы жить тупо, надо душеньку сузить и засунуть её в трафарет. Я тоже это вижу, ага. (и ещё телевизор смотреть в ударных дозах - чтоб не очнуться ненароком и не вывалиться на пустое безграничное пространство, где попервой и не знаешь куда себя деть, ходишь по пустыне, пиная перекати-поле, с умирающей в душе надеждой найти здесь кого-то ещё)

Сегодня со мной поздоровался незнакомый человек, во времена Достоевского мне бы можно было ему дать палкой по лбу и всячески его обругать за такое вздорное поведение. И вообще, не сошел ли он с ума, пес! Надо было мне узнать кто таков и требовать "удовлетворения".
Так что среди этого мрака условностей и приличного поведения, в духе "не позорьте, батюшка!", старуха (la baboulinka), которая ворвалось в роман, была сверхфиерична и прекрасна.

Любовные страсти характерные для Достоевского, про то, что все потом сделались больны, тоже достоевщина.
Ой, много, много всего...про рулетку так и вообще молчу. И падения, куда без падений, без падений и не поднимешься. Чтобы встать с колен нужно на них сначала бахнуться.
Хорош роман.

Много мыслей одновременно и друг за другом приходят в голову после прочтения этого короткого, но едкого и честного романа. Говорят, что это самое автобиографичное произведение Федора Достоевского. Возможно, и так. Но я бы сказала больше: это биографичное произведение для многих-многих людей, страдающих от зависимостей любого рода. Это может быть алкоголизм, игромания, зависимость от любви, от денег, славы или конкретного человека. Если читаете и в описании горячечного запала и всех этих надежд немного узнаёте себя, - книга и о вас тоже. И, как и всегда у Федора Михайловича, русского в этой истории больше, чем в водке, матрешке и балалайке, - и плохого, и хорошего.

Молодой учитель Алексей Иванович путешествует с большим семейством отставного генерала (его любовницей, детьми и падчерицей) и приезжает в город Рулеттенбург, известный своими целебными водами и игорными развлечениями.

Вся семья ожидает вестей из Москвы о смерти богатой бабушки и скором большом наследстве. Алексей, отличающийся умом, находчивостью и острословием, яростно влюблен в генеральскую падчерицу Полину, которая, кажется, играет с ним в свои игры и благосклонно принимает знаки внимания иностранцев, околачивающихся вокруг её отчима. Но внезапно та самая бабушка, чья смерть стала бы поводом для праздника, приезжает в Рулеттенбург и смешивает все карты.

«Игрок» - это история о том, как хрупок тот прочный грунт, на котором стоит человек, уверенный в себе и в будущем. Как легко можно упасть, не осознавая и не принимая истинных причин падения.

Меняется настроение самого Алексея от начала и до конца произведения, так меняется и настроение всего романа: от озорного и ехидного до упаднического. И некого во всём произошедшем винить, кроме самого себя. Но и сам виноват только в том, что оказался не так умён, как думал.

Я думаю, что «Игрок» - произведение о любви, какой она иногда случается и немного о людях, какими они иногда бывают.

Несмотря на все рассуждения маститых литературоведов, мне сложно увидеть в «Игроке» что-то большее, чем проходной роман, написанный на скорую руку просто для того, чтобы выполнить обязательства перед издателем. В этом контексте сколько-нибудь интересна книга может быть по двум причинам. Первая из них — это автобиографичность (которая для книг Достоевского характерна вообще в принципе) — в «Игроке» Ф. М. наиболее явно выразил свой жизненный опыт, связанный с рулеткой, а это важно для понимания личности писателя. Вторая причина, по которой этот роман нельзя просто так списать в творческую макулатуру — это образ Полины и тот мощный набор смыслов, который с этим образом связан. Кажется, именно в «Игроке» этот образ, впоследствии развитый Достоевским в Настасью Филипповну в «Идиоте» и Грушеньку в «Братьях Карамазовых», появляется впервые. Здесь Ф. М. даже не стал придумывать героине имя, просто оставив ей имя реального прототипа, Аполлинарии Сусловой. Почему? Возможно, его переживания после мучительного романа с Сусловой были так сильны, а возможность выразить их в форме обещанного издателю романа так соблазнительна, что он не удержался. Что ж, остаётся только пожалеть А. Г. Сниткину, которой пришлось слушать и записывать этот рассказ своего будущего мужа о его предыдущей любви.

Образ Полины довольно-таки противоречив — а разве любой человек не соткан из противоречий? Если истеричность (ох, как же часто приходится использовать это слово в рецензиях на Достоевского…) Настасьи Филипповны и Грушеньки обусловлена болезненной связью с мужчиной в юности, то у Полины существенных причин для этого нет: её влюблённость в де Грие ни в какое сравнение со связью Настасьи Филипповны с Тоцким или Грушеньки — с Муссяловичем и Кузьмой Самсоновым не идёт. Настасья Филипповна и Грушенька, со всей их израненной психикой, всё же способны на искреннюю доброту и любовь; Полина же не способна ни высказать свои собственные настоящие чувства (если она вообще может их испытывать), ни принять чувства другого человека, и получает какое-то извращённое удовольствие от возможности безжалостно и безнаказанно терзать и мучить влюблённого, беззащитного перед ней главного героя. Отвратительнее всего в её характере то, что она даже не считает нужным оттолкнуть, мягко или жёстко, неудачливого влюблённого; вместо этого она предпочитает его использовать, и даже заставляет его носить её записки другому мужчине, Астлею, которого, впрочем, тоже нещадно френдзонит. Эпизод с запиской, кстати, напомнил похожий случай в отношениях Лизы Хохлаковой с Алёшей Карамазовым. Главного героя Полина использует для собственного развлечения, для добывания денег; Астлея — в качестве обычной женской подушки, в которую можно поныть и пожаловаться на жизнь. Её эгоизм и презрение к людям кажутся беспредельными; не исключено, что дело тут в её приниженном положении нелюбимой падчерицы, для которой эгоизм и презрение стали защитным механизмом, так же, как потребность мучить беззащитного человека стала отдушиной для её истеричного характера.

В то же время, полностью эгоистичным характер Полины назвать нельзя — к маленьким детям генерала, своим брату и сестре, она искренне привязана и старается заботиться о них.

Переданное через Астлея признание в прошлой любви к главному герою с прежним поведением и поступками Полины совершенно не вяжется. Я склонен думать, что дело тут, всё-таки, в недоработанности образа, как и всего романа в целом — да простят меня пламенные поклонники Достоевского (ещё более пламенные, чем я сам) за такие еретические мысли. Или, возможно, Полина просто наврала Астлею, чтобы позабавиться и посмотреть на его реакцию, так же, как она забавлялась над главным героем, — а Астлей, со своим преклонением перед «лучшим существом из всех наиболее достойных уважения существ» ей поверил и в точности всё исполнил. Её визит к главному герою — это следствие нервного перенапряжения, вызванного окончательным разрывом с де Грие, приездом бабушки и переживаниями о своей собственной судьбе; какими-то искренними чувствами к герою здесь и не пахнет. Не исключено даже, что она и впрямь собиралась пойти плакаться к Астлею, который уже привык играть роль жилетки, и попросту перепутала дорогу в своём перевозбуждённом состоянии.

Нужно, правда, учесть, что всё это относится не столько к Полине как таковой, сколько к восприятию её главным героем; речь в романе идёт не столько о самой Полине, сколько о переживаниях героя, связанных с ней. Даже реплики героини в разговорах с героем всегда предельно коротки и разительно отличаются от его собственных многословных излияний. Впрочем, эти же реплики подтверждают и то, что всё вышеописанное — это действительно её собственная манера поведения, а не созданная воображением главного героя ложная картина. Остаётся вопрос, насколько её поведение соответствует её истинным намерениям.

Скорее всего, Полина останется несчастна и в дальнейшей своей жизни, потому что составить счастье другого человека и создать с ним прочный союз, основанный на любви и взаимном уважении, она попросту неспособна (что и вышло с судьбой её реального прототипа).

В свою очередь, и главный герой на роль образцового мужчины явно не тянет. Это человек предельно слабовольный, живущий абсолютно бесцельной жизнью. Он не может и не хочет отказаться от своей привязанности к Полине, прекрасно осознавая, что в этих мучительных для него отношениях ему ничего не светит. Отказаться от рулетки он тем более не может. А эта глупейшая, совершенно ему ненужная и неинтересная поездка в Париж со скучной и презирающей его женщиной? Такая жизнь ему настолько противна, что он с нетерпением ждёт, когда же она закончится (вместе с его деньгами). Лучше бы, получив такой куш, уехал в Россию и попытался устроить свою жизнь, или поехал бы путешествовать, или снова попытался бы добиться Полины, в конце концов.

Астлей (видимо, он всё-таки Эстли), этот «рыцарь до идиотизма», в целом понравился. Они с главным героем, как двое жертв френдзоны, довольно легко установили дружеские отношения — несмотря на то, что им, казалось бы, есть что делить и из-за чего соперничать (на самом деле нет, потому что ни одному, ни другому ничего не светит. И даже если Астлею через несколько лет скажут «да», счастливым с этой женщиной он не будет). А вообще — хорошо быть богатым путешественником с умом, безупречными манерами и достаточным состоянием, чтобы не находиться в постоянном поиске работы и денег на продление своего жалкого существования.

А поляков Ф. М. всё-таки не любит. Крепко так не любит и основательно — вспомним Муссяловича с Врублевским в «Карамазовых». То же можно сказать и о французах, а вот ироничные описания немцев вполне вписываются в формат обычных записок путешественника.

Короче говоря, в ряд великих и культовых произведений Достоевского «Игрок» явно не входит. Прочесть и ознакомиться имеет смысл, но воспринимать этот роман действительно серьёзно, как мне кажется, не стоит.