The Queen's Gambit

– Там дальше о приюте. – Бет тоже купила журнал по дороге из школы. – И еще описание одной из моих партий. И еще очень много о том, что я девочка.
– Но ведь так оно и есть.
– Это не настолько важно, – покачала головой Бет. – Они не напечатали и половины того, что я говорила. Не упомянули о мистере Шейбеле, не рассказали, как я играю сицилианскую защиту…
– Но, Бет, они же сделали тебя знаменитостью! – заметила миссис Уитли.
Бет задумчиво посмотрела на нее:
– В основном потому, что я – девочка.

Солнце было еще высоко, город казался ярким и жизнерадостным – совсем не таким, каким, по слухам, полагалось быть столице СССР.

«Для одних шахматы – приятная забава, способ провести время; для других – навязчивое состояние, даже болезнь.

Когда чиновник сообщил, что играл в шахматы во время учёбы в Йеле в сороковые годы, она ничего не сказала; мистер Бут говорил об этом так, будто шахматы были каким-то объединявшим их постыдным извращением.

Мне также повезло с душевной и деятельной поддержкой со стороны национального мастера по шахматам Брюса Пандольфини – он вычитывал текст и помогал мне избавляться от ошибок в описаниях игры, в которой сам демонстрирует столь завидные результаты.

– «Наверно» – любимое слово неудачников, – ледяным тоном процедил он.

Она вдруг поняла , что ей предстоит столкнуться не только с его беспощадным стилем игры в шахматы, но и со своим собственным страхом перед этим человеком.

Она закрыла глаза. И доска мгновенно обрела четкие очертания в уме, представилась с такой же ясностью, как в детстве, в приютской девчачьей спальне.

В расположении фигур она не видела никакого смысла.

– Уборщик научил вас играть в шахматы?
– Именно так. – У Бет дрогнул голос, и она не смогла скрыть волнение. – Мистер Уильям Шейбел был прекрасным шахматистом. Много времени проводил за этой игрой и правда был очень хорош.